Подлежит Удалению - Евгений Леган
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Знаешь, парень, – облегчённо вздохнул. – Мне даже… в какой-то степени жалко тебя. Не повезло в таком коллективе очутиться. Если кругом мрази, сам того незамечая, тостепенно черствеешь на глазах. Не могу сказать, что явно кто-то хочет тебе подыграть, просто… неспроста всё это. У всего есть завязка. Скорее всего ты кому-то насолил. Пять раз подряд убирать одно и тоже. Тебя конректно так направляет чужая рука.
– Да, не. Быть не может… Никто бы не заставил меня делать чужую работу, причём таким сопособом. Здесь скорее надо ссылаться на случайность. Заполняй я эту муть, 100% наплодил бы тыщу косяков. Будь при этом паршивое настроение – определённо кучу отсебятины бы навалил. Так один мой… знакомый… схожим образом защищал диплом. Среди тон текста вставлял: «Хуй» и «Пизда». И знаете что? Ему десятку поставили. Никто его работу не проверял. Лишь для отчётности пробежались по пунктам и всё. Молодец! Защитился и пиздуй. Вот это я понимаю практика. Мировая. Ну, конечно, это же не процессуальные дела. Можно и забить. Люди от этого не пострадают, хотя-я… я бы не удивился, если данный специалист окажется… рецидивист. Очень… стойкое ощущение, что в сейфе лежит оригинал. Как минимум достоверные копии запалил, хотя, без контекста, полная херня.
– Это да… Нужно полное расследование. Анализы. По этим фоткам, можно разве что гадать.
– Может, всё бы и ничего, если бы на… Кая хотя бы попытались завести дело. Бегло осмотрели, опросили и всё, – развёл руки. – Всё. Любое упоминание о нём, теперь имеет прямой запрет. Последствия не заставят себя долго ждать.
– Малой, – тяжело вздохнул, – а какое твоё собственно дело? Какая у тебя должность помимо водителя?
– (Неуверенно) Ну… незнаю как правильно сказать. Наверное – посыльный. Иногда в дежурной части сижу. Иногда гуляю. Сложно мою должность описать, так как прямых указаний, кроме: «Съебись с глаз долой» и «Не мешай» особо нет.
– (Разачарованно) И за это ты… ещё и деньги получаешь…
– (Довольно) Да-а. А по-другому никак. Если хочешь сохранить последние две извилины, проще откупиться. Можно, конечно, попробовать запихнуть меня в другой отдел, но боюсь, работа увы, намертво встрянет. Три калеки из уголовного розыска мою кандидатуру, скорее всего, не переживуют… Если этим делом лично не займусь, – привставал, – сто пудов начальство пустит всё на тормоза, а через неделю – поголовно забудет. Только такие отщепенцы как я, могут этому дерьму противостоять. (Натужно) Те, – еле проглотил ком, – кому нечего терять.
– Еба-ать, – расплылся в улыбке, – нечего терять… Ты малой видать ни разу не сталкивался с дулом у башки. Каждый придурок смел такую чушь нести. Даже самый закостенелый долбан, за секунду ссытся в портки, – демонстративно два пальца подвёл ко лбу. – Бах, – усадил ответчика обратно на место, – и тебя нет. Ну, и кому нахер теперь нужен твой труп? Ты об этом задумался? Нет? В момент осознания смерти ты готов… родную маму с потрохами продать. Жизнь – она-то одна, а если собственная – ещё ценнее. Даже такому дрочиле, западло подыхать за нихуя. Ничего ты здесь не добьёшься… Хочешь во благо и с почётом умереть? Пиздуй в армию. В мире для тебя и так воин дохуя. Посмертной медалькой хотя бы обзаведёшься. Вот любят же такие раздолбаи, как ты, из нихера лепить слона. Ох уж этот юношеский максимализм. Мамкин воин. Кандидат в ряды смертников. Если не думаешь о себе, – повторно прикоснулся пальцами к голове, – подумай хоть немного о близких. Кому будет радостно оплакивать твой труп?.. Родители навряд ли будут танцевать на твоих поминках. Пропасть без вести, знаешь, ничем не лучше вариант. Там хотя бы церемонно похоронят, а так зароют где-то в лесу. Окей, предположим, что ты разворошил осиное гнездо. Дальше то что? Каковы твои действия? А их нет. Просто нет. Ты – один, и никто за тобой не стоит. Никто не вступится за такое говно. Быстро сфабрикуют дело, и всё. Даже родню особо не придётся давить. Компромату на тебя целый офис… Машину одним гаечным ключом не сломать. Здесь нужна другая машина… Гораздо больше.
Уверенность с каждой подачей трещала на лице. Довод то обнадёживал, то полностью уничтожал. Последних скопилось критическое большинство. Осталось разве что добить.
– Ну ладно тебе, – похлопал по спине, – не серчай. Твои случаи явно незакрыты. Они скорее отложены до лучших лет. Технологии обновятся. Научные исследования пойдут. По запаху сперме на штанах преступника найдут. Ничего нового. Остаётся только… немного подождать. Вот и ты обожди. Увидишь, как ситуация освежится. Мой, чисто дружеский совет – не гони. Ничего не убудет.
– (Хмуро) Может да, а может, и нет… Если упустить все зацепки – ниточка навсегда прервётся. Нужно идти по горячим следам, а то и их скоро… заметут.
– Опять ты за своё… Вроде ж нормально говорили…
– (Неуверенно) Да, но… Но так и есть. Все нынешние подвязки сходятся на нём. Прошлое ладно. Опустим. Ничего не понятно. Сплошные урывки, но тут-то. Тут же всё до боли очевидно. Клиника, школа. Что потом? Что далее на очереди у мелкого… террориста?
– Боже, у тебя что, чурбан вместо башки? Перспективы отъехать, вообще не пугают? Слушай, малой – не лезь ты в это болото. Если хочешь умереть до 30, то вперёд, дерзай. Мне просто… жаль тебя. Чисто по-человечески жаль. Вроде ж не дебил хоть и максимально придуриваешься… Батьков твоих жаль. Что папка о тебе хорошего вспомнит? А родная мать? Каким ты был в юности недоноском? Как жизнь потом отдал за сраные коврижки?
–
