Мир Приключений 1965 (Ежегодный сборник фантастических и приключенческих повестей и рассказов) - В Травинский

Еще, наверно, долго бы в себя не пришли, коль не Ирина Павловна. Она вдруг захлопала в ладоши и начала танцевать, меня схватила за шею, закружила совсем, потом Витю, а Сергей с ней что-то вроде этого… как его там, рока или рола сплясал.

“Ничего не понимаю, говорит, я выгляжу, как настоящий симулянт. Извините! Я вам бесконечно благодарен!”

Так это сбивчиво говорит и на нее не отрываясь смотрит.

“Благодарите медведя, — ответила она, — это он вас вылечил. Выходит, деды правильно говорили — клин клином вышибают! Нервное потрясение ликвидировало нервное воспаление. Случай любопытный, но, может быть, это лишь временное улучшение, нервный подъем”.

Сергей несколько раз высоко подпрыгнул, взмахнул рукой, будто мяч срезал, — он волейболист хороший: “Прекрасно, могу назад ехать!”

“Куда там назад! — сказал Витя, чуть не плача. — Вы посмотрите, что с машиной! Да меня теперь завгар со свету сживет, из ударников исключит: у него чуть что — товарищеский суд!”

Действительно, зрелище было печальное: машина новенькая, а стекла выбиты, дверки покорежены, ободраны, крыло помято.

Я себя кругом виноватым чувствовал, — зачем тогда заорал: “Дави!” И подумать не успел, а заорал! Должно быть, потому это так вышло, что много зла у меня на косматых дьяволов накопилось, ведь из-за них никогда в тайге спокою нет.

На другой день я уж как завгара уговаривал — мол, это дорожная случайность! Вся вина на мне, и ремонт машины тоже, а зав свое:

“Вы шофера не выгораживайте — он, по правилам движения, не отвечает только за наезд на кур и собак, а за медведя должен нести полную ответственность! Если дисциплину ослабить, у нас шофера такие — на всё без разбора наезжать будут, даже на слонов!”

Я думал, он шутит, но где там — товарищеский суд устроил! Правда, смех один получился, а не суд.

А тогда мы все-таки обратно к месту происшествия поехали, потому что опасались — вдруг кто по дороге следом за нами идет и натолкнется на подраненного зверя. Целый час вперед-назад ездили. Никого, тишина и покой. В чащобу, наверно, ушел медведь отдохнуть от нервного потрясения.

Докторский чемодан, нетронутый, посреди дороги лежал. Я его поднял, почти как акробат, не вылезая из кабины.

Посмотрел назад, в окошко, — они сидят рядышком…

…Громко заговорило радио. Бодин замолчал. Объявили посадку. Перечислялись рейсы, один за другим. В коридоре затопали, зашумели, кто-то сказал: “Небо открыто!” Мы быстро собрались, вышли. Мело почти по-прежнему, но вот уже все потонуло в могучем реве, и первый самолет смело рванулся в серую мглу.

На краю аэродрома, прижимаясь к земле, упорно двигались черные руки радара. Самолету помогут найти дорогу в слепом полете над тайгой, где избушки геологов и берлоги медведей.

Счастливого пути!

— Привет Сергею! Медведь-то его как вылечил — всерьез и надолго?

— Лучше некуда! Веселый с тех пор стал, только что-то уж больно о своем здоровье печется: чуть какая возможность — сразу в Кадар, к докторше. И она за таким необыкновенным пациентом очень следит: как долго не едет, записки шлет! — Петр Степанович хитро прищурился, что-то совсем мальчишеское мелькнуло в его лице.

— Присматривайте строго, — как мог серьезно, посоветовал я, — а то будете в ответе, как за шофера. Ведь это тоже следствие дорожной случайности!..

— Без случайностей не жизнь бы была, а скука смертная! — убежденно ответил Бодин.

Б.Ляпунов

Воскрешенные черты

Мы в необыкновенной портретной галерее.

В ней можно увидеть древнейших предков человека, живших на земле сотни тысяч лет назад, людей каменного века, века бронзы и железа. Среди них знаменитый мальчик-неандерталец, скелет которого, найденный в Узбекистане, взволновал антропологов всего мира: оказалось, что неандертальцы жили также и в Средней Азии.

Каждый год археологические экспедиции ведут раскопки древних поселений и городов. Они находят грубые каменные орудия и изумительные по красоте и изяществу вещи, железные наконечники копий и драгоценные украшения, следы стоянок в древних пещерах и развалины могущественнейших в былые времена городов.

Люди, которые в них жили, создали все это — от каменного топора до великолепной золотой чаши. И вот они здесь, перед нашими глазами — древние люди с берегов Лены, Оки и Волги, с островов Днепра и Онежского озера, из Чувашии и Крыма, с Дальнего Востока и Русской равнины.

А рядом портреты воина из государства Урарту и людей из древнего грузинского города Мцхеты, скифа из Причерноморских степей, гунна из Кенкола, жителей древнего Хорезма и дружинника князя Святослава.

Мы воочию видим изображения людей, имена которых нам сохранила история.

Вот киевский князь Ярослав Мудрый, владимирский князь Андрей Боголюбский, герой “Слова о полку Игореве” — “Буй-Тур” князь Всеволод Святославич, новгородский архиепископ Василий, царь Иван Васильевич Грозный и сын его, царь Федор Иоаннович.

Вот династия тимуридов: Тимур, его сыновья Шахрух и Мироншах, его внук — знаменитый узбекский астроном средневековья Улугбек.

Вот подлинный портрет знаменитого флотоводца адмирала Федора Федоровича Ушакова, чье изображение мы видим на боевых орденах и медалях нашего Военно-Морского Флота.

И еще много других интересных портретов создано скульптором-антропологом Михаилом Михайловичем Герасимовым, создан удивительный, единственный в своем роде музей.

За каждым экспонатом, особенно если это портрет исторического лица, скрыт прежде всего упорный труд и раздумья, скрыты поиски, а порой и сомненья…

Можно ли создать документальный портрет человека, жившего когда-то очень давно?

Можно ли, например, представить себе, как выглядели наши далекие предки, если сохранились только остатки костей в древних могилах? Можно ли восстановить облик исторического лица, чье имя знакомо нам по учебникам, если не сохранилось ни одного его достоверного портрета?

Проникая все дальше в глубь веков, нам все труднее представить себе облик людей прошлого.

Когда не было фотографии, единственным изображением человека мог быть, конечно, портрет, созданный художником.

Однако не всем портретам можно верить.

Не всегда художники изображали человека таким, каков он на самом деле, не всегда стремились быть как можно ближе к натуре.

Скульптуры древних греков и римлян, например, до сих пор поражают нас своей правдивостью.

К тому же стремились и художники XV–XVI веков — эпохи Возрождения, когда искусство вышло из-под власти церкви. Они, как и старинные греческие мастера, старались возможно точнее передать черты человека.