Он и две его жены, Кто-то за дверью, Леди из морга - Патрик Квентин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Я старался, как мог, не утратить власть над собой. На душе у меня скребли кошки. Этого я не ожидал. Я предполагал, что Трэнт, узнав фамилию и адрес, отправится на Десятую улицу и вернется с пустыми руками. Все сложилось иначе из-за этой миссис Шварц, а потому не может на этом закончиться. В результате подозрение должно пасть на Анжелику. Боже мой, почему она ничего не сказала мне об этой миссис Шварц, почему не подготовила к такой возможности? Теперь Анжелика перестала быть лишь одной из нитей расследования и стала его главной фигурой. Трэнт перевернет небо и землю, чтобы отыскать ее.
Я сидел за письменным столом, внешне спокойный, и ждал, когда инквизиция примется за дело.
Трэнт без предупреждения встал и протянул мне руку:
- Вот и все, что я мог вам рассказать. А теперь я исчезаю.
Я сжал его руку, не веря, что это уже конец визита.
- Надеюсь, вы на меня не в обиде, за мое вторжение. Я предпочел прийти сюда, а не к мистеру Коллингхему, так как будет неплохо, - он улыбнулся мне понимающе, - если вы немного сориентируетесь в этой истории до того, как я расскажу это вашему тестю и золовке. Полагаю, что они вовсе не будут обрадованы, узнав, что Ламб вовсе не был благонравным и воспитанным молодым человеком, каким они его считали. Во всяком случае вы можете их успокоить: похоже на то, что это дело можно считать раскрытым. Разумеется, нам предстоит найти эту Анжелику Робертс, которая исчезла, не оставив после себя следов. Но мы ее найдем! Скажите им это, и пусть они не волнуются!
Уже возле самой двери он остановился и оглянулся.
- Скажите… вы еще не спрашивали мисс Коллингхем, знает ли она что-нибудь об Анжелике Робертс?
Я смотрел на него и повторял в душе: "Уходи… уходи!"
- Конечно, спрашивал, - солгал я, - но это имя ей ничего не говорит.
- Чему в этих обстоятельствах не приходится удивляться. Превосходно! Я очень вам за все благодарен.
Его глаза снова переместились с моего лица на голову лося.
- Чья это? - спросил он. - Одного из предыдущих вице-председателей?
Махнув мне на прощанье рукой, он вышел из комнаты и закрыл за собой дверь. Его сигарета с длинным валиком пепла и тлеющим концом догорала в пепельнице.
Глава 14
После ухода Трэнта я еще долго сидел за письменным столом, стараясь унять внутреннюю дрожь. Я силился внушить себе, что все в порядке, что Трэнт не сможет отыскать Анжелику, что даже он не найдет ее в Клакстоне. Но я в то же время старался наиболее реалистично представить себе, каким образом он может что-нибудь узнать о ней. Возможно, что, обстоятельно проверив все отели, он узнает, что она останавливалась в отеле "Уилтон". Но даже если это ему удастся, то что дальше? Из этого наверняка ничего не следует. Потом я подумал о том, что портье может вспомнить о визите к Анжелике Робертс некоего Хардинга. Иногда человеку снится, что он стоит в каком-то доме, стены которого выгибаются, покрываются трещинами и готовы в любой момент рухнуть. В эти минуты я наяву переживал такой кошмар. Мой столь тщательно построенный план вдруг показался мне сетью, в которой я сам и запутался.
Я подумал, что только Пол сможет отвлечь меня от этих мрачных мыслей и хоть немного поднять мой дух. Он еще сидел в офисе Фонда, как и Бетси. Явившись туда под предлогом, что я приехал забрать жену домой, я сумел найти возможность поговорить с ним несколько минут с глазу на глаз. Я не ошибся, желая повидаться с ним. Когда я рассказал ему о последних событиях, он отнесся к ним с величайшим спокойствием. Он заявил, что Трэнт никогда в жизни не найдет Анжелику, пусть хоть сто лет занимается только этим. Что же касается портье из отеля "Уилтон", то если он начнет забивать себе голову подобными пустяками, то наверняка свихнется. Я подозревал, что оптимизм его в значительной мере связан с желанием успокоить меня, но все равно почувствовал огромное облегчение.
Внезапно в комнату вошла Бетси.
- Хэлло! - сказала она. - О чем шушукаются здесь мужчины?
- О вас, Бетси, - тут же ответил Пол. - Мы как раз обсуждали проект воздвижения вам памятника как патронессе денежных мешков. Только вот не можем прийти к согласию относительно места, где он должен стоять. Билл придерживался мнения, что для этой цели отлично подойдет сцена Мюзик-Холла, тогда как я утверждаю, что много лучше было бы поместить его на факеле, который держит в своей руке статуя Свободы.
Он проводил меня и Бетси до самой двери.
- Спокойной ночи, - сказал он. - Спокойной ночи, мои дорогие, почтенные, образцовые супруги!
После встречи с Полом я почувствовал себя намного лучше. По крайней мере, внутренняя дрожь, бившая меня, прекратилась. И все же я чувствовал себя не в своей тарелке в ожидании новых сюрпризов. Так что когда спустя два дня Трэнт позвонил мне в издательство, я был готов ко всему и относительно спокоен.
Голос его звучал дружелюбно, как всегда. Я чувствовал, что начинаю ненавидеть эту неизменную ровную учтивость.
- Алло! Это мистер Хардинг? Не могли бы вы прийти ко мне в управление как можно быстрее?
Мне ужасно хотелось отказаться под каким-нибудь весомым предлогом, однако я знал, что это лишь отсрочит неприятную встречу, и ничего больше.
- Ну конечно, - ответил я, - а потом, не выдержав, спросил: - Произошло что-то интересное?
- Да, произошло что-то интересное. Могу я увидеть вас, скажем, через полчаса? Вы успеете?
- Вполне.
В такси тревога охватила меня с новой силой. Я старался подавить ее. "Да, произошло что-то интересное". Он сказал только это, ничего больше. И это еще не значит, что произошло что-то скверное. Слова Трэнта могут быть истолкованы по-разному.
Я никогда еще не был в полицейском управлении. От его угрюмых коридоров и комнат кровь застывала в жилах. Какой-то полицейский, сидевший за письменным столом, направил меня наверх, в большую пустую комнату, в которой несколько детективов читали газеты, писали отчеты, слушали приглушенное радио. Один из них проводил меня в кабинет Трэнта. Поскольку его там не было, полицейский предложил мне подождать.
Вообще- то комнату, в которой я оказался, трудно было назвать кабинетом? это был квадратик, отгороженный от помещения побольше, который удивительно напоминал маленькую келью монаха-аскета. К моему удивлению, я увидел на столе экземпляр своего романа. Годы прошли с тех пор, как я перестал считать себя писателем. Я несколько смешался при виде этой книги, но в то же время это доставило мне удовольствие. Может быть, он хочет, чтобы я надписал ему ее?
Трэнт вскоре пришел и, как обычно, приветствовал меня в своей учтиво-дружелюбной манере. Он с самого начале относился ко мне как к хорошему старому знакомому. В данную минуту эта кажущаяся доброжелательность казалась мне особенно раздражающей.
Он сел на кресло у стола и сидел так какое-то время в молчании, поглядывая на меня. Потом, как бы случайно, взял в руку книгу так, чтобы наверху оказалась задняя сторона обложки, и протянул ее через стол мне. Я слышал, что авторы никогда не читают своих биографий. Видимо, это правда.
Если бы кто-нибудь минуту назад спросил меня, что находится на обложке моего романа, я не сумел бы ответить на этот вопрос - я говорю это совершенно искренне. Но в тот момент, когда я коснулся книги, я вспомнил все и мной овладело чувство бесповоротного, абсолютного поражения, не оставляющего места даже для самой слабой искры надежды. Я подумал только: "Это уже конец".
Я не мог оторвать глаз от обложки. Так вот откуда должна ударить молния! Мой собственный роман погубил меня. На задней стороне обложки была помещена фотография, а на ней - я и Анжелика. Мы стояли рядом, оба молодые, довольные собой, под развесистым деревом на территории университета в Клакстоне. Я припомнил все подробности, как был сделан этот снимок, словно это происходило вчера. Это я настоял, чтобы Анжелика сфотографировалась со мной. Я тогда так гордился ею! И вот она передо мной… На пальце Анжелики виден даже перстень с дельфином. А под снимком краткая биография, которую я некогда читал с таким наивным самодовольством, о чем потом совершенно забыл.
"Уильям Хардинг, молоди автор превосходного романа, - демобилизованный моряк; ему всего двадцать четыре года. Свой роман он написал сразу же после демобилизации во время учебы в университете в Клакстоне, штат Айова. Недавно он вступил в брак с мисс Анжеликой Робертс, дочерью профессора кафедры английской филологии упомянутого университета. Молодой писатель намерен вместе с женой провести год во Франции и Италии…".
Мне казалось, что голос лейтенанта Трэнта доносится до меня издалека, и я отрешенно констатировал, что голос этот так же мягок и дружелюбен, так же тих и деликатен, как всегда.
- Ваш роман оказался очень полезным, - говорил он. - Книга попала мне в руки, когда я возвращался из вашего офиса. А на обложке была фотография и фамилия. Я не могу приписать себе какой-либо заслуги. Мне просто посчастливилось. Подарок фортуны.