Империя Александра Македонского. Крушение великой державы - Джон Грэйнджер

В Македонии были определенные дискуссии на тему, что царь совершает глупость, отправляясь на войну и не оставив преемника, который должен наследовать ему в случае, если он погибнет.[249] Говорили, что Парменион, который возвратился из Азии во время конфликта с Фивами, советовал царю жениться и обзавестись сыном до отбытия (но Парменион упоминается древними историками в этой роли так часто, что это вызывает подозрения). В действительности у Александра было время жениться и успеть отплыть в 334 г. до н. э. Он не сделал этого и мог иметь вполне понятные причины. Его выбор жены мог быть спорным, каким стал брак его отца с Клеопатрой. Македонские мужчины обычно не женились в столь раннем возрасте. Кроме того, он, возможно, и не хотел этого делать. Супружеская жизнь его отца и беспорядок, которую она определенно вызывала в царской семье, отвратила бы любого от брака. Но возможно также, что его не очень волновали события в Македонии в случае собственной кончины. Он определенно никогда не проявлял желания вернуться туда и не интересовался ею даже перед смертью.

Вторжение в Азию произошло весной 334 г. до н. э., на два года позже первоначально намеченного срока. Кризис престолонаследия в Персеполе не позволил Великому царю воспрепятствовать Филиппу и Александру, но персидские военачальники в Малой Азии сумели подготовиться. Вторжение ни в коем случае не было сюрпризом — несколько групп греческих посланников из Фив, Афин и Спарты находились при царском дворе, и интенсивно продолжался набор греческих наемников. На персидской службе было гораздо больше греков, чем у Александра. Восстание в Египте 337–336 гг. до н. э. не помогло, оно было достаточно быстро подавлено. Передовые войска Филиппа были отброшены назад к Геллеспонту, они удерживали только Абидос и Ретион. Парменион в 335 г. до н. э. был в Македонии и мог увести часть людей, но командир греческих наемников Мемнон был умелым и талантливым полководцем. Персидской обороной должны были руководить сатрапы находившихся под угрозой провинций, и они собрали значительную армию из 20 000 конных воинов, 6000 греческих наемников и большого числа местного пешего ополчения, от которого, правда, было мало пользы.[250]

Александр отправил свою армию высадиться в Абидосе, а сам переправился возле Трои, принес жертвы богам до, во время и после переправы и бросил копье в берег в качестве символического завоевания.[251] Его первой целью были греческие города на побережье Эгейского моря, где уже побывал Парменион двумя годами раньше, но сначала он должен был устранить угрозу со стороны армии сатрапов, которая собралась к востоку от места высадки. Как минимум три сатрапа — Арсит из Фригии на Геллеспонте, Спитридат из Лидии-Ионии и Арсам из Киликии — привели свои войска. Мемнон Родосский командовал греческими наемниками. По сообщениям, он выступал за отступление и уничтожение по пути местных ресурсов, что впоследствии было признано наиболее правильной в данной ситуации стратегией. Но она была отвергнута сатрапами, поскольку могла настроить местное население в пользу Александра. Их задача была защищать свои провинции и управлять ими, а не разрушать их.[252]

Если бы Александр двинулся на юг, эта армия могла бы последовать за ним и отрезать его от Геллеспонта и его коммуникаций. Он мог предполагать, что ему придется осаждать один или несколько городов, а персидский флот уже шел в Эгейское море. В результате он рисковал оказаться атакованным двумя сухопутными армиями и флотом одновременно.

Поэтому первой целью Александра была армия сатрапов. Он двинулся навстречу ей на восток и наголову разбил ее в сражении на реке Граник. Персидские командиры поставили греческую фалангу позади кавалерии, поэтому битва шла между конными подразделениями. Македонцы и фессалийцы оказались более боеспособными, чем персы, прежде всего в силу своей дисциплины. Когда остатки персидской конницы были разбиты и бежали, Александр занялся наемной греческой пехотой. Она сражалась стойко, хотя и уступала в численности, по меньшей мере, в два раза и была окружена. Только 2000 из них остались в живых, они сдались и были в цепях отправлены на работы в Македонию. Александр мог считать их предателями своего дела, но он также очень хорошо знал, что только греческие воины могут быть пехотной основой греческой армии. Их необходимо было устранять, где бы они ни встретились.[253]

Уцелевшие персы разбежались. Большинство их командиров были убиты, а Арсит совершил самоубийство. Как знак своей победы Александр послал добычу в Грецию. Отряд македонцев захватил административный центр Арсита город Даскилей, и сатрапом был назначен македонец из Элимеи Калас.[254]Это могло означать, что план Александра заключался в захвате продолжающей функционировать империи, но более вероятно, что это была временная мера для обеспечения стабильного правления в тылу во время его дальнейшего продвижения. Каков бы ни был его план относительно будущего империи, очевидно, что было рано реализовывать его, когда он победил только местную группировку персидских войск на самом краю государства. Он восстановил Илион как греческий город и снял с него налоги, в то же время сохранил персидскую администрацию в Даскилее, обращаясь таким образом к живущим в Азии грекам. То есть проблема управления завоеванными территориями уже возникла.

Основная армия двигалась на юг вдоль побережья. Парменион два года назад быстро добился подчинения жителей, то же повторилось и сейчас. Александр беспрепятственно достиг Сард, основного персидского административного центра в западной части Малой Азии. Сатрап погиб при Гранике, и командир сдал цитадель и сокровищницу. Александр назначил управлять Лидией другого сатрапа — брата Пармениона Асандра и оставил контингент аргивян в качестве нового гарнизона. Греки из войск союза использовались мало, в основном только как вспомогательные войска.[255] Эфес сдался Пармениону два года назад, но был вновь взят Мемноном. В результате произошло восстание внутри города. Всплеск убийств ради мести достиг такого масштаба, что Александру пришлось вмешаться и навести порядок.[256] Посланные отряды приняли капитуляцию других городов.

Только Милет оказал некоторое сопротивление благодаря близости персидского флота. Греческий флот блокировал узкий вход в гавань, изолировав город, который затем был взят приступом.[257] Это был единственный случай, когда Александр смог использовать свой флот для ведения боевых действий, а захватив контроль над западным побережьем Малой Азии, он не нуждался в снабжении из Греции. Но ему нужны были деньги, поскольку его сухопутная армия обходилась очень дорого, поэтому он в целях экономии распустил флот.[258] Это было довольно преждевременно, поскольку он мог использовать его при следующих захватах. Двигаясь на юг, он столкнулся еще с одним оказавшим сопротивление городом — Галикарнасом, который он довольно неактивно осаждал летом и осенью 334 г. до н. э. Когда город наконец пал, он очистил побережье Эгейского моря.[259]

Маршрут, по которому продвигался Александр, был довольно странным. Частично, конечно, это было запланировано, как и его движение против армии сатрапов, чтобы устранить врагов в тылу, хотя присутствие персидского флота в Эгейском море противоречит этому, и Галикарнас можно было блокировать с суши. Маршрут завоевания, таким образом, был выбран с целью освободить греческие города. После победы на реке Граник он послал трофеи в Афины с сообщением, что это была победа Александра и греков, и определенно греки были очень заинтересованы в его дальнейших успехах.

Антиперсидская пропаганда утверждала, что греческие города Азии стонут под властью Персии. Если Александр вел таким образом кампанию с целью освобождения их от угнетения и мести за прошлые нападения персов на Грецию, он должен был взять эти города, включая Галикарнас, и установить там демократию, поскольку персы поддерживали тиранов или олигархов. Неизвестно, включались ли затем эти города в Коринфский союз. Подтверждающих это свидетельств нет, но было бы неудивительно, если бы так и происходило. Некоторые островные государства — Митилены, Самос, Хиос и другие — определенно были включены в состав союза.[260] Во всяком случае впервые все греческие города в Греции, Азии и на островах (за исключение Спарты и Крита) были объединены под единым правлением.

Убийство Филиппа только задержало завоевание всей Греции примерно на год. Основная работа по пропаганде войны уже была выполнена. Война с Персией началась с кампании завоеваний вдоль азиатского побережья. Теперь, конечно, остановиться было невозможно уже потому, что любой ответ Персии оставлял города Александра уязвимыми для атак со стороны суши. Но теперь пропаганда «освобождения» уже не имела смысла, и мотивом стала месть. Если до этого македонцы (которым персидские вторжения не принесли никакого вреда) и верили в оба мотива, теперь им на смену пришла жажда завоеваний и обогащения. Исократ выделял три возможных объекта завоеваний: греческие города, Малую Азию «от Киликии до Галиса» и всю империю. Первое было завершено, необходимо было перейти ко второму. Но с настоящего момента это была уже другая война.