Песчаный дьявол - Роллинс Джеймс

Вдоль всего северного крыла, как сторожевые башни, стояли вентиляторы на высоких штативах, которые, жужжа и громыхая, тщетно рассеивали запах обугленного дерева и горелой пластмассы. Полы были покрыты извивающимися оранжевыми шнурами обогревателей, которые просушивали залы и коридоры после того, как черную от копоти воду откачали насосы. Во всем крыле стояла удушливая духота знойных тропиков. Непрерывно работающим вентиляторам с трудом удавалось хоть как-то расшевелить застоявшийся воздух.

Громко стуча каблуками по мраморным плитам пола, Сафия проходила мимо залов, в которых были выставлены этнографические коллекции музея: кельтская, русская, китайская. По мере приближения к Кенсингтонской галерее видимых последствий взрыва становилось все больше: закопченные стены, обрывки желтой полицейской ленты, сметенная в кучки осыпавшаяся штукатурка, битое стекло.

Проходя около входа в Египетскую галерею, Сафия услышала за спиной приглушенное позвякивание, похожее на хруст стекла. Остановившись, она оглянулась. На мгновение ей показалось, что в Византийской галерее мелькнул огонек. Застыв на месте, Сафия долго всматривалась в темноту, но так больше ничего и не увидела.

Она подавила нарастающую панику. С тех пор как начались приступы, Сафии стоило большого труда отличать реальную опасность от мнимой. Сердце ее бешено колотилось, к горлу подступил ком, а волоски на руках встали дыбом. Над головой крутился вентилятор, хрипя, словно астматик.

Вероятно, это был лишь свет фар проезжавшей мимо машины, попыталась заверить себя Сафия. Сглотнув комок беспокойства, она обернулась и увидела темный силуэт, маячивший в коридоре перед входом в Кенсингтонскую галерею. Сафия отпрянула назад.

– Сафия? – Подняв руку, фигура включила фонарик, ослепивший Сафию ярким светом. – Доктор аль-Мааз?

Облегченно вздохнув, Сафия поспешила вперед, прикрывая рукой глаза. Перед ней был начальник службы безопасности Райан Флемминг.

– Райан? Я полагала, вы уже давно ушли домой.

Улыбнувшись, Флемминг выключил фонарик.

– Я уже собирался уходить, когда директор Тайсон прислал сообщение мне на пейджер. Двое американских ученых добились разрешения осмотреть место взрыва.

Он провел Сафию к входу в галерею. Там в полумраке двигались две фигуры в одинаковых синих спортивных костюмах. Единственными источниками света были переносные лампы на штативах, которые отбрасывали тусклые желтоватые пятна. В темноте отчетливо светились приборы американских ученых. Судя по всему, счетчики Гейгера. Каждый из ученых держал в одной руке сам измеритель с ярким жидкокристаллическим экраном, а в другой – черную метровую штангу с датчиком, соединенным с измерителем витым шнуром. Ученые медленно обходили один из залов галереи, проводя датчиками вдоль обугленных стен и груд мусора.

– Физики из Массачусетского технологического института, – объяснил Флемминг. – Они прилетели сегодня вечером и приехали сюда прямо из аэропорта. Похоже, у них очень влиятельные знакомые. Тайсон распорядился, чтобы я немедленно впустил их в галерею. «Безотлагательно», как выразился наш уважаемый директор. Наверное, мне нужно вас представить.

Все еще не оправившаяся от испуга, Сафия попыталась было вежливо откланяться.

– Мне пора бежать домой.

Но Флемминг уже шагнул в галерею. Один из ученых, высокий смуглый мужчина, заметил сначала его, затем Сафию. Опустив штангу с датчиком, он быстро подошел к ней.

– Доктор аль-Мааз, какая удача! – Мужчина протянул руку. – Я надеялся поговорить с вами. Я доктор Кроу. Пейнтер Кроу.

Сафия пожала протянутую руку. Его глаза, проницательные и внимательные, были цвета ляпис-лазури, черные как смоль волосы спускались до плеч. Сафия обратила внимание на непривычный бронзовый цвет лица. Она предположила было, что перед ней индеец, однако ее сбили с толку голубые глаза. Быть может, все дело только в странном имени. Пейнтер Кроу. Впрочем, возможно, он латиноамериканец. Широкая улыбка доктора Кроу была тем не менее сдержанной.

– А это моя коллега, доктор Корал Новак.

Слегка кивнув, женщина быстро протянула Сафии руку. Похоже, ей не терпелось вернуться к исследованиям.

Трудно было представить себе двух столь непохожих друг на друга людей, как эти американские ученые. Рядом со своим красивым смуглым напарником женщина казалась лишь бледной тенью, почти лишенной пигментации. Ее кожа сияла, словно только что выпавший снег, тонкие губы были бесцветными, глаза светились ледяной голубизной. Светлые от природы волосы были коротко острижены. Ростом нисколько не уступавшая Сафии, гибкая и легкая, американка при том обладала какой-то непоколебимостью. Это чувствовалось по ее крепкому рукопожатию.

– Что именно вы ищете? – спросила Сафия, отступая назад.

Пейнтер показал щуп с датчиком.

– Мы проверяем радиационные сигнатуры.

– Радиационные сигнатуры? – не смогла скрыть своего изумления Сафия.

Пейнтер рассмеялся – не снисходительно, а лишь добродушно.

– Не беспокойтесь. Мы ищем определенную сигнатуру, которая остается после удара молнии.

Сафия кивнула.

– Не стану вас отвлекать. Было приятно с вами познакомиться. Если я чем-нибудь смогу вам помочь, дайте знать.

Она направилась было к выходу. Пейнтер шагнул за ней.

– Доктор аль-Мааз, я сам как раз намеревался вас разыскивать. У меня есть несколько вопросов, которые мне хотелось бы обсудить с вами. Например, за обедом.

– Боюсь, я очень занята.

Посмотрев в его голубые глаза, Сафия почувствовала, что попала в ловушку и не может отвести взгляд. Она прочитала на лице Пейнтера разочарование.

– Быть может, мы что-нибудь сообразим, доктор Кроу. Попробуйте завтра утром позвонить мне на работу.

Пейнтер кивнул.

– Отлично.

Сделав над собой усилие, Сафия оторвала взгляд. От дальнейшего ее избавил Райан Флемминг.

– Я вас провожу, – предложил он.

Сафия направилась следом за ним, упорно стараясь не обернуться. Давно уже в присутствии мужчины она не чувствовала себя так глупо и так взволнованно. Должно быть, это запоздалые последствия неожиданного разговора с Омахой.

– Нам придется спуститься по лестнице пешком. Лифты до сих пор не работают.

Она старалась не отставать от Флемминга.

– Странные они люди, эти американцы, – снова заговорил тот, когда они вышли на лестницу. – Вечно куда-то торопятся. Вот почему-то им потребовалось приехать сюда прямо сегодня ночью. Они настояли на этом, объяснив, что якобы радиационные следы быстро исчезнут. Сейчас или никогда.

Сафия пожала плечами. Спустившись вниз, они прошли до бокового выхода, которым пользовался обслуживающий персонал.

– По-моему, такие причуды свойственны не столько американцам, сколько ученым вообще, – нарушила молчание Сафия. – Мы люди неприветливые и настойчивые.

Улыбнувшись, Флемминг кивнул.

– Я уже обратил внимание.

Достав ключ, начальник службы безопасности отключил сигнализацию и отпер замок. Широко распахнув дверь плечом, он придержал ее, выпуская Сафию. Его взгляд стал застенчивым.

– Я тут подумал, Сафия, если у вас будет время, может быть…

Выстрел прозвучал не громче треска скорлупы грецкого ореха. Правый висок Флемминга словно взорвался изнутри, забрызгав дверь кровью и мозгом. Осколки костей черепа, отскочив от металлической двери, улетели в коридор.

Не успело тело Флемминга упасть на землю, как в распахнутую дверь ворвались трое вооруженных людей в масках. Пригвоздив Сафию к стене, они зажали ей рот, душа ее. В лоб ей уперлось дуло пистолета.

– Где сердце?

Кроу не отрывал взгляда от красной стрелки счетчика Гейгера. Когда он подвел датчик к разбитому стенду, стрелка переместилась в оранжевую область. Сигнал достаточно сильный.

Это устройство было разработано в ядерной лаборатории в Уайт-Сэнде. Сканер мог регистрировать очень слабое радиационное излучение. А эти два прибора были специально настроены на обнаружение сигнатуры радиационного распада, свойственной аннигиляции антивещества. При столкновении атомов вещества и антивещества оба исчезают с выделением большого количества энергии. Именно следы этой энергии и должны были вынюхивать чувствительные приборы.