Адам и Элисон. Проклятие Уилсонов - Эшли Дьюал

— Я же говорю, меня нечего бояться, ведь тут только ты и…

Внезапно что–то грубо оттолкнуло Элли в сторону, и она мгновенно потеряла сознание.

***

Адам сонно потянулся на кровати, и неуклюже почесал затылок. Было ровно восемь, а это значило, что…

— Черт, я опоздал! — воскликнул он, и резко подорвался с постели.

Надевая на ходу вещи, парень скакал от одного шкафчика к другому, пытаясь одновременно собирать портфель, и натягивать темно–синие джинсы. Придавив спутанные волосы руками, он закинул рюкзак на плечо, и пулей вылетел из комнаты. Внизу за столом сидела Сара и читала Times. На секунду её взор отрывался от статей, и она отпивала уже холодный кофе из ярко–желтой чашки.

— Мам, ты не видела Элли? — поспешно выдохнул Адам, и забросил себе в рот виноградинку.

— Во–первых, доброе утро, — обижено протянула она. — А во–вторых, нет. Наверно, твоя сестра уже в школе.

— Поехала без меня?

— Ну, ты же спал. Или она должна была опоздать вместе с тобой?

— Да, нет, просто…

— Иди в школу, иначе директриса позовет меня к себе.

— Хорошо, я задам лишь последний вопрос…

Сара пристально посмотрела на сына.

— Ты вообще её видела?

— Кого, её?

— Элисон! — раздраженно выдавил парень.

— Нет…, когда я проснулась, её постель уже была застелена.

Адам почувствовал, как тревога бешеным потоком разогналась по жилам.

Ничего, не ответив, он молниеносно выбежал из дома, надеясь, что его переживания беспочвенны.

К счастью парень подоспел вовремя. Уроки ещё не начались. Забежав в здание, он, ничуть не медля, направился в кабинет, надеясь увидеть Эл там.

Тревога заставляла коридор сужаться, а стены давить на голову, словно придавливая её со всех сторон. Почему–то стало трудно дышать, и Адам нервно расстегнул две верхние пуговицы.

Забежав в класс, Уилсон резко остановился, заметив, пустую парту. Элли здесь не было.

Потеряно потерев пальцами переносицу, парень вышел из кабинета, и случайно натолкнулся на Элиота. Тот странно вскинул брови, и неуверенно улыбнулся.

— Ты куда так спешишь?

— Я не могу найти Элисон.

— В смысле?

— Вчера, мы разминулись, — коряво пролепетал Адам. — С тех пор я её не видел.

— Я уверен, с ней всё хорошо, — заявил Элиот. — Эл может постоять за себя…

— В том то и дело, что я так не думаю…

— Ты пробовал ей звонить?

— Да. Она не берет трубку.

— А что родители?

— Они тоже её не видели.

— Возможно, она у подруги.

— Я видел Касс около ворот школы.

— Неужели у неё только одна подруга? — усмехнулся парень. — Ты сам себя накручиваешь.

— Слушай, тебе ли не знать о том, что в нашем мире такие исчезновения не означают ничего хорошего, — сердито отчеканил Адам, и серьёзно нахмурился. — Она бы мне позвонила, предупредила, написала записку, что угодно! Но молчание…, это не в её репертуаре…

— Позвони ещё раз. Может, она не услышала телефон?

— Да, я с самого утра названиваю ей!

— Адам, главное не волнуйся, я думаю, мы…

Внезапно Элиот замолчал, и до парня донесся судорожный вздох. Удивленно повернув голову в сторону, куда был направлен взгляд рыжеволосого Ван Хельсинга, Адам едва удержал себя на ногах. Прямо к ним навстречу шла Элисон Уилсон…

Облегающее короткое платье казалось миниатюрным, особенно на такой худой девушке, как Элли. Его темно–синий цвет замечательно подходил к цвету глаз, не говоря о том, что эта красавица смотрелась бы абсолютно во всем божественно. Сапоги на высоком каблуке, перетянутые черными шнурками громко цокали об пол, пока девушка не остановилась около брата. Её, обведенные серым карандашом, глаза пристально посмотрели на него, и она театрально скрестила перед собой руки.

— Ты чему–то удивлен?

Адам ошарашено выдохнул, и покосился на Элиота, выражение лица которого трудно было описать словами. Вновь повернувшись к сестре, парень неуверенно глотнул ком, прикативший к горлу, и глубоко вдохнул.

— Ты здесь…, и я…, мы видели…, и знаешь…

— Опять разучился разговаривать? — ехидно поинтересовалась она. — Правда, ты забылся, Адамчик. Я же не Джули, чего терять голову.

— Ты где была? Я не видел тебя дома…

— Я обязана отчитываться перед тобой? Пояснять каждый свой шаг?

— Нет, но…

— Вот и отлично! — перебив его, подытожила Эл, и взмахнула рукой. — Теперь, пожалуй, я пойду на уроки.

— Послушай, — опомнился парень, и неуверенно взял сестру за руку. — Я знаю, ты обижена, но пойми…

— О чем ты? Мне плевать, где и с кем ты шляешься. Надеюсь, ты утолил все свои желания?

— Элли, что ты…?!

— Иначе твои потребности попросту затмят наш «божий долг»!

Девушка звонко рассмеялась, а потом посмотрела на ошеломленного Элиота. Сделав шаг к нему, она грубо приподняла его рубашку, и неуклюже протерла ему рот.

— Слюни потекли, — язвительно объяснила она, и мелодично хихикнув, продолжила путь к кабинету.

Два парня ошарашено пялились ей вслед, и никто не решался заговорить. Возможно, они так и стояли бы целый урок, тупо смотря перед собой, но вдруг прозвенел звонок. Словно отрезвитель он заставил Адама и Элиота опомниться, и взять себя в руки.

— Я думаю, ты всё–таки прав, — медленно прошептал рыжеволосый парень, и неуверенно почесал шею. — Здесь что–то не так…

Уилсон только кивнул. На остальное шок просто не оставил сил.

Урок французского тянулся неестественно долго. Миссис Рудфельт то и дело писала что–то на доске, пытаясь внять вниманию учеников, но её никто не слушал. В классе стоял гул, по кабинету летали записки, кто–то умудрялся читать журналы, а некоторые просто–напросто слушали плеер. Адам сгорбленно наблюдал за сестрой, которая сегодня сидела за отдельным столом. Закинув ногу на ногу, она мечтательно тарабанила накрашенными ногтями об парту, и свистела себе под нос какую–то старую песню. Жгуче–черные волосы угольным водопадом падали на её хрупкие плечи, и скатывались вниз по талии, едва ли не доставая поясницы.

Парень ровно секунду был уверен в том, что перед ним не его сестра. Затем, он списал такое поведение на обиду, желание выразить протест. Конечно, он ведь вчера нагло бросил её одну, да ещё и на холоде. Наверняка, это самое снисходительное наказание, которое Эл смогла для него придумать. А потом окончательно сдался, придя к выводу, что женскую логику не понять, особенно сестринскую логику. Это вообще, выше его сил.

— Мисс Уилсон, — неожиданно прохрипела Рудфельт, и облокотилась руками об парту. — Вы решили сопровождать урок своими песнопениями?

— А они вам не по вкусу? — ехидно поинтересовалась Элисон.

— Боюсь, не только мне.

— И, тем не менее, только вы жалуйтесь.

В классе кто–то одобрительно присвистнул, и девушка улыбнулась, довольная своим ответом.

— Si vous connoisseur fran? ais aussi bien que disaient des m? chancet? s (если бы вы знали французский так же хорошо, как язвили), — горько выдохнула учительница и медленно повернулась к доске.

— Je connais fran? ais assez bien, pour r? ussir? r? pondre au professeur, l'opinion de qui? rien ne met pas.

(Я знаю французский достаточно хорошо, для того, чтобы суметь ответить учительнице, мнение которой ни во что не ставят), — внезапно отрезала Элли, и в кабинете стало подозрительно тихо.

Адам, к счастью, владея французским, почувствовал, как его челюсть отвисла, а сердце с непривычки сжалось. Увидев злое лицо Рудфельт, вновь повернувшейся к сестре, он абсолютно точно решил: ничем хорошим это не закончится.

— Да, как ты смеешь?!

— Est–ce que vous pensez que quelqu'un demande? Votre mari est parti? Ah, oui! A chang? avec la secr? taire jeunette. А le fils? L'accident d'avion. (Неужели вы думаете, что кому–то нужны? Ваш муж уехал? Ах, да! Изменил с молоденькой секретаршей. А сын? Авиакатастрофа.)

— Прекрати!

— Bien que, l'histoire de votre vie inutile prenne source encore longtemps avant sa naissance. Le p? re s'est pendu, а la m? re, il semble, vous a jet? et la soeur dans la rue. Ainsi? (Хотя, история вашей никчемной жизни взяла своё начало ещё задолго до его рождения. Отец повесился, а мать, кажется, бросила вас и сестру на улице. Так?)

— К директору! Сейчас же! — в приступе ярости заорала Рудфельт, и грозно указала пальцем на дверь. — Вон!

— Le Cancer…Chez qui? Le fils est parti, le mari a jet? la m? re est morte il y a longtemps, la soeur on ne sait pas o?…Est–ce que chez vous? (Рак… У кого же? Сын уехал, муж бросил, мать давно умерла, сестра неизвестно где… Неужели, у вас?)

— Я сказала вон отсюда!

Схватив Эл за руку, учительница, с силой потащила её за собой, а та даже не думала сопротивляться. Выпорхнув за дверь, девушка искренне рассмеялась и снисходительно положила руку на плечо Рудфельт.

— Ne s'inqui? te pas, tu mourras vite. (Не волнуйся, ты умрешь быстро)

— Что? — едва заметные слезы прикатили к глазам женщины. — Да, кто ты такая, что со мной так разговаривать?