Рангила. Кто-то рядом - Валентина Когут

Кто-то рядом.

Она здесь! Эта мысль сама по себе казалась абсурдной, так как она и так здесь – стоит посредине зала дни напролет. Но именно в этот момент Бартон в полной мере осознал значение выражения «тело без души». Посредине зала круглосуточно стояло тело. А сама душа торчала здесь – прямо перед его носом! Он не видел, но зато ощущал! Каждой клеткой, каждым нервом, каждым волоском на теле.

Вдох. Чем пахнет? Это был не тот запах, который люди обычно ощущают. Это было гораздо тоньше, почти не уловимое, больше похоже на ассоциацию или образ. Но это был запах. Ее запах. В нем сочеталось несочетаемое. И он был необыкновенный, чарующий, неземной, гармоничный, всеобъемлющий и пронизывающий.

Вдох. Казалось, в воздухе зависли все частицы и молекулы. При этом почему-то ощущалось легкое неуловимое дуновение ветерка, хотя все окна и двери были плотно закрыты. Она была здесь! Сердце замерло, а дыхание перехватило от необъяснимых и новых ощущений.

Дмитрий крайне недолюбливал сюрпризы и неизвестности, поэтому его реакция на происходящее была вполне логичной и ожидаемой:

– Да ты совсем охренела?! – рявкнул он, внутренне закипая от такой наглости Объекта.

Все находившиеся в комнате, как по команде замолчали и резко повернулись в его сторону.

– Док, если вам интересно, то ваша малышка сейчас ошивается прямо возле моего носа, – выплюнул язвительно Дмитрий.

Бедный док. Его надо было видеть. Он резко дернулся и заметался по комнате, не зная, за какой прибор схватиться, да и хвататься ли вообще, так как никто ничего не видел. Но в помещении явно что-то происходило, и ему непременно нужно было это уловить, зафиксировать, сопоставить и проанализировать.

Вот это да! Эффект присутствия. Это что-то новенькое за много дней наблюдений. Но почему он и другие ничего не ощущают? Профессор резко остановил свое хаотичное движение и просто застыл посреди комнаты, пытаясь расслабиться. Секунда. Две. Ага, вот оно! Он почувствовал! Это было похоже на колебание воздуха или дуновение ветра, но при этом отчетливо ощущалось, что это живое. Какая удача! Нужно попробовать наладить с ней контакт.

В это же самое время рука Славика тянулась к пистолету на поясе, а рука Стаса к ножу на руке, так как он был ближе. Чем эти две вещи могли помощь в данной ситуации, очевидно, знали только эти двое. Макс и профессор осторожно с разных сторон приближались к Дмитрию, надеясь разглядеть хоть какой-то намек на очертания чего-то или кого-то.

А Дмитрий, тем временем не унимался и собирал все, что видел то ли от страха, то ли от злости:

– Да, неужели ты решила, наконец, осветить нас своим присутствием? Не прошло и месяца. Наверное, что-то в лесу сдохло!

Он не двигался и продолжал стоять все в той же не принужденной позе, излучающую уверенность, небрежность и безразличие к происходящему. И только острый взгляд мог заметить капельки пота на лбу и вздувшиеся вены. Соленые капли ползли по лицу и шее, падали за шиворот.

– Я был бы тебе очень благодарен, если бы ты не выходила за пределы своей конуры, раз уж решила там обосноваться, – тихо цедил сквозь зубы Дмитрий, смотря куда-то в пространство. – Если ты еще не заметила, тебе здесь не особо рады и перспектива торчать тут сутками, дикого восторга ни у кого не вызывает. Поэтому, будь добра, забери свою эфирную задницу и вернись обратно в свой периметр. А еще лучше, вообще убраться вместе со своим тщедушным тельцем к чертям собачьим!

Если в комнате до этого было просто тихо, то после выпада Бартона в комнате установилась гробовая тишина. И каждый мог поклясться, что слышал звук собственного пульса.

Вот тебе и наладить контакт. Профессор Зайцев по натуре был очень миролюбивым человеком, но в данную конкретную минуту ему очень хотелось отвесить майору хорошую затрещину.

«– И чего он так разошелся? – она хмуро и недоуменно смотрела на Разноцветного, не понимая, что вдруг изменилось.

Разноцветный в миг превратился в Одноцветного, потемнев за несколько секунд. Сердце забилось быстрее, кровь, казалось, горными ручьями побежала по венам с бешеной скоростью. Изменился запах, ткани мышц и нити нервов натянулись.

Опасность?! Она быстро огляделась. Нет, все в порядке. Он что-то говорил, но она еще не понимала что именно, так как не занималась восстановлением распознавания родной речи. Может быть, речь идет о ней? Да, нет, вряд ли. Он не может знать, что она здесь. Ее не видели даже Анталы с их невероятно острым зрением, которое превышало остроту человеческого глаза. И людской народ уж точно не мог ее разглядеть. В этом она была уверенна на сто процентов. И все же почему он так нервничает и источает флюиды воина, готового к битве? Надо бы убраться подальше от него.

О, как же красиво перекатываются по его венам волны крови. Она прилила к его мышцам, сделав их упругими и твердыми. И какой запах… Ммм… Это была кровь воина и запах вожака. Это почему-то будоражило ее. Может быть потому что, она сама была борцом по натуре, и он был близок ей по духу? Уж очень она не любила слабаков и бесхребетников, как в женщинах, так и в мужчинах. Но пора уносить ноги, так как Разноцветный разошелся не на шутку и Фиолетовый с Зеленым как-то странно себя ведут. Самое время заняться восстановлением понимания речи, чтобы понимать, о чем бормочут ее стражи».

Макс медленно качал головой из стороны в сторону и делал огромные глаза, пытаясь привлечь внимание Дмитрия, чтобы тот заткнулся и не бесил Объект. Профессор же, напротив, откровенно грозил кулаком, совершенно игнорируя положение майора, его силу и физическое превосходство.

– Подумать только! Испортить такой момент! О чем вы только думали, Дмитрий Александрович?! – профессор Зайцев буквально задыхался от возмущения. – Это же новое уникальное наблюдение и открытие! Новые поведенческие признаки и определение ее сверх возможностей. Возможно, мне удалось бы установить контакт!

– Вы можете сколько угодно устанавливать свой гребаный контакт, но только пока эта тварь находится в пределах периметра. За его пределами никаких разговоров не предусмотрено, кроме пули в ее облезлую башку, – жестко парировал Бартон. – И если понадобиться, я пристрелю и вас, Док, если будете стоять на дороге, – его ледяной тон не предусматривал каких-либо возражений, и профессор замолчал, отчасти понимая опасения майора.

На его плечах лежала ответственность не только за безопасность присутствующих, но и за людьми за пределами этой комнаты и даже здания. Что ж, в таком случае, придется анализировать имеющуюся информацию:

– Эээ, Дмитрий Александрович, в таком случае…, раз уж так вышло, что именно вы стали объектом пристального внимания нашей девочки, не могли бы вы мне оказать услугу и детально описать, что именно происходило … ммм…. перед вашим носом? – робко спросил профессор, чем вызвал смешки у присутствующих, так как все знали, насколько люто Бартон ненавидел именно эту часть соглашения – детально описывать любые увиденные изменения во внешности или в поведении объекта.