Планета Жизни - Лиан Дэр

— Они останутся в наших сердцах навсегда, — крутились в голове солдата недавно сказанные слова Каролины. — Ведь, благодаря им… мы теперь знаем, что на планете есть те, которых нам следует опасаться.

И в следующий раз мы будем готовы. Но по сути, люди вообще не знали этого зверя. Вот так, витая в своих беспокойных мыслях, парень крепко заснул.

Начало борьбы, или экстренный совет

Так было на Земле. Так будет и на Новой Земле…

А причины банальны: зверь увидел угрозу, надвигающуюся на его планету…

Перед Советом адмирал Воронин зашёл к солдату. Тот всё рассказал ему в подробностях. Рассказал и то, что он думает об этом звере.

Воронин внимательно выслушал солдата, но ничего не сказал. Они вместе направились в главный зал. На Совет прибыли офицеры, биологи, врачи и несколько солдат. Адмирал, не теряя ни минуты, взял слово.

— Уважаемые господа! — начал он. — Я думаю, многие из вас уже в курсе того, что две группы исследователей погибли на планете от рук неведомого зверя. Выжил только Святослав Небесный, — жестом руки указал он на солдата, — и Владимир Аринский. Он получил тяжёлое ранение и сейчас находится в лазарете. — Адмирал сделал небольшую паузу, после чего продолжил: — Мы толком не знаем, с кем мы имеем дело. Исходя из слов рядового Небесного, зверя довольно трудно убить.

— На моих глазах убитые нами звери вставали, как ни в чём небывало, и шли. Они были живёхоньки!!! — эмоции охватили Святослава.

— Но всё-таки одного зверя они унесли на себе, — заметил адмирал.

— Именно он ранил Вову, — поведал солдат. — И, кажется, я попал ему в голову.

— Вполне может быть, что это у них уязвимое место. Ольга Дмитриевна! — обратился Воронин к темноволосой пожилой женщине. Она была биологом. Пятьдесят четыре года. Рождена на корабле. — Вы работали с Мироновым Игорем Владимировичем. Получали его отчёты. Можете что-то сказать касательно этого зверя?

— Да, конечно, — поднялась женщина. — По данным Миронова, зверь имеет четырёхцепочную структуру ДНК. При этом все живые организмы на этой планете, которые Игорю Владимировичу удалось изучить, имеют двухцепочную структуру ДНК. До этого времени нам также встречались на тех или иных планетах живые организмы с одно- и двухцепочной структурой ДНК. Миронов и я, исходя из строения ДНК зверя, предположили, что этот зверь может обладать… некими возможностями, к одной из которых можно отнести и быструю регенерацию повреждённых тканей тела. Зверь просто не успевает умереть. Раны заживают очень быстро.

— Но всё-таки одного зверя они унесли на себе, — повторился адмирал.

— Солдат попал ему в голову, — ответила биолог. — Возможно, был повреждён мозг. А мозг, как вы знаете, является центром управления телом и теми процессами, которые в нём происходят.

— То есть мозг не смог восстановить себя?! — предположил Воронин.

— Возможно, для восстановления ему надо больше времени, — заметил Святослав.

— Это вполне вероятно, — поддержала солдата Ольга Дмитриевна.

— Мозг — это очень сложный и очень тонкий орган нашего, да и любого другого организма. Зверя мы толком ещё не изучили. И говорить сейчас что-то определённое я не могу. Сейчас мы знаем только то, что зверь обладает быстрой регенерацией и необычной ДНК. В ходе его изучения могут выявиться ещё какие-нибудь возможности зверя.

— Какие есть предложения? Что будем делать? — обратился Воронин к офицерам. — Мы имеем, условно скажем, бессмертного сильного зверя с острыми зубами и не менее острыми когтями, о котором мы практически ничего не знаем. В ответ на это мы обладаем довольно мощным оружием.

— Если этот зверь является единственным препятствием к заселению планеты, то предложения только одно — уничтожить зверя, — смело заявил майор Никитин, невысокий светловолосый мужчина сорока двух лет. — Думаю, что против наших разрывных снарядов и мощных лазеров они не смогут устоять. Пусть даже они бессмертны, но когда их тело разлетится на части или насквозь прожжётся, думаю, что никакая молниеносная регенерация им не поможет. Зверь не должен нас останавливать.

— Может быть. И ещё… Я видел его глаза, — говорил далее Святослав, смотря в глаза Никитину.

— И что? — требовал Воронин разъяснений.

— Это были глаза далеко не зверя, — ответил солдат, переведя взгляд на адмирала. — У него был человеческий взгляд. Осмысленный.

Умный. Они небездумно нападают. И не для того, чтобы прокормиться.

Ни одного тела наших людей они не унесли с собой и не стали есть их там, на месте нашей стоянки.

— Может быть, они вернулись, когда вы улетели? — предположил майор.

— В природе не может быть такого, чтобы зверь убивал просто так, — вмешалась биолог. — У него должны быть причины. Это или угроза его жизни, или голод.

— Я об этом и говорю! — воскликнул Святослав. — У него были причины! Но какие?! Есть они нас не стали. Угрозы мы для него не представляли. Мы тихо и мирно спали, никого не трогали. А они напали группой, ночью, когда все спали, когда мы не были готовы. Они поступили хитро. И умно.

— Святослав, я тебе ещё раз говорю, что они, возможно, вернулись, когда ты с Владимиром улетел, — настаивал на своём майор.

— Сомневаюсь я в этом. Сильно сомневаюсь. Когда высадимся, тогда и посмотрим, что я прав, — говорил солдат уверенно, истинно веря в свои слова.

— Не хочешь ли ты сказать, — заговорил адмирал, — что этот зверь разумный?

— Вполне может быть.

— Это слишком смелое заявление, — вступил в разговор капитан Орлов. Высокий худощавый мужчина сорока пяти лет. — Ты толком не знаешь этого зверя. Видел его только раз, — говорил он солдату. — Но при этом ты заявляешь, что он разумный. Хотя следов разумной жизни мы не обнаружили.

— А в чём заключается, по-вашему, разумная жизнь?! — спросил его солдат. Орлов несколько замялся. Он не знал, что ответить на этот вопрос.

А солдат продолжал:

— О разумной жизни мы судим, исходя из данных о нашей расе. И не допускаем той мысли, что разум может иметь и другие формы. Это — неизвестная планета. И нам неизвестно, каким образом тут происходила эволюция, какими путями развивалась здесь жизнь.

— Так! Не отвлекаться от темы! — призывал всех Воронин. — Ты, — повернулся он к солдату, — утверждаешь, что этот зверь разумный.

— Я этого не утверждаю, — заметил Святослав. — Но я не отрицаю такой вероятности. И я думаю, что это следует учесть, даже если разумным он и не является. Мы всё-таки не знаем, с кем имеем дело. А воевать, смотреть в лицо опасности придётся нам, рядовым солдатам.