Журнал «Вокруг Света» №07 за 1993 год - Вокруг Света

— Зов предков,— шутят американцы.

Забытая граница

На следующий день наш босс определяет стратегию, Джим и Бекки остаются в Игле для обмеров, остальные отправляются вниз по Юкону для работ в Слайвинз-Роудхаус. Это старинное зимовье в устье Коал-Крик в 140 километрах речного пути от Игл-Сити.

Юкон сразу заявляет о своем бескомпромиссном характере моим опытным в водных походах спутникам. Спустить на воду с прибрежных уступов моторку, нагруженную инструментами, оборудованием, оказалось делом нелегким. Но вот позади спуск, вывод нашего суденышка на стремнину — и оказывается, что все трудности еще впереди. Река все время меняет, перепутывает потоки, не подчиняется вековому руслу. Постоянно возникают новые мели и банки. Иногда острова тянутся кильватерной колонной: опираясь о скалистое подводное подножие, кажется, стремятся вырваться из бурлящих струй, чтобы показать свой непреклонный дух. Меня поражает долетевшая фраза Скотта:

— Лед вскрылся только в мае...

Так вот откуда, могучий Юкон, твой нетерпеливый норов! Девять месяцев ты был скован льдами, только-только унес их к морю, чтобы одеть в зелень острова и берега и отразить их в своих водах. Чтобы подарить любителям рыбалки — людям и медведям — королевских красавцев лососей. Вон они перед заходом на нерест подпрыгивают у устьев маленьких речушек, серебрясь боками в солнечных лучах.

— Весной Юкон собирает кристально чистые снеговые воды со всех окрестных хребтов и вздувается, затопляет обширные пространства,— рассказывают мои капитаны. — Интересно, что во время половодья резко меняется характер многочисленных рукавов в дельте Юкона. И тогда, с изменением фарватера, в большую реку не могут входить морские суда. Только мелкие пользуются северным рукавом Апрун, где глубина меньше метра.

— Бывал ли здесь Джек Лондон? — спрашивает Райан.

— Да, бывал,— отвечает его отец.— От Игл-Сити он на лодке за девятнадцать дней прошел летом до самого устья Юкона, а затем по морю спустился к югу. Мы уже миновали те места, где на ручье Гендерсона он зимовал в бревенчатой хижине...

— А русские пионеры, когда осваивали Аляску, ходили по Юкону в основном зимой,— сообщает всезнающий Скотт. — Вечная река всегда служила людям как водный путь летом и ледяная дорога зимой.

Холодный ветер дует в лобовое стекло моторки. Он так силен, что срезает верхушки пенистых гребней речных волн и веером швыряет их на нашу лодку, заливает нас. Наши судоводители напряженно следят за фарватером, лавируют между лесистыми островами, мешающими просматривать перспективу. Устали. Промокли. Причаливаем возле устья знаменитого у старателей прошлого века ручья Четвертого июля. Здесь они делали остановку, здесь зимовали. Рубленая хижина запущена, давно покинута. Внутри на стенах редкие посетители обязательно оставляют свои имена и названия стран. Сколько ни искала, ни одного нет из России или Союза.

Легко представить белое безмолвие, которое охватывало этот дикий край земли на долгие девять месяцев. Сейчас здесь стоит зеленая тишина, но она прерывается то плеском рыбы в тихой заводи, то шуршанием цветущих кустарников, то клекотом орлов-сапсанов.

На 3700 километров протянулась великая река.

Временами Юкон, выходя на просторы, разливается широко, как море, а когда его теснят монолитные берега, он бурлит, рвется быстрее вперед, невежливо кидает нашу лодку. По сторонам нависают скалы, неведомо как растущие на них деревья. Частенько встречаются и подмытые, пьяные леса. По берегам — буйные травы, заросли цветущего шиповника. Но вот на скале одинокий бревенчатый дом, осененный корабельными елями.

— Что за отшельники обитают в нем?

— Метеорологи или любители одиночества — преданные поклонники Джека,— отвечают мне попутчики.

Скотт задумчиво провозглашает:

— Аляска — страна невиданного индивидуализма и бескомпромиссного духа.

Серьезность его заявления не позволяет задавать вопросы. За день пути по могучему Юкону нам очень редко попадались встречные лодки. К вечеру добрались до Слайвинз-Роуд-хаус, или Славянского зимовья, дорожного дома. Национально-историческая достопримечательность. Сейчас здесь проводятся реставрационные работы. Живут в палатках пятеро рабочих из Игл-Сити. К ним присоединился волонтер из штата Огайо, седои приветливый человек, который приехал на лето для бесплатной работы в заповеднике. Их обветренные лица, несуетные интересы, колоритная речь заставляют опять вспомнить героев Лондона. Бревенчатый дом в плохом состоянии, но отличные инструменты, чертежи, оборудование и, главное, консультации Стива поставят работу на научную основу.

Закат полыхает всю ночь. Самые длинные дни лета, самые злые москиты, заунывный вой койотов в...

— Есть ли хоть одна душа между мной и точкой Северного полюса?

Следующим утром на старом — нет, старинном! — джипе отправляемся осматривать лагерь золотодобытчиков Коал-Крик-Кэмп, или Лагерь на ручье Коал. Двигаемся к югу от Юкона по Исторической горной дороге, старой дороге искателей сокровищ. Но она недлинна, зарастает травой крупный щебень, через стремительные горные речушки нет мостов. Порой кажется, вот-вот холодный поток, поднимаясь выше колес, опрокинет машину. Но благополучно миновали все преграды и успели осмотреть огромную старую драгу, которая в качестве исторического памятника тоже подлежит реставрации.

Огромные тяжелые детали покрыты толстым слоем пыли, ржавчина проела стены во многих местах, а кое-где можно увидеть и следы от пуль. Кажется, ничто уже не заставит работать этот гигант эпохи «золотой лихорадки». А ведь еще в начале века тут деловито суетились люди, несказанно радуясь намытым крупинкам богатства. Наверное, тогда драга напоминала суетливый муравейник, внушая уверенность, а теперь застыла в одиночестве, печально перебирая в памяти судьбы людей, некогда на нее уповавших.

В бывшем лагере старателей пустынно и тихо, высокая трава наступает на старые рубленые хижины. Верхняя дорога, та, что идет по горам вдоль Коал-Крик, совсем заросла. А в лесу даже днем по-страшному лютуют комары: без москитной сетки — ни шагу.

Мне посчастливилось. Именно на краю света, в глубинке Юконского плато, на ручье Коал я увидела своего первого муса. Это была самка с двумя детенышами. Она стояла по колено в воде, а малыши терлись боками о ветви в зарослях ивняка. Я замерла, ожидая, что они, как в сказке, вот-вот обернутся красавицами, или, превратившись в воздушные, создания, полетят над зеленой землей, или у них вырастут золотые рога.

Катерина Соловьева

Я иду через пламя...

Умение ходить по огню, точнее — по тлеющим углям насчитывает уже многие тысячелетия. В древнеиндийском эпосе «Рамаяна» сохранился, например, рассказ о двух браминах, которые, поспорив, прошли по огню, и было это свыше 3000 лет тому назад. Об огнеходцах рассказывал древнеримский историк Плиний Старший и писатели средневековья. К испытанию огнем обращались шаманы народов Севера и североамериканские индейцы. А вот свидетельство, сделанное в наши дни:

«...Слой раскаленных углей толщиной 10 — 15см раскладывается на площади 1 2 и 14 футов. В темноте угольки светятся так ярко, что можно видеть лица участников церемонии. Я видел, как один человек сбросил туфли и носки. Затем я увидел, как он спокойным и ритмическим шагом, будто пританцовывая, пошел по угольям. Чтобы пересечь покрытую углями поверхность, ему пришлось сделать семь шагов. За ним последовала женщина. Когда она ступила на огонь, ее ноги даже погрузились в горящие угольки, попадавшие за обратную сторону ступней. Она шла не спеша, ей понадобилось шесть шагов, чтобы пересечь костер»,— пишет о церемонии танцев на огне у анестенаридов — представителей греческой религиозной секты, корни которой уходят во тьму веков, современный исследователь Кассоли. И все же загадка огнеходцев не решена. Сегодня мы хотим еще раз вернуться к данной теме, опубликовав выдержки из книги Ларисы Виленской и Джоан Стеффи (предлагаемые фрагменты принадлежат первому автору), а также суждения на этот счет специалистов разного профиля.

«Хочу ли я учиться этому делу?» — спросила я себя, получив от Толли и Пегги Бэркен брошюру под интригующим названием «Требуются инструкторы хождения по огню». В ней объяснялось, что требуются люди, которые готовы освободиться от сковывающих их представлений, чтобы сначала самим стать огнеходцами, а потом учить тому же других. Чтобы овладеть новой «профессией», обещали авторы, достаточно трех недель.

Несмотря на странный характер предложения, мне сразу же захотелось сказать «да». Затем, конечно, одолели сомнения: отсутствие времени, финансовые проблемы, мои физические возможности... Поразмыслив хорошенько, я все же приняла решение: «Такое случается раз в жизни, нельзя упустить возможность. Если Толли Бэркен возьмет меня, я предприму эту попытку...»