Очерки Русско-японской войны, 1904 г. Записки: Ноябрь 1916 г. – ноябрь 1920 г. - Петр Николаевич Врангель
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
ИЗ ДНЕВНИКА ГЕНЕРАЛА А.А. ФОН ЛАМПЕ
20 августа – 12 сентября,
Берлин
Пропуск в дневнике по своим размерам почти небывалый… Идет оживленная работа по окончанию шестой книги, и это одна из причин, почему я не брался за дневник. Сейчас книга закончена, печатается и на этой неделе должна выйти из печати. Исполняется задача, возложенная на меня заветом покойного Петра Николаевича. Выполнил ее, как мог… Не могу не отметить что решительно все, кто получил книгу, благодарили меня и высказывались о ней в самой лестной форме. Одна только Ольга Михайлова Врангель, которой я послал именные экземпляры, не только ей, но и всем четырем детям, ничего мне не ответила. Если к этому добавить, что я не получил также ответа и на мою просьбу, направленную через Котляревского, о том, чтобы мне дали на память о ПН хоть что-нибудь, то можно задуматься… Не понимаю, в чем дело!!
ИЗ ПИСЬМА ГЕНЕРАЛА А.А. ФОН ЛАМПЕ ГЕНЕРАЛУ А.П. АРХАНГЕЛЬСКОМУ
16 сентября 1928 г.
<…> На днях выйдет книга VI…
<…> Должен Вам честно сказать, что, заканчивая дело по изданию «Записок» Главнокомандующего, я чувствую громадное моральное удовлетворение. Конечно, нужно было бы сделать лучше, но далеко не все доступно. Во всяком случае, дело сделано, и записки вышли в свет!! Завет Петра Николаевича исполнен! Но какие суки все состоятельные эмигранты – все в один голос говорили мне о ценности записок и ни один не пришел на помощь материально! <…>
ПИСЬМО БАРОНЕССЫ О.М. ВРАНГЕЛЬ ГЕНЕРАЛУ А.А. ФОН ЛАМПЕ
[Ранее 14 октября 1928 г.]
Дорогой Алексей Александрович.
От лица детей и своего сердечно благодарю за пять именных экземпляров. От души благодарю Вас также за Ваше письмо. Я не могу Вам сказать, как горячо я тронута Вашим любовным отношением к изданию «Записок», потому что действительно чувствуется Ваша любовь. Издано прекрасно <…>
ПРОТОКОЛ О СОЖЖЕНИИ ДВУХ ПОЛНЫХ МАШИНОПИСНЫХ ЭКЗЕМПЛЯРОВ «ЗАПИСОК» ГЕНЕРАЛА П.Н. ВРАНГЕЛЯ
Генерал барон Петр Николаевич Врангель отдал предсмертное распоряжение сжечь оба экземпляра подлинника его «Записок (Ноябрь 1916 г. – ноябрь 1920 г.)», напечатанных на пишущей машинке, после того как эти «Записки» появятся в печати в «Белом деле», за исключением лишь одного экземпляра Главы четвертой Части первой «Записок» – «Крамола на Кубани», где имеются разговоры по прямому проводу между генералом бароном Врангелем, генералом Покровским, генералом Науменко, полковником Колтышевым и телеграммы, не напечатанные, согласно распоряжению генерала барона Врангеля, в «Белом деле» с целью сокращения размера «Записок».
Ввиду того, что «Записки» без каких бы то ни было изменений и сокращений подлинника уже изданы – напечатаны в пятом и шестом сборниках «Белого дела», – сего 31 октября 1928 года оба экземпляра подлинника «Записок» нами сожжены, за исключением:
I. Одного экземпляра подлинника главы четвертой части первой «Крамола на Кубани».
II. Нижеследующих страниц одного из экземпляров подлинника, кои издатель «Белого дела» генерал Алексей Александрович фон Лампе сохранил для архива «Белого дела»:
Части I-й:
1) первых двух заглавных страниц 1-й части;
2) главы 1-й «Смута и развал армии» – одной последней страницы – 145-й;
3) главы 2-й «Освобождение Северного Кавказа» – одной последней страницы – 106-й;
4) главы 3-й «На Москву» – одной последней страницы – 106-й;
5) главы 4-й «Крамола на Кубани» – одной последней страницы – 80-й (66-й);
6) главы 5-й «Развал» – двух последних страниц – 135 и 136-й.
Части II-й – «Последняя пядь родной земли»:
1) главы 4-й «Перед наступлением» – одной последней страницы – 190-й (181-й);
2) главы 5-й «Вперед» – одной последней страницы – 37-й;
3) главы 6-й «В Северной Таврии» – одной последней страницы – 119-й,
4) главы 7-й «На Кубань» – одной последней страницы – 109-й;
главы 8-й «Все на Врангеля!» – одной последней страницы – 63-й;
5) главы 9-й «За Днепром» – одной последней страницы – 52-й (50-й);
6) главы 10-й «Последняя ставка» – двух страниц – 24-й и 32-й.
Баронесса Врангель,
Николай Котляревский,
Алексей Архангельский,
31 октября 1928 года
Брюссель
Протокол сей составлен в четырех экземплярах, которые передаются на хранение баронессе Ольге Михайловне Врангель, генералу Алексею Петровичу Архангельскому, Николаю Михайловичу Котляревскому и генералу Алексею Александровичу фон Лампе.
Генерал П.Н. Врангель в его изречениях
«Слушайте, русские люди, за что мы боремся:
За поруганную веру и оскорбление ее святыни.
За освобождение русского народа от ига коммунистов, бродяг и каторжников, вконец разоривших Святую Русь.
За прекращение междоусобной брани.
За то, чтобы крестьянин, приобретая в собственность обрабатываемую им землю, занялся бы мирным трудом.
За то, чтобы истинная свобода и право царили на Руси.
За то, чтобы русский народ сам выбрал бы себе Хозяина.
Помогите мне, русские люди, спасти Родину». (1920)
«По ту сторону нашего фронта, на севере, царит произвол, угнетение рабство. Можно держаться самых разнообразных взглядов на желательность того или иного государственного строя, можно быть крайним республиканцем, социалистом, даже марксистом и все-таки признавать так называемую советскую республику образцом самого небывалого, зловещего деспотизма под гнетом которого погибает и Россия, и даже новый ее, якобы господствующий, класс пролетариата, придавленный к земле, как и все остальное население. <…> Гнездо реакции в Москве. Там сидят поработители, трактующие народ как стадо. Только слепота и недобросовестность могут считать нас реакционерами. Мы боремся за раскрепощение народа от ига которого он не видел в самые мрачные времена своей истории». (1920)
«Когда опасный для всех призрак большевизма исчезнет, тогда народная мудрость найдет ту политическую равнодействующую, которая удовлетворит все круги населения. Пока же борьба не окончена, все партии должны объединиться в одну, делая внепартийную деловую работу. Значительно упрощенный аппарат управления мною строится не из людей какой-либо партии, а из людей дела. Для меня нет ни монархистов, ни республиканцев, а есть лишь люди знания и труда.
На той же точке зрения я стою в отношении к вопросу о так называемой “ориентации”. “С кем хочешь – но за Россию”, – вот мой лозунг». (1920)
«В борьбе с главным врагом Святой Руси – коммунистами нам по пути все те русские люди,
