Женские лица русской разведки - Михаил Михайлович Сухоруков
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Военная карьера графа Витта удалась. К концу своей военной службы он был удостоен чина генерала от кавалерии и награждён 7 российскими и 3 иностранными орденами, а также золотой саблей «За храбрость» с алмазами. В знак признания военных заслуг генерала графа И.О. Витта перед Российской империей его портрет кисти английского художника Джорджа Доу был размещён в Военной галерее Зимнего дворца в числе других 329 портретов героев войны 1812 года[120]. По окончании военных действий генерал Витт по воле императора Александра Павловича оказался в Вене, где с сентября 1814 по июнь 1815 года проходил Венский конгресс, утвердивший послевоенные территориальные изменения в Европе. В результате 4-го раздела Польши к России отошла часть Герцогства Варшавского, преобразованная в царство Польское. Император Российской империи Александр I обрёл еще и польскую корону. Став польским царём, император, как никогда раньше, нуждался в лично преданном поляке, вхожем в аристократические дома и салоны Варшавы. Как пишет В.В. Шигин, с той поры графу Витту было разрешено, при особой на то необходимости, обращаться к Александру I напрямую и в любое время, минуя министров и все канцелярии[121]. Граф Ланжерон подтверждал факты переписки И.О. Витта с императором, но не напрямую, а через графа Аракчеева и Уварова[122]. Поясним, что генерал от кавалерии Ф.П. Уваров был в то время старшим генерал-адъютантом в свите Александра I и имел прямой доступ к императору в любое время.
Такие каналы для передачи экстренных сообщений о делах государственного значения, не допускавших промедления, были необходимы с учётом характера иных полномочий, возложенных на генерала Витта самим императором Александром Павловичем. Тот же граф Ланжерон в своих записках отмечал, что Иван Осипович «облечен тайным шпионством, которым руководит весьма искусно»[123].
Помимо руководства политическим сыском в южных губерниях России, генерал Витт активно занимался военно-организационным построением военных поселений. Впервые эту идею изложил Александр I в узком кругу лиц, в который вошёл и граф Витт. Он наряду с графом А.А. Аракчеевым принял непосредственное участие в их проектировании и создании. Более того, его проект поселений кавалерии был одобрен императором, несмотря на протесты Аракчеева. С того времени Иван Осипович получил право на обращение по вопросам поселения кавалерии непосредственно к императору[124].
Предложенный графом проект позволял сэкономить на поселении кирасирского полка до 275 тысяч рублей, а всей кавалерийской дивизии — до 1,6 млн рублей в год[125]. Царю проект понравился. Граф Витт получил ещё одну привилегию. «Если другие, равные ему по должности командиры, — пишет К.М. Ячменихин, — имели право заключать подряды на сумму до 15 тыс. руб., то для И.О. Витта, по высочайшему повелению, она была увеличена до 25 тыс. руб.»[126]. Приведённые факты позволяют лишний раз убедиться в особом расположении и доверии императора Александра I, а затем и Николая I к генерал-лейтенанту графу И.О. Витту. Более того, в период правления Николая I споры Витта с Аракчеевым по поселенческим вопросам закончились тем, что император принял доводы графа Витта более убедительными. Это наряду с другими обстоятельствами привело к отставке А.А. Аракчеева.
Слежка за опальным Пушкиным
Среди хороших знакомых и частых посетителей салона были ценители дивного пения Каролины. Великосветская красавица и незаурядная женщина одно время входила в ближний круг друзей А.С. Пушкина, который в то время официально пребывал в ссылке на юге России. Однако с ведома своего нового начальства он подолгу отлучался от службы и много путешествовал по Молдавии, часто выезжал в Киев и Одессу. Позже коллежский секретарь Пушкин служил чиновником в канцелярии генерал-губернатора края графа Воронцова.
Считается, что с Каролиной поэт встретился в 1821 году во время одной из своих поездок из Кишинёва в Киев. Он был очарован её красотой[127]. Согласно другим сведениям, их знакомство состоялось в Кишинёве в доме губернатора И.Я. Бухарина 2 февраля 1821 года[128]. После этой встречи на многих рукописях поэта стал появляться начертанный его рукой силуэт красавицы Каролины. Он стал часто наведываться из Кишинёва в Одессу, а затем и вовсе добился перевода по службе в этот крупный черноморский город.
Именно ей поэт посвятил своё стихотворение без названия — «Что в имени тебе моем?»[129]. Его же рукой в январе 1830 года в альбом К. Собаньской были вписаны строки:
Скажи: есть память обо мне,
Есть в мире сердце, где живу я.
Интересно, что до того, как в 1934 году в киевском архиве был найден альбом Каролины Собаньской, практически все пушкинисты считали, что эти строки были посвящены А.А. Олениной[130].
Судя по тексту, поэт в те дни не знал, что эта светская львица, блиставшая в аристократических салонах и на балах, всё это время находилась на тайной службе в политической полиции империи.
Спустя века, зная истинную роль агента Собаньской, можно предположить, что она была соглядатаем в окружении поэта. Возможно, что и её донесения в III отделение вместе с неодобрительными отзывами наместника Новороссийского края графа М.С. Воронцова стали причиной исключения поэта из списков чиновников Государственной коллегии иностранных дел и высылки его в июле 1824 года из Одессы в имение матери в Михайловское Псковской губернии под надзор местных властей.
В Одессе опальный поэт провёл чуть больше года. Считается, что формальным поводом для очередной опалы и отставки стало отправленное им в 1824 году в Москву письмо, вскрытое полицией, в котором поэт писал адресату о своём увлечении «атеистическими учениями»[131].
Кстати, по другим сведениям, коллежский секретарь Пушкин сам ещё в мае 1824 года подал прошение об отставке, которое и было удовлетворено.
Поэт ещё не раз встречался с красавицей, наверняка не подозревая о её двойной жизни тайного агента. Они несколько раз виделись в столице в 1828–1829 годах. Пушкинисты считают, что приезды Собаньской в Петербург, скорее всего, не были вызваны её желанием увидеться с влюблённым в неё поэтом. Возможно, что эти
