Горный блокпост - Александр Тамоников

– Какой Али? Зачем Али? Арбуз, дыня, виноград, груша!

– Ты плохо понял, урод? Тебя об Али спрашивают, а свой арбуз-дыня можешь себе в задницу засунуть!

Торгаш вскричал:

– Ай, зачем говоришь так? Зачем оскорбляешь? Я ...

Капитан спецназа оборвал наигранно возмущенную речь торговца:

– Пасть-то прикрой. Чего разорался? Хочешь, чтобы я начал твои арбузы на твоей же тупой башке колоть.

Ропот прошел по рядам. Но офицеры не обратили на него никакого внимания. Торговцы не тот народ, чтобы лезть в драку.

Крабов же вновь спросил молодого бородача:

– Где найти Али?

– Ай, не знаю я никакого Али!

Крабов взял в руки увесистый, килограммов под десять арбуз, явно намереваясь разбить его о голову торговца. Бекетов остановил друга:

– Оставь его, Кирилл. Это же баран. Ни хрена он не скажет.

Крабов бросил арбуз под ноги торговцу. Тот разбился. Торгаш вскрикнул:

– Ты чего? Милиция звать буду!

– Зови! Труп твой в морг отправить!

Бекетов боковым зрением увидел, как со стороны туалета к ним приближается бомж. По физиономии русский. Капитан повернулся к бомжу, мало ли что у того на уме, и не послал ли его к прилавкам Али, который вполне может наблюдать за происходящим, например, из той же чайханы, расположившейся недалеко от сортира. Но бомж прошел мимо. И проходя рядом с Бекетовым, шепнул:

– Идите на выход к автостанции.

Юрий проводил неопрятно и грязно одетого человека, скрывшегося в толпе покупателей мяса, тронул за руку Краба:

– Остынь, Кирилл. Пойдем отсюда.

– Что? Чтобы я так просто ушел, а этот урод смеялся мне вслед? Нет, сначала я ему жало сверну.

Бекетов повысил голос:

– Идем, говорю!

И потащил друга от прилавков с фруктами.

Молодой абрек проговорил:

– Вот, вот, лучше идите отсюда!

Крабов рванулся назад.

Кавказец не ожидал подобного маневра и отпрыгнул в сторону, прямо на телегу с арбузами своего соседа, опрокидывая ее.

Бекетов перехватил друга:

– Да идем же, говорю тебе!

Крабов наконец подчинился.

Отойдя метров на пять от прилавков, спросил:

– Ты чего оттащил меня? Или ментов испугался? Да никого никто не позвал бы!

– Как ничего бы не сказал тебе что-либо об Али. Идем к станции, тут бомж один объявился, пока ты вел перепалку с абреком, шепнул, чтобы мы вышли с рынка.

– Какой бомж?

– Обычный. Бомжей не видел?

– Чурбан?

– Наш!

– Ну, идем!

Офицеры вышли с территории рынка, направившись к автостанции. Не доходя здания, где размещались кассы, из кустов услышали:

– Сюда!

Переглянулись. Крабов сунул руку за отворот куртки, щелкнул предохранитель пистолета. Осмотревшись, спецназовцы юркнули на голос в кусты. Оказались на ровной, небольшой площадке, усыпанной пробками от водочных и пивных бутылок. Увидели мужика, вытиравшего пот со лба.

Бекетов, узнав бомжа, спросил:

– Чего звал?

Мужик неопределенного возраста, но явно не молодой, лет сорока-пятидесяти, тихо проговорил:

– Краем уха услышал, что вас интересует Али?

– Допустим, ну и что?

– Извиняюсь, конечно, но могу узнать, зачем он вам?

Крабов засопел:

– Ты за этим заставил нас переться сюда?

– Нет, нет! Но мне важно знать, зачем вам Али?

Кирилл сказал:

– Чтобы челюсть ему свернуть! Устроит такой расклад?

Бомж улыбнулся, показав редкие черные зубы:

– Такой расклад многих устроит. Но на рынке сейчас Али нет. Он бывает с утра, и то не всегда. Не каждый день. И не один, с ним охрана.

Бекетов спросил:

– Кто такой этот Али?

– О! Это в станице большой человек! Ему не только фруктовые ряды принадлежат, он весь рынок контролирует. И вся наркота идет через него.

– Наркота?

– Да! Никто в станице не может торговать даже коноплей. Все под Али и его братом Ахмедом, заместителем начальника местного ОВД.

Офицеры переглянулись:

– Вот как? Так фамилия этого Али Илимов?

– Да.

– И он, значит, рынок с наркотой вместе с братцем-ментом держит?

– Точно так.

Крабов подозрительно взглянул на бомжа:

– А с чего ты это вдруг решил нам об Илимовых рассказать? Ведь если местные узнают, что ты базарил с нами, тебе хана.

– Это точно, хана. Но надеюсь, вы меня местным не сдадите?

– Мы-то не сдадим, а ...

Бомж перебил Крабова:

– А об остальных я позабочусь сам. Спрашиваете, почему я заговорил об Али и его брате? Объясню, если выслушаете.

– Не лучше отойти куда?

– Нет. Здесь безопаснее всего.

Бекетов развернул ветви кустов, увидел, как по улице мечется торгаш, на которого наезжал Крабов, проговорил:

– Не уверен, что здесь безопасно. Лучше сменить позицию.

Бомж встревожился:

– Вы что-то увидели подозрительное?

– Да нет. Только тот молодой бородач, с которым мило беседовал мой друг, кого-то очень ретиво ищет на улице, примыкающей к рынку. Как думаешь, не нас?

Мужик заметно побледнел:

– Если нас найдут, мне не жить!

Бекетов взглянул на него:

– А говорил, что здесь безопасно. Значит так. Я сейчас по стене выйду к станции. Там стоит наша «семерка». Она тонирована наглухо. Подъеду прямо к кустам. Осмотрюсь. Как открою дверь, ныряйте в салон. А как отъедем от станицы, обо всем спокойно и поговорим. Идет?

Ответил бомж:

– Идет, конечно, только быстрее!

Крабов успокоил мужика:

– Не волнуйся особо. Пока ты с нами, тебе ничего не грозит.

– Хотелось бы верить!

– До чего ж тебя запугали!

Кирилл кивнул Бекетову, и тот начал пробираться через кустарник возле стены, окружающий местный рынок. Вскоре Юрий остановил темно-синюю «семерку» прямо у кустов. Внимательно осмотрел улицу и вход в рынок. Ничего подозрительного не заметил, а взгляд у спецназовца цепкий. Ни одной мелочи не пропустит, если начнет специально отслеживать обстановку. Закончив осмотр, Бекетов перегнулся через сиденье и открыл заднюю правую дверь. Тут же в салон вскочили Крабов и бомж. Последний заполнил своим запахом все внутренне пространство автомобиля. Пришлось приоткрыть окна. Но сразу капитан не отъехал от кустов. Выждал еще пять минут, в течение которых и Крабов имел возможность убедиться в отсутствии постороннего интереса к их машине. И только после этого Бекетов начал движение. Он вывел «семерку» за станицу, въехав в небольшую рощу, недалеко от поворота на гарнизон. Предложил всем выйти, пока запах бомжа плотно не въелся в обивку салона.

Разговор продолжили на небольшой поляне.

И первое, что сказал бомж, сразу спросил:

– У вас выпить ничего не найдется? Для смелости!

Бекетов повернулся к нему:

– Сейчас-то чего боишься?

– А я всегда и всего боюсь в этой станице, хотя раньше жил здесь не последним человеком, дом имел, жену, хоть и глупую, коварную, но красивую.

– Ты давай лучше по теме, о своих бедах расскажешь после.

Бомж напомнил:

– Так как насчет выпивки?

Бекетов попросил Крабова:

– Кирилл, посмотри, пожалуйста, багажник, по-моему, я там фляжку видел. Может, со спиртом. Арбашев хоть и не пьет без повода, но человек запасливый.

Крабов открыл багажник, сказал:

– Действительно, фляжка полная! Вопрос, чем заполнена? Проверим.

Он отвернул крышку, поднес емкость к лицу и тут же поморщился, констатируя:

– Спирт! Тебе, мужик, повезло! Вот только чем его разбавлять?

Бомж махнул рукой:

– Так пойдет, без разбавки и закуски!

Крабов передал ему флягу. Бомж сделал несколько крупных глотков и тут же достал из лохмотьев, в которые превратился когда-то модный и недешевый пиджак, мятую пачку «Примы» со спичками. Закурил.

Офицеры ждали. Недолго.

Бомж, быстро выкурив полупустую сигарету и аккуратно затушив о землю окурок, начал:

– Короче, вы ищете Али! Ищете для того, чтобы за что-то спросить с него. За что, не мое дело. Но настроены вы серьезно. Али, как я уже говорил, человек заметный в станице, если не сказать большего. У него и деньги, и связи, и «крыша» местной власти. Его охраняют. И захватить врасплох Али сложно, но... возможно. Почти каждый вечер он появляется в ресторане «Разгуляй». В баре, где барменом его племянник Тимур. Рестораном же владеет Рамзан Алоев. Он мужик ничего. С Али не якшается, даже, как говорят люди, будто в ссоре с ним. Поэтому Али начал вытеснять его из ресторана, для начала оттяпав бар и посадив туда племянника. Вытеснять при помощи братца-мента и какого-то вашего военного. И еще одного мерзкого типа, якобы поставляющего Али наркоту, – Расула.

Офицеры переглянулись. Бекетов переспросил:

– Военного?

– Да, но не офицера. Контрактника, что ли.

– Фамилию контрактника знаешь?

– Нет. Один раз видел, но в темноте. Он на «девятке» светлой к кабаку подъезжал, а я рядом, в развалинах старой двухэтажки копался. Нерусский точно.

– Продолжай.

– Так вот, Али почти каждый вечер, где-то с десяти часов проводит в баре с проститутками-малолетками. Они, эти шлюхи, у Али вроде как наложницы. Живут в сарае его усадьбы. Он их часто меняет. Отымеет, короче, и меняет. Наверное, перепродает, но это только предположение. Возможно, девочки на него добровольно пашут, но вряд ли.