Дебилизация России и всего мира. Новое варварство - Максим Калашников

Автослесарь Юрий не простой, у него два высших образования, одно из которых психологическое.

На столе лежит учебник «Буковник ВсеяСветной грамоты». Открываю наугад и читаю: «Ижеца Ведева – Знак Дарования Небом-Космом «Костеевых Заповедей», которые приходят чрез Людей Неба, Являющихся Мужеством на НовоТверди». Очередной абзац начинается со слов «Враги хотят извести Святую Русь». В список врагов зачислены все, у кого есть деньги. Этой «грамоте» здесь учат и детей.

– Тут не просто буквы надо учить, тут смысл, назначение постичь надо! – вещает Юрий. – Ну, рассказывайте, кому что с утра в голову пришло. Светлана, ты начни.

Женщина слева от меня тихо бормочет:

– Вибрации Земли меняются. Самолеты падать стали. Я думаю, это потому, что мы перестали поддерживать их образом. Раньше сколько песен про авиацию было, а сейчас все боятся летать…

Юрий методично записывает мысли соседок.

– Детям надо сказать, чтобы пчел рисовали, – поддерживает Галина. – А то у нас меда в этом году нет. Сколько ульев построили, а меда нет…

– Так медоносы посадить надо было! У нас тут одна пижма цветет, – догадывается баба Люба. – А я вот гречку посадила, а теперь не знаю, что с ней делать: лущить-то нечем…

Идеалистический образ предков, живших натуральным хозяйством, здоровых и просветленных, отказывается воплощаться в реальность. Не помогает даже то, что почти все здесь с высшим образованием и наверняка читали хотя бы «Тихий Дон».

– В прошлый раз мы говорили о милосердии к животным, – напоминает Юрий. – Что животные не должны быть нашими рабами, иначе мы сами оказываемся у кого-то в рабстве… Продолжим разговор?

– А ко мне опять Кузьминкина лошадь забрела! Как я могу быть к ней милосердной, если она все посадки потоптала?! – возмущается со своего места Галина с подобием чепца на голове.

Я не выдерживаю:

– А может, лошадь заходит, потому что забора ни у кого нет?

– Да где ж я столько денег возьму – гектар огораживать?! – вспыхивает Галина.

– Извините, а зачем было брать столько земли?

– Полагается так, – поясняет мне баба Люба. – Чтобы у человека собственное пространство для мыслей было, чтобы ничто ему не мешало. Чтобы и пруд уместился, и лес, и сад.

– Галя, что ты сейчас почувствовала? Гнев? – допытывается Юрий.

– Да.

Юрий записывает.

– Теперь произноси: «Я принимаю в себе гнев…»

Женщины рассказывают еще о многих странных мыслях, в конце беседы «принимать в себе» приходится такую кучу плохого, что из уст течет длинная «молитва приятия». В саманном доме холодно, печка греет слабо. Хозяйка заваривает травяной чай – иван-чай, зверобой, чабрец, ромашка и мята, – ставит на стол варенье из сосновых шишек. Варенье потрясающее, как и чай.

В поселении никто не курит и не пьет, все вегетарианцы или сыроеды. Про сыроедение только и речи за каждым столом: «Переходить на чистое питание надо». Галина уже доголодалась до опущения почки. Эти люди вовлечены в бесконечную гонку «самосовершенствования», но не того, которое сделает из них профессионалов или позволит решить хотя бы бытовые проблемы. Их карьерный рост – сырая морковка, затем рекордные голодовки, питание одними соками и наконец «праноедение», то есть питание энергией космоса, безо всякой еды.

– К нам приезжала праноед Баранова, проводила семинары, – увлеченно рассказывает Люба, тоже желающая достичь «совершенства».

Юрий пытает меня, что я чувствую, сидя в их компании. Я обязана почувствовать какие-то «высокие энергии», но я вижу обычных людей, которые сплетничают и ссорятся с соседями. Ни о каком «пространстве любви», которое приехали создавать поселенцы, и речи нет. Наверное, люди уходят в такие поселения не от избытка духовности, а оттого, что не ужились ни с кем.

– А чем вы здесь зарабатываете? – пытаюсь я перевести разговор.

– Да кто чем… Кто-то дома вновь приехавшим строит, кто-то мед продает, я вот художник, но пока зарабатывать получается с трудом, – рассказывает мне присоединившийся к компании Михаил. – В основном сдаем городские квартиры.

В поселении «Ковчег» в Калужской области нашли свой способ заработка – водят экскурсии по экопоселению по 1800 рублей с человека. А за семинары про опыт отрыва от города берут еще дороже – 5500 рублей за три дня. Но желающих не так уж много: успешные люди с деньгами бежать от цивилизации не спешат.

– Вот зачем тебе деньги? – нападает на меня Юрий. – Я дом без денег построил. В городе у людей деньги – это бог, они молятся на деньги. Не понимают, что, когда у них деньги появляются, у кого-то они убывают. Ты хочешь у кого-то отбирать?

– Я свои деньги получаю за профессиональный труд.

– Но зачем тебе деньги? Любую мечту можно реализовать без денег, надо только образ создать! – не отцепляется Юрий.

– Изучению английского образ не поможет.

– Ты еще и английский учишь?! О-о… – он безнадежно закидывает голову и крутит у виска. – Британия первой потонет! Пойдем с нами газету раздавать.

Мы раздаем газету «Малая Родина», которую Юрий издает для поселения. Соседи пишут для газеты плохие, но душевные стихи, в которых тоже создаются «образы»: «Хочу я образ сотворить, / Как урожай нам свой растить:/ Тут фрукты, овощи, цветы, / Деревья, травы и кусты».

Заходим по очереди в несколько домов. Заботы – как в любом селе, жизнь кипит с утра: у кого козы и куры, у кого лошади, у кого строительство. Молодая семья биологов сдает квартиру и на эти деньги живет в «Родном», но деревенскими жителями они себя не считают.

– Чем мы отличаемся от деревни? Мы приехали самосовершенствоваться, – сообщает хозяин дома.

– Но совершенствоваться можно и в городе. Например, написать диссертацию и внести вклад в науку.

– Ну, писал я диссертацию – и чего? Открыл очередную рыбку. Кому это нужно? А здесь особая энергетика, другими людьми нас сделала. Ты не чувствуешь? Это бесполезно, если не чувствуешь, что с тобой говорить…

Я ночую у бабы Любы. Будит она меня пыхтением, сквозь сон вижу: кажется, она стоит вверх ногами. Баба-йога. После завтрака она провожает меня в ледяной туман, в котором мне нужно дойти до Ильина.

– Вон там у нас школьное поле. Будем свою школу строить.

Школа тоже существует только в виде образа, то есть на рисунке. Денег на ее строительство нет.

– А еще поле называют вечевым, – продолжает Люба. – В прошлом году здесь вече собирали, обсуждали законопроект о родовых поместьях.

– И как же о нем узнают депутаты?

– Так мы образ создадим. И космос сделает все, чтобы они его приняли. Чем крепче будет образ, тем скорее примут…»

Роман Манихин

Как видите, образ Темных веков-2 – в самом чистом, сгущенном виде. Вы видите мир, состоящий вот из таких безумных? Вы можете себе представить, что это такое? Как видите, источник безумия идет в том числе и с Запада. По некоторым признакам могу судить и о том, что нечто подобное происходит и в Китае – там у людей тоже «едет крыша». Но если бы все замыкалось только на сыроядстве. Нет – все это перетекает в политику и в экономику.

Становится страшно за рассудок и нрав…

Вот еще один красноречивый пример: едва ли не повальное увлечение идеей «портящихся» денег, которые могут выпускать чуть ли не в каждом районе, что, дескать, моментально спасет экономику и приведет к моментальному процветанию.

Это текст широко ходит по Интернету: «В 30-х годах нашего столетия последователи теории Гезеля, теории свободной экономики, провели с беспроцентными деньгами несколько экспериментов, доказавших правильность этой мысли. В Австрии, Франции, Германии, Испании, Швейцарии и США предпринимались попытки внедрения свободных денег для устранения безработицы. Наиболее успешным оказался эксперимент в австрийском городе Вергль.

В Вергле, имевшем тогда население 3000 человек, идея денежной реформы овладела умами в 1932–1933 годах Бургомистр города убедил коммерсантов и управленческий персонал в том, что никто ничего не потеряет, а наоборот, много приобретет за счет эксперимента с деньгами в той форме, как это изложено в книге Сильвио Гезеля «Естественный экономический порядок».

Горожане выразили согласие, магистрат выпустил 5000 «свободных шиллингов» (т. е. беспроцентных шиллингов), которые были покрыты такой же суммой обычных австрийских шиллингов в банке. В городе был построен мост, улучшено состояние дорог, увеличились капиталовложения в общественные службы. Этими деньгами оплачивались зарплаты и материалы, торговцы и предприниматели принимали их в качестве оплаты.