Физическая динамика структуры характера - Александр Лоуэн

Выражение лица человека может быть самым разным. Когда мы наблюдаем за нашими пациентами, то, разумеется, сознаем эту игру чувств. Пациент презрительно усмехается, и мы задаем вопрос: почему? К нашему удивлению, он говорит, что вовсе не усмехался. Хорошо замечая чужие реакции, люди обычно не сознают своих собственных. Такие экспрессии похожи на обмолвки, значение которых много лет назад подчеркивал Фрейд.

Огромное значение для аналитической терапии имеют те бессознательные выражения, которые словно застыли на лице и как бы являются составной частью личности. Я вспоминаю профессора, бровь которого была всегда поднята вверх, что придавало его лицу выражение постоянного удивления. Никто не обращал ни малейшего внимания на это, и меньше всего сам профессор. Когда человек поднимает брови, его лицо сильно изменяется и сразу становится заметно, что он удивлен. Почему же профессор не сознавал этого? Дело в том, что, когда такая экспрессия стала привычной чертой, он освободил от этого свое сознание. Такие выражения лица, как старая одежда, становятся настолько неотъемлемой частью личности, что мы сознательно обращаем на них внимание, только когда они исчезают. Очень часто можно увидеть людей, на лицах которых написано отвращение. При этом человек раздувает или приподнимает крылья носа. Вам наверняка приходилось встречать людей, которые постоянно сохраняют страдающее выражение лица. Страдают ли они? Несомненно! Глубокий анализ бессознательного подтверждает, что на их лице отражается подавленное изумление, неприязнь, отвращение, боль или страдание.

Вы можете возразить: разве не бывает близоруких людей, глаза которых достались им по наследству и ничего не сообщают о Я? Пациенты говорят: «У моего отца была слабая челюсть, у деда — тоже, разве это не опровергает ваши выводы?» Если бы это было так, все семейство имело бы одинаковые ноги и это свидетельствовало бы о том, что их строение никак не соотносится с влиянием внешнего мира.

Такие аргументы вполне обоснованны, и их стоит серьезно обсудить. Здесь можно выделить два вопроса, и каждый из них потребует отдельного рассмотрения. Что бы ни было причиной близоруких глаз, они выражают слабость, которая затрагивает Я. Клинический опыт также подтверждает тот факт, что Я детерминируется динамикой и структурными факторами не зависимо от их этиологии. Конечно, дети от рождения значительно отличаются друг от друга, и эти различия определяют их будущее физическое и умственное развитие. Насколько это зависит от наследственности, сказать невозможно. В момент рождения ребенок уже имеет жизненный опыт девятимесячного внутриутробного развития. Качество этого опыта нелегко ценить, но его важность не вызывает никаких сомнений. Медики сегодня ее больше убеждаются, что причиной многих врожденных уродств и отклонений являются заболевания или отрицательные факторы, которые воздействовали на мать во время беременности.

Теоретические рассуждения должны заставить нас пересмотреть свое от ношение к внутриутробному развитию индивида. Два семени одного и то го же цветка или плода почти неразличимы, если они находятся на одинаковой стадии развития. И только у деревьев или кустов, выросших из них, обнаруживаются различия. Конечно, семена не идентичны, но ведь неодинаковы и те места, где они пускают корни и развиваются. Не только почва может быть разной, но и влажность и количество солнечного света редко бывают одинаковыми. Матка — это частица земли, которая девять месяцев выкармливает имплантированное в нее семя. С точки зрения способности выносить плод не бывает двух одинаковых маток: одни из них тверды и каменисты из-за фиброзных образований, другие жесткие и наряженные из-за пониженного кровотока, третьи малы и незрелы, в то время как четвертые уже выносили несколько плодов.

Дети, рожденные разными матками, тоже различны. Каждый акушер знает, что дети при рождении выглядят совершенно по-разному, от полн ых энергии, жизнеспособных младенцев до сморщенных и вялых, похожих на маленьких старичков. Тем самым ребенок сразу после рождения как бы сообщает, как ему жилось внутри матки. Без какой бы то ни было потенциальной подготовки отношение матери к ребенку будет повторять несознательный паттерн взаимодействия матки и эмбриона. Люди меняются с трудом. Опыт ребенка и матери продолжителен и начинается с момента зачатия. Возможности развития ребенка формируются и определяются только как реальные, а реальность для ребенка — это его мать. В аналитических кругах эта концепция рассматривается шире. Отношение матери к ребенку — это взаимодействие с его потребностью в поддержке и любви, с одной стороны, и в независимости-с другой, которое определяет и формирует паттерн его личности. Набор определенных черт со временем затвердевает и замораживается в динамической структуре характера, с которой сталкиваются аналитики. Роль отца и других окружающих людей тоже важна, но она, совершенно очевидно, вторична и обнаруживается позже.

Никто не может заменить матери и ее любви, которая проявляется как на физическом, так и на психическом уровне. Результатом развития в оптимальных условиях является телесная структура и личность, вызывающая у нас восхищение. Однако терапевты ежедневно имеют дело с людьми, чьи структура и личность имеют затрудняющие жизнь изъяны, из-за которых они неспособны справиться с требованиями реальности. В борьбе за выживание у таких людей вырабатываются механизмы компенсации, помогающие им преодолеть свои слабости. Идея Адлера об органической неполноценности и борьбе за власть и превосходство возникла на основе клинических наблюдений. Разумеется, компенсаторные механизмы не могут скорректировать дефект или слабость. Биоэнергетическая терапия нацелена на базальное нарушение, проявляющееся в паттерне поведения взрослого человека; она исключает потребность компенсировать его и к нему приспосабливаться.

Пациентка обратилась к биоэнергетической терапии после нескольких лет лечения у психоаналитика. Она сказала, что наш подход кажется ей более действенным. У нее было тяжелое, полное тело, короткая, но хорошо сформированная шея, лицо ее выражало непоколебимую решимость. Руки и ноги были тонкими, немного искривленными, а ступни — маленькими и слабыми. Несмотря на присущую ей решительность, она не могла сдержать аппетит. Работа ее устраивала, но ей не хватало отношений с другими людьми. Способности работать, несмотря на депрессию, тревожность и упадок духа, она не утратила.

Биоэнергетическая терапия началась с исследования решительности. Через несколько недель настроение пациентки улучшилось и она стала меньше есть. Затем тревожное состояние и подавленность вернулись. Это было связано с тем, что ее решительность и энтузиазм не смогли поддержать ее. Теперь перед ней стояла задача увеличить силу ног, обрести телесную подвижность, а также отказаться от установки непреклонной решимости. С точки зрения биоэнергетики эта черта характера компенсировала слабые ноги и гениталии. Никакая решительность не может заменить естественной безопасности и подвижности, которые человек получает благодаря хорошо уравновешенным ногам. Решительность в Я-структуре мешает заряду и разрядке в области гениталий. Раскачивание природного энергетического маятника блокируется иммобилизованной челюстью. Таким образом, хотя мы анализировали черту характера, основные усилия были направлены на устранение слабости нижней части тела.

Решительность как фиксированная установка не представляет собой реального источника силы, а свидетельствует об отсутствии гибкости Я. Замораживая энергию в паттерне поведения за счет других возможных реакций, она защищает Я от депрессии и поражения, но, как любая защита, обедняет эмоциональные проявления и может привести к тяжелым последствиям, поскольку ограничивает подвижность. При этом человек пытается преодолеть ограничение еще большим сокращением подвижности. Если же увеличить природную двигательную активность организма, решительность характера исчезает, на ее место приходит способность быть решительным, когда этого требует ситуация.

Другой пациент начал курс биоэнергетического анализа после пяти лет традиционной психоаналитической терапии. Были проработаны многие компульсивные паттерны его поведения, и он многое узнал о моих мотивациях. Он неудержимо преследовал женщин, пока не понял, что это является попыткой жить в согласии со своим Я-идеалом- молодым и привлекательным мужчиной, на которого заглядываются женщины. Его поведение изменилось; он по-прежнему интересовался женщинами, но перестал за ними ухаживать. Предыдущий анализ вызвал у него компульсивный тик глаз. Как это часто бывает в таких случаях, сексуальная потенция этого человека была слабой. Собственный оргазм был несильным, а сексуальный интерес большей частью был связан с желанием удовлетворить женщину. Психоаналитическая интерпретация его действий была точной, но не предлагала ничего, кроме отказа Я-идеала и связанного с ним поведения. К сожалению, это не избавило пациента ни от его чрезмерного интереса к женщинам, ни от компульсивности.