Конвой. Схватка без правил. Возвращение не предусмотрено. Ультиматум - Алекс Орлов

Все приготовления происходили в относительной тишине. Только лязг металла да жужжание приводных механизмов.

Когда все было готово, Юсе кивнул Бангле и тот шагнул к рычагу сброса.

Подошел, остановился и посмотрел на Вранглера.

Капитан помедлил пару мгновений, затем устало опустил веки.

Бангле рванул рычаг, и «макет» вышел за борт, в туманное пространство безвременья.

Ровно через сорок секунд из соседней шахты вышла ракета, которой следовало создать град астероидных осколков для маскировки «макета».

54

В Горловине Лебедя, среди переливов звезд, возле борта статической станции «ХС-168» отбывали скучную смену два перехватчика «фош».

Истребители входили в особое крыло Всеобщего транспортного контроля – одного из отделов УРУ. Отдел ведал проверкой и поддержкой стратегических путей, по которым урайской армии доставлялись самые важные ресурсы.

Безусловно, контролировать значительные тыловые пространства Урайи было невозможно, однако объять необъятное никто и не пытался. Задачей крыла являлось перекрытие «чистых», лишенных гравита ционных аномалий участков, через которые могли проскочить нарушители. Одной из таких «чистых» зон и являлась Горловина Лебедя.

– Каппель, ты с кем сегодня в трук играть будешь? – спросил пилот «фоша» под номером «332».

– Не знаю, может, Бузо возьму в пару, – ответил пилот 904-го.

– Бузо валета от хишгамбера не отличит.

– Ничего подобного. Нормально он играет.

– Ну-ну.

На этом разговор окончился, а новых тем уже давно не возникало. И снова наваливалась скука.

За время бесконечного количества смен не было ни единой попытки проникновения через Горловину Лебедя. То ли другие пути находили, то ли вовсе не собирались здесь шпионить – все-таки глубокие тылы.

– И кто придумал дежурить сидя в кабинах, а, как ты думаешь?

– возобновил скучнейшую беседу 332-й.

– Да скоты какие-нибудь, из штаба округа… – зло ответил 904– й. Он был готов выдать ещё несколько стоящих ругательств, однако неожиданно лазерные пушки станции развернулись в сторону созвездия «Пам-Басктер-4857А», их кожухи завибрировали, что говорило о разгоне дисковых стабилизаторов.

– Ничего себе шуточки! Ты видел?

– Ложная тревога.

– Ни хрена себе ложная! Пушки вот-вот долбанут!

– Не долбанут.

– Эй, лейтенант, нам готовиться? – задал вопрос непоседливый пилот 332-го.

– Да заткнешься ты или нет?! – прикрикнул на него оператор. – Была сверхскоростная цель, теперь стала обычной… – признался он секунд через пять. – Но похоже на обломок.

– Ну так мы его жахнем, а, лейтенант?

– Жахайте, – согласился оператор, который понимал, что без движения пилоты постепенно превращаются в студень с хрящиками. – Время перехвата двадцать семь минут…

– Это практически рядом! – обрадовался 332-й и тотчас включил разгонный блок, отчего его «фош» нервно повел хвостом.

– Получите данные… Норматив – две ракеты… – завистливым тоном сообщил оператор, включая перекачку параметров цели. Пилотам предстояло хоть грошовое, но все же развлечение, а ему оставалось только мерить крохотную операторскую по маршруту: бачок с жидким чаем – сортир – рабочее место.

Перехватчики унеслись вслед за вероятным противником, а ему предстояло следить за оперативным районом, фиксируя отсутствие чего-либо.

Появление на S-радарах сверхскоростной цели лейтенант посчитал обычной ошибкой, которые нередко случались у такой сложной аппаратуры.

– Я 904-й, – последовал наконец доклад от командира двойки, – bhfs цель в разрешении бортового радара. Похоже на пустотелый астероидный обломок – вроде куска пенного образования. Через двенадцать минут смогу стрелять.

– Принято, – отозвался лейтенант и хотел уже завалиться на жесткую кушетку, когда услышал писк информатора демонстрационной панели. Неумолимо к астероидному скоплению РВ-Х948746 двигалась очередная цель. И вне всякого сомнения, это не был космический булыжник – цель разгонялась тепловым двигателем.

Оператор покрутил настройку, чтобы лучше определить нарушителя, однако тот уже достиг цели и исчез в размытой дымке далекого взрыва.

– Вот гад! – выругался лейтенант, решив, что представление окончилось. Однако это было не так. Радары устойчиво показывали группу осколков, выбитых с астероида взрывом. Осколки неслись вслед за первым нарушителем.

– Девятьсот четвертый! Уходите оттуда!

– Что такое, лейтенант? Мы уже готовы стрелять!

– Уходите, иначе вас накроет осколками! Они приближаются к вам плотным массивом!

– Ах ты мамочки мои! – воскликнул 904-й, видимо заметив опасность на своих радарах. Недолго думая перехватчики пошли на разворот.

– Эх, какая охота сорвалась, – загрустил 332-й.

– Ну, если хочешь, оставайся, – предложил ему напарник, добавляя тяги двигателям своего «фоша». Теперь перехватчики неслись почти на максимальной скорости, чтобы выскочить из-под космического камнепада.

– Нет, я лучше поторчу возле станции… Во, я даже анекдот вспомнил!

– Свежий?

– Да можно и так сказать. Я его раза четыре слышал – не больше.

– По нашим меркам, практически неиспользованный, – заметил 904-й, видя, что они с напарником уже вне опасности. – Порядок, отбились. Ну давай, рассказывай свой новый анекдот…

– Короче, приезжает пилот домой в отпуск, неожиданно, и видит…

– Это где мужик в шкафу с бородой, а она сказала, сынок быстро вырос?..

– А-а, ну так ты знаешь, – разочарованно протянул 332-й.

– Да ладно, давай ещё раз.

55

Когда «макет» с пассажирами выскочил в понятное для них пространство, реальный мир встретил их жуткой тряской, болью и чувством непреодолимого страха.

Все трое взвыли, как взбесившиеся псы, а недостаток свободного места и невозможность пошевелиться только добавили скитальцам отчаяния и ужаса.

Первым пришел в себя майор Ламберт.

– Отставить орать! – потребовал он, израсходовав на эту команду весь воздух из легких. Из-за тесноты и неупорядоченного дыхания вся команда начала задыхаться.

– Дышать на раз-два-три! Милош… взды… хает первым… Потом Корн… Третьим – я… Начали!

Как и положено людям, психика которых контролировалась военной дисциплиной, троица сразу освоилась с предложенной схемой, и дело пошло. Через несколько минут легкие провентилировались кислородом, и головы путешественников заработали более трезво.

– Ты спас нас, майор, – признался Милош.