Соловьи не поют зимой (СИ) - Кравцова Марина Валерьевна

— Найти вас было просто, — сказал Яо, отойдя ещё на шаг, когда Надя и Инчэн вышли из воды и стали одеваться в высохшую одежду. — Вы оставили приметный след. И имуги видел, ночью пришёл. Она сказала, что вы ничего больше не должны друг другу, что она обо всём подумала, прощает вас и желает счастья. Она вернулась к отцу.

Инчэн переглянулся с Надей. В сердце закралось смутное подозрение.

— Она ушла ни с чем? Даже не попрощалась?

Яо покачал головой.

— Я не знаю, господин.

Инчэн снова взглянул на Надю, помог ей застегнуть платье и тихо произнёс.

— Проверь жемчужину, любовь моя, мне кажется… я совершил ошибку.

Надя сделала, как он говорил… и какое-то время молчала. Но потом всё-таки произнесла:

— Её нет, Инчэн.

Голос Соловушки прозвучал непривычно глухо, когда она продолжила:

— Змея забрала жемчужину. Но как же так? Ведь мы сражались вместе, она меня спасла… Я ей уже доверяла. А ты?

Девушка провела рукой по лбу, отводя назад влажные волосы.

— Значит, мы не вернёмся к папе, — сделав над собой усилие, проговорила она вроде бы спокойно, но Инчэн видел, как ей нелегко. — Я не могу… просто не могу! Тем более после того, что открылось нам в том видении… нужно вернуть жемчужину нашего предка, ты ведь согласен? Кто был его врагом, Инчэн, не знаешь? Почему некоторые фигуры в том сражении мы видели размытыми? Что вообще все это значит?

Инчэн покачал головой, пытаясь отследить имуги, но она переместилась прямо из рощи, с острова небожителей. Имуги! Кто-то очевидно ей помог, однако она уже назвала имя, и теперь он знал, куда именно ведёт его путь.

— Прости, — Инчэн взволнованно сглотнул, посмотрев на Надю, — я снова упустил момент. Никогда ещё в жизни ничто не ускользало от моего взора, но тут… дважды! — он поправил ворот пиджака и посмотрел на Яо: — Ты помог ей уйти?

Ни один мускул не дрогнул на лице Яо, и даже взглядом он себя не выдал.

— Она попросила открыть портал. Сказала, что вы, господин, отпустили её. Она ведь вас не тронула, и я подумал…

— Ясно, — оборвал Инчэн. — Придётся отправиться в Китай. Если она убегает, нам остаётся только догонять… имуги не получат жемчужину, ни одной драконьей жемчужины не получат. Клянусь.

Из этого места, в котором Инчэн и Надя провели столько прекрасных мгновений, не хотелось уходить, но ещё ничего не закончилось, и идти было необходимо.

— Сердце моё, — обратился дракон к Наде, — нам придётся полететь в Китай. Пан Чжэнь ушла туда, и нам нужно последовать за ней так быстро, как только сможем. Полетим над облаками в полном духовном облике. Если устанут крылышки, сообщи мне, сможешь полететь у меня на спине.

Яо выпучил глаза и хмыкнул, тут же скрыв это за притворным кашлем. Никогда ещё Небесные Драконы не позволяли никому садиться себе на спину, а этот предлагал сам. Посчитав это позором, Яо обратился первым — он отошёл на шаг, развёл руки в стороны и резко свёл их перед собой, будто собирался хлопнуть в ладоши. Когда они соединились, заклубился тёмный туман, и на месте Яо появился чёрный дракон с гладкими чешуйками и острой мордой. Он был намного меньше серебристого Инчэна и напоминал скорее поддельную китайскую модель дракона.

Яо взмыл ввысь, а Инчэн, оставшись с Надей наедине, снова поцеловал её.

— Ты согласна лететь со мной? Потому что сейчас самое время передумать. В Китае мы попадём в полную власть Небесных Драконов, в их империю, которой правит мой дядя.

Хотя Наде было очень грустно и тяжело, она нежно улыбнулась Инчэну.

— А сам-то как думаешь, что я отвечу? — и тихонько поцеловала его в уголок рта. — Разве смогла бы я оставить тебя, даже если б мне не было дела до жемчужины? Но ведь я её хранитель до сих пор… уж какой есть. Как же мне не лететь с тобой, радость моя? Но… твой дядя? А что же твои родители? И неужели страшно оказаться в полной власти Небесных Драконов?

— Не страшно, — Инчэн обнял Надю, чмокнул в макушку и отошёл. — Но нам придётся действовать по их правилам. Моему дяде я тебя сразу представлю как свою невесту, а родители… их давно нет.

Инчэн сложил руки у солнечного сплетения. Между его ладонями заискрился золотистый шарик энергии. Пульсируя, он стал расти и расти, а когда достиг размера футбольного мяча, Инчэн резко поднял руки над головой и в почти танцевальном жесте плавно развёл их в стороны.

Шарик вспыхнул, раскрылся и образовал золотые нити, тут же сложившиеся в драконью печать. Печать раскрутилась, и новая вспышка обратила Инчэна в огромного дракона с серебряной чешуёй, сверкающей на солнце. Хвост его вился гладкой волной, и лепестки персика кружили вокруг него естественной аурой. Он, несмотря на всё своё величие, смешно чихнул от опустившегося на нос лепестка, и мысленно сказал Наде:

— «Жду тебя над облаками, любовь моя!»

Свернулся в дугу, провернулся и взмыл ввысь, в самое небо, со свистом рассекая воздух. Сейчас он выглядел истинным небожителем, и солнце, будто подтверждая это, образовало вокруг него сияющее гало, когда Инчэн остановился в верхней точке своего полёта и выжидающе взглянул вниз.

Надя не сразу обернулась соловьём. Некоторые время она стояла и, высоко подняв голову, смотрела на прекрасное, воистину волшебное и могущественное создание — и не могла им налюбоваться. Она привыкла, что в её традиции дракон — существо если и не злое, то обычно пугающее. Но её любимый, позолоченный солнцем и сверкающий, казался продолжением воздуха, неба и света… даже печаль отступила. Всё у них получится, это же ее Инчэн! Они вернут жемчужину. Они будут вместе, будут счастливы…

Надя раскинула руки, рывком потянулась вверх, словно хотела прямо так вознестись к своему дракону. Но тут же окуталась серебристым светом, и маленькая птичка, все еще сияющая, полетела к огромному существу… туда, за облака!

Вскоре волшебный соловей взволнованно и радостно кружил перед Инчэном, и в ярких черных глазах девушки-птицы отражалось серебряное сияние Небесного Дракона.

Глава 17

В Китае оказались быстрее, чем планировали. Яо, Инчэн и Надя спикировали на площадку возле особняка главы Небесных Драконов Тай Луна, а по совместительству — дяди Инчэна. Яо после возвращения в человеческий облик немедленно отправился доложить о них главе, а Инчэн остался с Надей и поцеловал её на глазах у сновавшего туда-сюда персонала.

— Нечего не бойся, — прошептал он, коснувшись напоследок губами её носа и взял девушку за руку. — Идём.

Зима стояла тёплая, но задерживаться на улице всё равно не стоило. Они быстро пересекли площадку, поднялись на крыльцо и вошли в дом.

Внутри особняк драконов представлял из себя традиционно китайское жилище со старинным лаконичным интерьером и небольшими деталями, обозначающими статус и положение владельца. Инчэн провёл Надю по длинному коридору, затем по широкой лестнице наверх, а после — через ещё один коридор к резной деревянной двери дядиного кабинета.

— Входите, — сказал появившийся из кабинета Яо и, многозначительно взглянув на Инчэна, встал у стены и прикрыл глаза.

Глава Лун сидел за столом, сложив руки перед собой, и Инчэну достаточно было взглянуть на него, чтобы понять — дядя в крайней степени зол, и зол на него. Он сжал руку Нади, сделал шаг вперёд и немного в сторону, слегка закрывая её собой. Дядя встал.

— Молодой господин Лун, — дядя опёрся ладонями о стол и склонился в сторону племянника, — ты вообще помнишь, ради чего отправился в это путешествие?

— Дядя, позволь объяснить… — возразил было Инчэн, но тот перебил его.

— Ты не вернул жемчужину, как было нужно, ты упустил её дважды и позволил Имуги завладеть ей, спелся с врагами и привёл одного из них в наш дом, да ещё и подарил им свою жемчужину… — Он шумно выдохнул, обошёл стол и повернулся к ним спиной, заложив руки за спину. — Инчэн, никогда бы не подумал, что ты так поступишь с нами, что после того, как проявились драконьи письмена, ты будешь столь неосмотрительным и…