Выйти замуж за маркиза - Патриция Грассо

— Неужели ты не принес ей чего-то в знак внимания?

— Я принес себя. — Маркиз подмигнул Блейз. — Мой подарок ожидает снаружи.

— Тебе, как всегда, нужны зрители, — фыркнул Дирк. — Отлично, возьми свой подарок и преподнеси его.

— Я предпочитаю преподнести свой подарок не в доме. — Росс встал и предложил Блейз руку. — Пойдемте, милая.

Блейз подала ему руку, полагая, что маркиз просто проявляет вежливость, но он не отпустил ее руку.

— Не дождусь посмотреть, — сказал Дирк.

Все вслед за ними спустились с лестницы, Тинкер, стоявший в холле, распахнул перед ними двери, и Блейз почувствовала себя так, словно возглавляет процессию.

— И где же этот подарок? — Дирк окинул взглядом двор перед домом.

Росс громко протяжносвистнул, и из-за угла особняка появился конюхИнверари, ведя за собой пегую чистопородную лошадь.

— Юнона!

Приподняв юбки, Блейз помчалась через двор к кобыле.

Росс улыбнулся ее радости, он сделал ее счастливой, не тратя впустую состояния на бриллианты идругие дорогие побрякушки. Блейз была самой удивительной женщиной из всех, кого он знал.

— Ты подарил ей эту бесплодную кобылу? — фыркнул Дирк.

— Я подарил ей то, что она хотела.

— Отлично сработано, Макартур, — улыбнулся ему князь Ликос.

— Вы хорошо держитесь для человека, который проиграл, — обратился Росс к князю. — Не мог же я продать вам лошадь и позволить лишить меня триумфа.

— Я еще не проиграл, — возразил Ликос. — Между чистокровной кобылой иобручальным кольцом огромная разница.

Трое мужчин наблюдали, как Блейз шевелит губами, молча произнося ласковые слова, и поглаживает кобылу по морде и шее. Потом она заглянула Юноне в глаза и, неожиданно забрав у грума поводья, повела лошадь в сторону конюшен.

— Куда ты? — окликнула ее герцогиня. — Нельзя оставлять гостей.

— Сообразительный человек проводил бы леди в конюшню, — заметил Ликос.

— Я умею ухаживать за леди и не нуждаюсь в советах.

Россотошел и, широко шагая, быстро догнал Блейз. Он взял поводья у нее из рук, и они вместе пошли по дорожке к конюшням.

— Спасибо, что исполнили мое желание. — Голубые глаза Блейз сияли. — Пегги и Юнона станут хорошими подругами. Ваш непрактичный поступок удивит моего отца.

— Это комплимент?

— Вы не безнадежны, — кивнула Блейз.

Росс усмехнулся тому; что заработал эпитет непрактичного — ведь он выиграл, подарив ей Юнону. А кроме всего прочего, Инверари был единственным, кто держал и кормил бесполезных лошадей.

В данный момент, напомнил себе Росс. Если ему повезет, то вскоре он будет тратить деньги на содержание и кормление бесполезной кобылы своей жены.

Возможно, вместо дорогого обручального кольца он подарит ей еще какое-нибудь бесполезное животное. Нет, герцогиня такого ни за что не допустит. Став мужем Блейз, он будет беречь состояние, не покупая ей меха к каждому вечернему платью.

— Отец обещал, что, когда Пегги выиграет «Крейвен», он разрешит случить Юнону и Зевса, — сообщила Блейз.

Непрактичность герцога удивила Росса. Несомненно, Инверари считал, что выиграет и без Пегги, но, впрочем, трудно сказать…

— А что, если вы, милая, проиграете?

— Пег не проиграет.

Росса восхитила ее уверенность.

— Я хотел узнать, что произойдет в том неприятном случае, если вы проиграете…

— Я обещала выйти замуж по выбору отца.

Росс улыбнулся. Ему нравились беспроигрышные ситуации.

Он женится на Блейз в любом случае: и если она победит, и если проиграет. Конечно, настроение у его невесты будет лучше, если она победит.

Ведя между собой Юнону, Росс и Блейз вошли в конюшню, где резкий запах лошадей, сена и промасленной кожи пропитывал воздух, и копыта лошади глухо застучали по устланному соломой дощатому полу.

— Поставьте ее в соседнее с Пег стойло, — распорядилась Блейз и, достав шерстяное одеяло, накрыла им спину кобылы, а потом позвала рабочего по конюшне. — Обращайтесь с Юноной ласково, она принесет чемпионов в конюшни Инверари.

Погладив морду кобылы, она повернулась к Пегги и сказала Россу:

— Возвращайтесь в дом, я хочу приготовить корм для своих лошадей.

— Мы сделаем это вместе. — Росс снял сюртук и закатал рукава рубашки. — Принесите бадью и кувшин воды.

Блейз поставила перед ним бадью и взяла кувшин. Пока Росс некоторое время наблюдал за ней, ему пришла в голову мысль — осознает ли Блейз, что теперь он главный, но он был не настолько глуп, чтобы заострять ее внимание на этой мелочи.

Росс засыпал в бадью отруби и молотое зерно, добавил черной патоки, кусочки яблок и моркови, которые принес рабочий, а когда Блейз пришла с кувшином воды, вылил воду, перемешал приготовленную массу и, взяв еще одну бадью, переложил туда половину смеси.

— Никогда бы не поверила, что маркизы выполняют грязную работу, — сказала Блейз, неся обе бадьи лошадям.

— Я вычистил не одну конюшню, — ответил Росс. — Работа с лошадьми не для тех, кто боится испачкать руки.

— Не могу себе представить, чтобы мой отец готовил еду для своих лошадей, — призналась Блейз, выйдя из конюшни.

— Теперь Инверари уже стар, — Росс надел сюртук, — но уверен, задолго до того, как мы родились, наши отцы пачкали руки.

— Сомневаюсь, что мой отец когда-нибудь был молодым.

Блейз взглянула на маркиза.

— Пойдемте сюда, милая.

Взяв Блейз за руку, Росс повел ее за деревья, которые росли вдоль дорожки, и, улыбнувшись в ответ на вопросительный взгляд, нежно привлек к себе.

Блейз поняла, что он собирается поцеловать ее и что она собирается ему это позволить.

Он наклонился, его губы оказались в дюйме от ее губ. Губы Росса были теплыми и упругими, его поцелуй нежным и в то же время страстным.

Блейз прижалась к нему. Росс ее обнял, а ее руки скользнули вверх по его груди и обвились вокруг его шеи.

От прикосновения его губ у Блейз по спине побежали мурашки восторга, и она, вздохнув, Отдалась этому новому ощущению.

Поцелуй стал жарче и требовал от нее ответа, и Блейз встретила его растущую страсть с таким же пылом. Весь мир исчез, оставив ее одну во вселенной с этим единственным мужчиной.

Росс провел языком по складке ее губ, и они раскрылись, впустив его в сладость ее рта. Блейз почувствовала, что погибает, но ей хотелось большего.

— Я мечтал сделать это со вчерашнего дня, — хрипло прошептал Росс с чувственной, сладострастной, самодовольной улыбкой.

— А я мечтала сделать это, — Блейз наступила на его ноги в сапогах, но ее туфельки не причинили ему боли, — с того момента, когда вы сегодня утром набросились на меня.