Цена измены. Вернуть жену (СИ) - Рябинина Юлия Валериевна

– Женщина. Женщина, ой! Мама! Вы чего? Вадик, Вадик! Она меня побить хочет! – вскрикнула Алиса, когда свекровь замахнулась на нее сумкой.

Я стояла в стороне и в шоке наблюдала за этой картиной. Анна Александровна сошла с ума?! Разве она не видит, что у Алисы пузо уже выше пупка, а если она ее поранит?!?!

– Мама! Хватит! Что за цирк ты устроила и зачем?! 

Вадим стремительно подходит к матери. Становится между ней и Алисой. У последней начинается истерика, а  точнее “игра одного актера”. Она деланно трясет нижней губой. То и дело закатывает глаза, изображая микрообмороки. Цепляется за Вадика: 

– Милый, мне кажется…

– Алиса, – обрывает ее Вадик, – ты зачем пришла? 

Рявкает так, что у бывшей подруги, дар речи пропадает и она начинает хлопать губами, будто переваренными пельмешками.

– Вадик! Как ты мог, сынок! Как ты мог, нашу Асечку, променять на… это?

Свекровь с омерзением смотрит на Алису, а потом снова на своего сынка.

– Мам, прекрати оскорблять Алису. Она мать моего будущего ребенка. В отличие “от некоторых”, – на этом слове он смотрит на меня, дав всем присутствующим понять, кого имеет в виду, – в этой девушке я уверен на все сто процентов. И ребенок ее точно мой, чего не могу сказать о “некоторых”. 

И снова в его взгляде становится понятно о ком идет речь.

Свекровь ничего не понимает.Смотрит то на меня, то на Вадика. То снова на меня и снова на сына.

– Ну чего вам непонятно, – влезает со своими пятью копейками гнусавым голосом Алиса. – Нагуляла ваш Аська ребеночка. Не от Вадика она беременна!

– Алиса, да заткнись ты! – шипит на бывшую подругу Вадик. 

– Ася, это правда?! – свекровь подступает ко мне, в ее взгляде много боли,а  в голосе чувствуется  горечь.  Мне тут же захотелось все опровергнуть.

Сказать, что это неправда, что беременна я от Вадика, что еще где-то совсем глубоко, под недрами боли и досады, которые образовались после его выходок, я бы могла, нет… нет… не могла, я бы никогда не смогла простить Вадику этих унижений. Но по крайней мере я бы постаралась отпустить его с миром. 

Но разум восторжествовал над эмоциями в буквальном смысле в последний момент и,  открыв рот, я произнесла:

– Да, Анна Александровна. Алиса говорит правду.

В этот миг. В моей голове все поплыло. Я покачнувшись, ухватилась за свекровь, используя ее, как опору. 

– Как ты могла?! – слышу как будто в искажении голос свекрови, да и вижу ее также. – Я же тебе так верила. Так ….ве…ри…..

Последние слоги смазываются и я чувствую, что вот-вот полечу вниз, открываю рот, чтобы сказать об этом свекрови, но в следующий миг мой слух взрывает громкий крик женщины: 

– Вадик! У Аси кровотечение! Вызывай скорую!

Глава 10

Очнувшись я не сразу сообразила, где нахожусь, только спустя несколько секунд пришло понимание: я в больнице.

Во рту было все сухо. Неприятно. Повертев головой и не обнаружив рядом с собой никакой тары с водой, шевельнувшись, повернулась на бок. 

Голова нещадно кружилась. Даже лежа чувствовалось, как меня штормит.

– Боже! – простонала, положив ладонь на лоб. 

Спустя какое-то время меня перестало муть. Сознание прояснилось, возвращая мне потерянные в смуте рассудка воспоминание. Меня затрясло. 

– Боже! Мой малыш?! – сорвался дрожащий шепот с губ и я тут же принялась осматривать, ощупывать себя. Ища хоть какие-то изменения.

Но кроме как синий одноразовой ночнушки ничего во мне не изменилось. Оглядела палату. Вещи куда-то исчезли. 

Но ни между ног, ни низ живота, не болело. И можно было сделать вывод, что никаких вмешательств не производилось. Значит я все еще беременна. Ужасы прошлых несостоявшихся беременностей я помню так ясно, что сегодняшнее мое состояние, кардинально отличается от тех, что были раньше.

Изо рта вырвался вздох облегчения. Но последние слова свекрови эхом отзываются в памяти, и не дают мне покоя. Поднимаюсь медленно с кровати. Сажусь. Нужно бы как-то сообщить медсестре, что я пришла в сознание. И пусть она позовет врача. Мне необходимо разъяснить есть ли какие-то последствия из-за кровотечения? И кажется именно поэтому я свалилась в обморок. Других причин не может быть. 

Я только встаю на ноги, пробую сделать пару шагов, когда внезапно дверь открывается и на пороге замирает… муж.

– Вадик? – удивленно округляю глаза.

И в следующий миг, осознав, что стою в просвечивающейся синей материи совсем голая, хватаю покрывало прикладываю к груди. – Ты что тут делаешь? 

Муж, подкатывает глаза, втягивает щеки, причмокивает. С таким выражением, что хочется подойти и треснуть ему по лбу.

– Я воды тебе принес, – проходит в палату и по хозяйски начинает разбирать содержимое пакета, который я только замечаю. – И хватит вести себя, по-дурацки. Только недавно со мной в одной кровати была. Думаешь я забыл, что у тебя нулевой размер сисек? И задница плоская? Хочу огорчить: я все помню. 

Задыхаюсь от его бестактности и гнусности:

– Вадик, уходи пожалуйста, – скрипучий голос царапает горло. 

– Я не могу Ася. Хотел бы, но не могу,  – удрученно качает головой муж.

Вопросительно изгибая бровь, смотрю на мужа: 

– Это еще почему? У тебя есть ко мне вопросы? Если да, то сейчас я не намерена ничего обсуждать. Мне нужно остаться одной, ты это не понимаешь?

Муж упрямо стоит возле тумбочки, и теперь перекладывает с места на место фрукты. Два яблока и два мандарина. Придурок. Зря две гвоздики не принес. Злюсь все сильнее:

– Вадик. Либо уйдешь ты, либо уйду я. С тобой в одном помещении я не хочу находиться – это плохо влияет на мою психику,а  значит на моего ребенка.

Так как со стороны мужа нет никаких действия, я упрямо выдвинув подбородок, набросила на плечи покрывало и твердой походкой направилась к выходу. Мне нужно на сестринский пост. Нужно найти врача, который мне объяснит, что происходит. Я чувствую, в поведении мужа, какую-то недосказанность и меня она бесит. Я должна все узнать из первых уст…

– Это не только твой ребенок, Ася. Но и мой, – перехватывает меня за локоть муж, грубо останавливает. 

А у меня от его слов сердце заходится в аритмии:

– Что? Откуда ты узнал? – я тут же закрываю рот ладонью, боже! я сказала это вслух!? – С чего ты взял!? – сразу же исправляюсь, но по тому, как недобро вспыхнули глаза мужа, я поняла, что правда ему стала известна до этого. 

– Потому что я не дурак, Ася. У меня высшее образование. Или ты думаешь, что если изворотливая как змея, то тебе удастся обдурить меня? Я прекрасно умею считать, дорогая. И когда врач подтвердил срок беременности все встало на свои места. У тебя в животе мой ребенок. И это не вопрос, Ася, а утверждение. 

– Это теперь уже не важно, Вадик. И для тебя и для Алисы будет лучше принять ту версию правды, которую я вам сказала. 

Твердо отвечаю. Просовываю между нами руку, пытаюсь его оттолкнуть.

– Ася. Ты в самом деле думаешь, что все так просто? – Вадик не обращает внимания на мои сопротивления, только крепче перехватывает меня под поясницу, сжимает пальцами талию так, что мне становится больно. 

Морщусь. 

– Я думаю, что усложнять нечего, – шиплю сквозь зубы. – И нечего меня теперь хватать. Я больше не твоя жена. Иди. Развлекайся с Алисой. 

– Твое мнение в данной ситуации ничего не значит, Ася. Я имею на этого ... – его ладонь внезапно ложится на живот и меня окатывает волной холода. 

В груди, как будто пустота от переизбытка эмоций. Не могу поверить в то, что он это сделал?! Поднимаю на него взгляд полный замешательства и вижу его глаза, он смотрит на меня со смесью удивления, страха и злости.

– … ребенка, такое же право, как и ты, Ася, – произносит еле слышно.

Я в шоке. У меня на голове волосы зашевелились от его слов.

О, нет! нет! нет!

Я не хочу даже маленькую мысль допускать в голову о том, что если бы не было Лиски … можно было простить… Черт! Нет!