Алмазные горы. Души нижних миров - Михаил Багнюк
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Пока тактика ухода от прямого столкновения срабатывала, но сейчас наблюдающий за схваткой чародей внесет коррективы в каменные мозги своих защитников, и эльфа просто размажут по полу, как надоедливого таракана. Дарвингиль старался не обращать внимания на полученные от камня раны, синяки и ссадины. Пот заливал глаза, в голове шумело, но, несмотря на общую измотанность, расслабляться было рано.
Каменные идолы, освещая себе путь глазами, словно прожекторами, опять начали теснить эльфийского принца к стене. Тот понял, что сейчас его уже не выпустят скользящим по полу, и рванул навстречу противникам. От неожиданности истуканы сбились с шага, а эльф, не теряя времени, прыгнул вперед и вверх через их головы. Сделав классический кувырок, приземлился на ноги, не выпуская при этом меч.
Бой затянулся намного дольше, чем предполагали оба противника: и бьющийся в неравной схватке Дарвингиль, и чародей, восседающий на жертвенном алтаре, словно на кровавом троне, и пытающийся с помощью магии управлять каменными монстрами.
– Достаточно! – выкрикнул черный маг.
Дарвингиль обессиленно упал на пол, истуканы отступили каждый в свой угол и снова неподвижно замерли, будто никогда и не оживали по приказу их черного повелителя. А тот несколько раз громко хлопнул в ладоши.
– Браво! – похвалил он эльфа. Неподдельное восхищение звучало в голосе из-под капюшона.
Несмотря на изматывающий бой, ушибы и многочисленные кровоточащие раны, окрасившие алым некогда белоснежно-прекрасные, а ныне оборванные одежды, Дарвингиль нашел в себе силы кинуться на врага, отказавшегося от защиты древних каменных истуканов. Из последних сил эльф сделал отчаянный рывок, и меч его достиг цели, но лишь наполовину. Чародей отклонился назад, пропуская удар над собой, и лезвие заговоренного эльфийского меча, который ковали лучшие мастера Братства, рассекло только изящную пряжку плаща.
Темная ткань упала с плеч черного мага, эльф замер с занесенным для следующего удара мечом. Перед ним оказалась совсем юная, невинная, очаровательная девушка, почти дитя. Большие наивные глаза в обрамлении длинных густых ресниц смотрели вопросительно и изумленно. Маленький носик, губы, словно нетронутые алые маки, тонкая шея, изгиб плеча и талии – все говорило о девственной юности и хрупкой беззащитности девушки, волей Судьбы оказавшейся во власти храброго и отважного героя. Дарвингиль опустил меч. Он несколько минут всматривался в это чудесное создание и не чувствовал на девушке личины, что говорило о подлинном облике юной чародейки.
В голове одного из лучших воинов боевого Братства никак не состыковывались две крайности. С одной стороны, им противостоял могущественный и коварный чародей – чернокнижник, управляющий древними идолами, питающимися жертвенной кровью, захвативший без боя отличных воинов из команды эльфа. С другой – перед ним сейчас находилось юное целомудренное создание, которое не способно и мухи обидеть. Головоломка никак не хотела складываться.
– Подойди ко мне. – Изящные руки ладонями вверх были протянуты к смешавшемуся Дарвингилю.
Голос оказался под стать внешности – нежный, в меру тонкий и необычайно певучий, – но именно он помог Дарвингилю немного прийти в себя. Ведь если это чудное дитя умеет говорить, следовательно, оно не наваждение и можно вести конструктивный диалог.
– Где мои друзья? – справившись с замешательством, хрипло спросил эльф.
– Я покажу тебе их, – пообещала юная красавица. – Иди ко мне, – повторила она, вновь протягивая к эльфийскому принцу лебяжьи руки, словно показывая, что в ней нет угрозы.
Дарвингиль повиновался и присел на краешек жертвенного алтаря рядом с хозяйкой замка, которую хотелось оберегать и защищать, хотелось сдувать с нее пылинки и тихонько поправлять перину, чтобы не потревожить сон. Красавица коснулась пальцами его израненного плеча, эльф вздрогнул.
– Где мои друзья? – снова спросил Дарвингиль, его неровное дыхание с головой выдавало все вспыхнувшие чувства.
Девушка нахмурилась, но эльф этого не заметил. Она очертила ладонью неполный круг в сторону ближайшей стены, и каменная кладка пропала, став прозрачной. За прозрачной завесой в соседнем помещении Дарвингиль увидел Нерканна. Вампир полулежал на огромном бархатном диване в домашнем халате и тапочках, вокруг стояло множество стеллажей с фолиантами и свитками. Эльф рванулся было к другу, но алтарь крепко удерживал жертву, не давая возможности оторваться от него.
– Не надо ему мешать. – Нежные пальцы вновь коснулись плеча Дарвингиля, раны на котором уже затянулись, но сам израненный обладатель порезов и гематом даже не заметил этого. – Он счастлив… – Голос прелестницы обволакивал, а то, что предстало перед глазами Дарвингиля, заставляло поверить словам, сказанным этим голосом.
Рядом с удобно устроившимся Нерканном ненавязчиво хлопотали несколько девушек. Почти без одежды, явно принадлежащие к вампирьей расе, они периодически подавали другу Дарвингиля взамен прочитанных новые книги, снятые с многочисленных полок. Бокал с густым темным напитком, в котором эльф опознал кровь, стоял на маленьком золоченом столике на расстоянии вытянутой руки от Нерканна, наслаждающегося поглощением знаний и открытием древних секретов.
– Он счастлив, – повторила непорочная искусительница. – Не надо мешать его счастью, если ты считаешь себя его другом.
– Да, не надо мешать его счастью, – эхом повторил за ней Дарвингиль.
Удовлетворенная произведенным эффектом, чародейка провела рукой по волосам сидящего рядом с ней воина. Эльф вновь вздрогнул. Хозяйка замка выругалась про себя, на секунду ее лицо исказила нервная гримаса, но Дарвингиль не смотрел на нее и не мог этого видеть.
– Где мой второй воин? – почти шепотом спросил эльфийский принц.
– Смотри, – милостиво разрешила чародейка, раскрывая на этот раз другую стену.
Теперь Дарвингиль увидел Хризастелию, он рванулся к ней изо всех сил, но не смог сдвинуться с места.
Обнаженная эльфийка лежала на мраморных плитах восточной купальни в клубах горячего пара. Роль стен волшебной купальни выполняли ее любимые вечноцветущие тропические кустарники с алыми бутонами. Окружали эльфийскую принцессу молодые эльфы в набедренных повязках. Двое из них разминали пальцы ее ног, массировали ступни, один расчесывал волосы, втирая в них ароматические масла. Еще двое ходили по краю бассейна, рассыпая в прозрачную голубую воду лепестки алых и белых роз из больших плетеных корзин. Хризастелия лежала грудью на нагретом мраморе, глаза ее были закрыты, на лице была написана наивысшая степень блаженства.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});