Сейф олигарха - Алексей Макеев

– Что вы стоите, как столб?! – плачущим голосом выкрикнул раненый. – Не видите, я истекаю кровью! Вызовите «Скорую»! А, черт, ну что за идиотка! Держите мобильник!

Он швырнул ей телефон и медленно опустился на асфальт. Голова его упала на грудь. Он, видимо, терял сознание.

Анна опомнилась, подобрала с земли мобильник и набрала номер «Скорой». Кое-как ей удалось объяснить, что случилось, и назвать адрес. Разговаривая, она все время крутила головой, пытаясь сообразить, куда исчез Бардин и не поймала ли его милиция. И еще она с тоской думала, что ей теперь делать. Все инструкции, которые она в горячке выслушала от Бардина, давно вылетели у нее из головы. Бежать куда-то из собственного дома ей казалось бессмысленным. «Что ему взбрело в голову? – бессвязно думала она, глядя на раненого, который постепенно, как тесто, сползал на асфальт. – Он застрелил человека. Зачем? Что с ним происходит?»

«Скорая» приехала неожиданно быстро. Раненому наложили жгут, воткнули капельницу и деловито погрузили в машину. Анну медики тоже забрали с собой. Она не сопротивлялась. Через десять минут во дворе снова воцарилось спокойствие.

А тем временем Бардин, попетляв хорошенько по соседним дворам, пришел немного в себя и успокоился. Он рассудил, что спешить ему некуда, а если он будет вести себя спокойно, никто ничего не заподозрит, тем более если он вернется туда, где только что подстрелил человека. Вряд ли кто-то догадается искать его на месте преступления.

Здесь он был не совсем прав, но в данном случае его действительно не искали. Милиция ограничилась тем, что допросила нескольких свидетелей, которые дали противоречивые показания. Все сходились только в одном – с преступником была женщина, которую потом увезла «Скорая». Для сыщиков этого, видимо, оказалось достаточно.

Бардин вошел в магазин напротив дома Анны как раз в тот момент, когда к дому подъезжала милицейская машина. Бардину было забавно смотреть на тех, кто приехал по его душу, но понятия не имел, что предмет их поисков находится буквально под носом.

Но, по большому счету, милиция его не интересовала. Милиция всегда опаздывает, и если не разевать рот, от нее всегда можно отделаться. Бродя мимо полок с консервами, Бардин поглядывал через витрину на улицу и наконец увидел то, чего дожидался. Внезапно откуда-то вывернувшиеся мотоциклисты на ярко раскрашенных мотоциклах проехали вдоль дома Анны, а потом свернули во двор. Милиция еще работала, поэтому мотоциклисты не стали задерживаться и уже через минуту один за другим покинули место событий. Никого из них Бардин не узнал, да и узнать не мог – лица всех троих были закрыты пластиковыми светонепроницаемыми щитками.

Убедившись, что мотоциклисты исчезли бесследно, Бардин купил батон, кусок сыра и бутылку пива, а потом спокойно пошел куда глаза глядят. Теперь он действительно не спешил. Ему нужно было основательно подумать.

Как-то незаметно для себя он добрел до небольшого кладбища. Поколебавшись немного, вошел в ворота и, походив среди могил, присел в тихом уголке на скамеечку. Наверное, можно было бы выбрать место и получше, но Бардину неожиданно тут понравилось. На кладбище было спокойно и безлюдно. Ничто не давило на мозги, и не нужно было уворачиваться от чужих пристальных взглядов.

Бардин съел то, что купил в магазине, выпил пиво и стал размышлять, как ему быть дальше. В дни его далекой юности по радио частенько крутили песенку, в которой были слова: «После радости – неприятности, по теории вероятности». Сейчас с ним происходило то же самое, о чем весело пели в той старой песенке. После удачного сезона в уральских горах у него начались сплошные неудачи в Москве. И было это совсем не весело.

Он подстрелил уже двух человек, причем один из них умер. Второму Бардин намеренно стрелял в ногу, но всякое могло случиться. Бардину были известны случаи, когда люди умирали, загнав занозу под ноготь. Если на нем будут два трупа, за него возьмутся всерьез, потому что идентичность оружия в обоих случаях экспертиза рано или поздно установит. Нужно срочно уносить ноги.

Но чтобы хорошо спрятать концы в воду, нужны немалые деньги. У него есть что продать, но в создавшейся ситуации любая сделка становится проблемой. Начни он сейчас устанавливать контакты со старыми клиентами, начни предлагать товар, сразу же поползут слухи. А следом прилетят мотоциклисты с пушками за пазухой, черт бы их драл.

Как ни крути, а самым реальным вариантом остается Прокопов. У него нюх собачий, и он непременно собьет цену в разы, но выбора нет. И совсем не обязательно отдавать ему все. Самую ценную часть добычи, особенно тот красавец-изумруд, который на международном аукционе запросто потянет на полмиллиона долларов, Бардин уже не покажет. Даже не заикнется о нем. Отдаст два десятка камней поменьше. Тоже, кстати, интересные экземпляры, но сенсацией их не назовешь. Даже по заниженной цене они должны принести ему приличную сумму, с которой можно будет чувствовать себя спокойно. У него есть кое-какие знакомые на Украине. Он переберется туда и попробует найти серьезного покупателя на уникальный изумруд. Желательно, чтобы это был иностранец. Свои предпочитают гулять на халяву.

Но сначала Бардин решил устроить Прокопову небольшую проверку. Доверие к банкиру таяло, как мороженое в жаркий день. Бардин хотел убедиться, что его не подставили.

Он доехал на метро до станции «Тимирязевская», вышел, купил в киоске газету и шариковую ручку, а потом позвонил Прокопову из таксофона. Это была надежная связь. Прокопов дал ему особый номер, по которому звонило всего лишь несколько человек. Банкир откликнулся сразу.

– Это я, – сказал Бардин. – У меня проблемы.

– Ты уже говорил об этом, – не слишком приветливо ответил Прокопов. – Что-нибудь еще случилось?

– Случилось. Нам нужно поговорить. Не по телефону.

– Ч-черт! Я занят! – раздраженно сказал Прокопов. – А перенести нельзя?

– Если бы было можно, я бы сейчас не звонил, – сухо объяснил Бардин.

– Как это некстати! Ну, ладно, подходи…

– Нет, Александр Александрович, не получится. На меня тут целая облава. Приходится быть осторожным.

– Ч-черт! – повторил Прокопов. – Что же ты предлагаешь?

– Парк «Дубки» знаете?

– Ну разумеется! И что дальше?

– Тут недалеко от входа в парк стоит урна. Я оставлю в этой урне туго свернутую газету. На полях будет написано название места, где я вас буду ждать.

– Что за дурацкая идея?! – возмутился банкир. – У тебя совсем крыша поехала?

– Скоро поедет, – серьезно сказал Бардин. – Советую поторопиться, если хотите пополнить свою коллекцию. Кстати, буду очень благодарен, если все-таки снизойдете до аванса, Александр Александрович.

– Давай не будем об этом, – неприязненно сказал Прокопов. – Все уже обсудили. И все-таки, что за дурацкий трюк с газетой? Ты что, сразу не можешь сказать, где будешь ждать?

– Это зависит от обстоятельств, – туманно объяснил Бардин. – Делайте, как я сказал.

– Ну черт с тобой, сейчас приеду. Вернее, чуть погодя, потому что нужно закончить одно важное дело.

– Слишком не тяните, – предупредил Бардин. – Я тут как на угольях. Пока удалось оторваться, но что будет через минуту – не знаю.

– Ну, удачи тебе! – после некоторой паузы сказал банкир. – Постараюсь выехать как можно скорее.

Он повесил трубку. Бардин сделал то же самое и задумчиво похлопал свернутой газетой по ладони. Он уже понял, откуда будет наблюдать за входом в парк. Неподалеку от ворот имелось подходящее местечко, где можно было укрыться в кустах. Не слишком надежно, но для такого случая сойдет. Для отвода глаз у них будет газета.

Он достал шариковую ручку и написал на полях газеты: «Сокольники. Стадион». Это звучит достоверно. Если вдруг приедет не Прокопов, адресок пригодится.

Он зашагал к парку, опустил в первую же урну газету – так, чтобы ее край выглядывал наружу, а потом, убедившись, что за ним никто не наблюдает, быстро нырнул в кусты.

Они приехали так быстро, что у Бардина невольно мороз пошел по спине. Задержись он еще на пару минут, и его накрыли бы раньше, чем он успел залезть в кусты. Что и говорить, мобильная группа поддержки…

Бардин не стал бы под присягой утверждать, те ли это люди, что совсем недавно искали его у дома Анны, но они были так на них похожи, что в совпадение поверить сложно. Те же яркие мотоциклы, те же глухие шлемы, те же кожаные куртки со стальными застежками. На этот раз мотоциклистов было четверо. Они затормозили у входа в парк, и один быстро прошелся до урны. Шлема он не снимал и по сторонам особенно не озирался – значит, не догадывался о ловушке. Он был уверен в себе.

Вытащив из урны газету, он брезгливо развернул ее, мельком глянул, снова швырнул в урну и почти бегом направился к мотоциклу. Садясь в седло, он что-то глухо крикнул своим спутникам – видимо, сообщил, куда надо ехать. Затрещали моторы, неприятно напомнив Бардину роковую ночь на окраине Глухова, и мотоциклисты скрылись за поворотом.