Амулет для ведьмы - Дарья Орехова

Быстро оглядев местность по эту сторону двери и мимоходом пересчитав соратников, как оказалось, шагнувших вместе с ним, Дирк проверил на наличие руки-ноги, провел рукой по бритой голове и только после этого позволил себе дать оценку случившемуся.

Закончив поминать добрым словом волшебников, благодаря которым верная добыча оказалась в недосягаемости, он отдал приказ Писарю немедленно определить место их нахождения.

Переживать еще больше Малинка уже не могла, поэтому ей просто пришлось успокоиться. Общими усилиями раненого волшебника подняли из реки и положили на траву, заставив клятвенно всех заверить, что умирать он не собирается. После чего ему таки дали потерять сознание. Прятавшаяся до этого за плетнем из пооблетевшего боярышника Лада принялась за Сокура с большим энтузиазмом, так что за него можно было почти не беспокоиться.

За непродолжительное время наемники успели уложить больше дюжины вампиров, не считая раненых. Оставшиеся в живых, собрались вокруг Бешенного и рядили, что делать с трупами. Лидировали два предложения: засолить на зиму как мясо и похоронить по обычаю. Как следует обмозговав этот вопрос, вождь решил, что горожанам все-таки не к лицу, наверное, есть своих, и, быстро восстановив порядок, погнал всех работать.

Вытащив Малинку на нужный берег только ниже по течению, Сэлли пошла искать людей, столкнувших ее в воду. Двое лежали под деревьями, чуть ли не разодранные в клочья. Ужас, застывший в их глазах, сам по себе приводил в смятение, но ее почему-то это не тронуло. Упырь лежал рядом и сейчас, умирающий и беспомощный, он не казался таким уж громадным устрашающим монстром. Эти мертвые люди не носили с собой ничего такого, что могло выдать их принадлежность к какой-нибудь организации, ничем не примечательная внешность, они могли быть кем угодно. Пытаясь найти объяснение тому, что могло стать причиной нападения, почему вдруг наемники, которым платит инквизиция, объединились с магами и куда вся эта орда исчезла, Сэлли вдруг вспомнила, что смерть Упыря не вызвала в ней абсолютно никаких эмоций. Эта новость просто ошарашила ее.

Забыв про все несущественное, девушка бросилась на колени перед псом. Он был совершенно неподвижен и, казалась, уже не дышал. Осторожно приподняв его косматую голову, Сэлли почувствовала лишь свое полное безразличие, а, как она знала, безразличный ничем не может помочь; разум здесь был, увы, уже совершенно бессилен.

Благодаря заботе Лады, через несколько дней Сокур был уже на ногах и время от времени начал исчезать куда-то. Ялифер нашел Герина, и почти пора уже было уезжать. Ведь прошел семидневный срок, и Бешенный уже готовился ждать исполнения своей мечты.

Все эти дни Сэлли не отходила от Упыря, она все просила Лейга вернуть его ей, сорок раз она просила прощения. Драконята все это время ходили вокруг и беззвучно плакали, они ничего не понимали, и им не хватало внимания.

Все вокруг, кто мог переживать, делали это. Им казалось, что Сэлли не хочет терять своего пса, что считает его своим другом, что страдает из-за этого и что не хочет его отпускать. Они не понимали, что ей все равно. Девушка не спала и ничего не ела. Ни Сокур, ни Лада ничего не могли сделать. Ялифер все повторял, что глупо так убиваться по какой-то псине. Герин молчал и только горестно переживал про себя, молчаливое сочувствие — это все, что он мог в последнее время себе позволить. Но, наверное, это и нужно было Сэлли — понимающая тишина.

Наступило последнее утро их вынужденного пребывания в Спасе. Неяркий розоватый луч проник сквозь не плотно закрытую дверь. Упырь почувствовал холод, глаза еще не открывались, и он лишь дернул головой. Он ощутил знакомый запах, знакомая теплая рука коснулась его головы, он сразу же понял — все в порядке, и блаженно снова уснул.

Провидица держала в руках какой-то предмет, возможно мешочек или сверток с чем-то. Его она мяла в руках, все время отвлекая внимание Сэлли на эти судорожные движения.

— Все, кого ты считаешь своими друзьями, таковыми не являются. Им лишь нужно что-то от тебя. И виной всему твой амулет.

— Да как такое может быть?

— Потому как ты носишь Амулет Судьбы. Он позволяет своему хозяину всегда быть в нужном месте в нужное время. А ты как почтовый экипаж везешь людей или предметы, или целые явления. Его история по-своему замечательна. В стародавние времена, когда человеческий род был слаб, а его амбиции высоки, жил тогда один человек, он был силен, отважен и необыкновенно честолюбив, и боги потворствовали ему во всем. Но он возгордился и захотел сам стать как боги и получить абсолютную свободу и абсолютную власть. Боги разгневались и превратили наглеца в камень. Прошли тысячи лет, прежде чем заклятие начало спадать и камень разрушаться. И вот ему удалось отколоть от себя небольшой кусочек. Его подобрал прохожий менестрель. Фантазия у того била через край, ему удалось так расхвалить невзрачный камушек, что его приобрел за большие деньги купец. Так камень начал новую жизнь, подчиняя волю каждого своего нового носителя. Но однажды он попал в подстроенную богами ловушку и оказался в руках у человека силой превосходящей его. Тот остался глух к призывам камня, тяга к власти была чужда ему, и ни одной струны в его душе сущности камня затронуть не удалось. Этот человек и стал первым хранителем Амулета Судьбы. С тех пор камень передавался строго от одного хранителя к другому. Считается, что если он все-таки окажется в руках у простого человека, то тут же завладеет его волей и его телом в надежде добраться до того, кому власть над миром так же желанна, как и для него самого. С амулетом судьбы его избранник завладеет нашим миром.

— Значит, Шкеффи был хранителем? Но почему тогда он отдал амулет мне?

— Возможно, у него просто не было выбора. И ты стала курьером между двумя хранителями.

— И ничего не сказал мне об этом. Это должно было быть простой услугой.

— Отнюдь, это была твоя плата. Как и отказ от любви.

— О чем ты говоришь?! Какая плата? За что?

— За новую судьбу. За возможность отомстить. За возможность менять свой мир по своему усмотрению. За все ту же власть, которой не дали насладиться сущности твоего Амулета. Ты легко и без сомнений поменяла простое легкое земное счастье на возможности, которые, может быть, тебе и не понадобятся. Поэтому Шкеффи и отдал тебе камень. Он совсем не влияет на тебя, потому, что слишком похож на тебя. Ты легко отвезешь Амулет новому хранителю, но только если сама этого захочешь, если не повторишь его ошибок.

— Получается, я сама сделала выбор, сама отказалась от любви Алина?

— Конечно. Кто же сможет сделать выбор за человека?