Путешествие по жизни в науке из века ХХ в век XXI - Александр Иванович Журавлев

И вот Г. Остроумов и назначил меня шефом «Недели» – от центральной редакции. Там я и познакомился с «акулами пера» – например, с Сашей Чёрным. Им я, естественно, как совершенно не испорченный не понравился, и они тоже занялись моим воспитанием.

Как шеф-куратор я обязан был присутствовать на завершающем этапе формирования номера «Недели» и подписывать сигнальный экземпляр перед сдачей его в типографию. Совершалось это деяние, как правило, в 11–12 часов ночи, после чего можно было ехать домой. Кроме моей, там было много и других подписей, тем не менее курьёзов в прессе было достаточно.

Наиболее запомнился мне курьёз с таким серьёзным журналом, как «Огонёк». На лицевой обложке был портрет Н.С. Хрущева, на обратной стороне в конце журнала – тигр. А вот подписи были перепутаны: под портретом Н.С. Хрущева стояло: «Тигр в Уссурийской тайге», а под портретом тигра – «Никита Сергеевич в кукурузе». Естественно, были оргвыводы.

Я решил сдать в «Неделю» один из своих рассказов, проследил за номером, подписал его и уехал. На другой день моего рассказа в номере не оказалось. Саша Чёрный со страшно «огорченным» лицом высказал мне соболезнование, показав на листке мой напечатанный рассказ: «Мы ничего не могли понять, что у Вас тут написано». Я тоже долго не мог понять. Во-первых, были переставлены абзацы: второй абзац был первым, первый – вторым, четвертый – третьим, третий – четвертым и т. д., кроме того, каждый второй абзац был напечатан вверх ногами. Это был замечательный урок, и в дальнейшем подобного я, конечно, не допускал.

Такой была одна сторона моей журналистской деятельности, и несколько рассказов в «Неделе» было всё-таки напечатано.

Вторая сторона – это журналистская деятельность как корреспондента в «горячих точках». Так, нашу редакцию «Науки» «засыпала» письмами вдова нашего великого ученого, врача-хирурга Демихова, который первый в мире разработал методологию и провел пересадку органов животным.

Она настаивала, чтобы в память о её муже «Известия» написали серию статей за её авторством. Г.В. Остроумов направил меня на квартиру хирурга. Дверь открыла молодая, весьма жизнерадостная дама. Она сразу повела меня в зал, где за большим столом сидела веселая компания. «Это сотрудники моего мужа».

Компания стала дружно наливать мне в бокал и поднимать различные тосты. Увидев моё упорство и заявления, что я приехал работать и должен посмотреть приборы хирурга, она разочарованно отвела меня в кабинет покойного мужа. Из-за дивана я извлек «свалку» железных конструкций. Попытка как-то восстановить хоть какую-то схему окончилась неудачей. Из беседы с вдовой записать что-либо содержательное не удалось, но желание её было определенное: в «Известиях» должна быть большая статья за её авторством и с большим гонораром.

Я пообещал, что постараюсь, и с большим трудом вырвался из «объятий» веселой компании. Знакомство с этой весёлой вдовой навело меня на некоторые общие мысли.

Женщин в мужчинах привлекают, во-первых, СЛАВА и, во-вторых, ДЕНЬГИ. Любовь, если проявляется в первые 3–4 года, быстро уступает этим факторам. При выборе между СЛАВОЙ и ДЕНЬГАМИ большинство женщин, не говоря о девушках, привлекает всё-таки СЛАВА, тем более что она, как правило, сопровождается и деньгами.

Возраст мужчины тут не имеет значения. Примеров тому в истории более, чем достаточно. 16-летняя Мария сбежала к 70-летнему Мазепе, очень хотела быть гетманшей; Мария Мнишек прибежала к самозванцу, хотела быть царицей Московской; лауреат Нобелевской премии Н.Н. Сеченов в 70 лет женился на молоденькой медсестре и т. д.

Как правило, пожилые мужчины долго не выдерживают такой горячей молодой любви, чему была примером и моя молодая вдова, жаждущая денег. Ну а о «молодых» знаменитостях можно и не говорить. В наше время девицы толпами бегают за такими «знаменитостями», как Киркоров, Абдулов.

Всемирно известная история. В древности жена одного из царей сбежала на ночь в тюрьму, чтобы переспать с Геростратом. Она знала, что все, что связано с Геростратом, а значит, и она, будет в истории бессмертно.

В общем, работа журналистом меня не вдохновляла, хотя зарплата на полставки была в 2–3 раза выше моей полной ставки в Госторгинспекции. Не удерживало и то, что гонорары за мои маленькие рассказы меня просто ошеломили.

Глава 8

За науку – мордой об стенку

Три неудачные попытки

Первая попытка прорваться в МИР НАУКИ окончилась неудачной. Профессору Николаю Ивановичу Козину в этот 1953 год не дали место в аспирантуру. Огорчение и, кроме того, растерянность были весьма немалыми.

Тут кто-то посоветовал мне читать объявления о конкурсах в других институтах, и через некоторое время я пришел в Институт биохимии в лабораторию «Биохимия углеводов» к заведующему – доктору наук Степаненко.

Я предпринял вторую попытку пройти в науку.

Он встретил меня приветливо, одобрил моё намерение, предложил написать заявление на конкурс в аспирантуру и дал программу для подготовки к главному экзамену по биохимии углеводов.

Я и не предполагал, что за этой приветливостью было желание Степаненко придать экзамену вид объективности, а мне отводилась роль статиста при заранее выбранном кандидате.

Вопросы на экзамене мне и моему конкуренту диктовал сам Степаненко. Всякий, хоть чуть понимающий в биохимии, сразу увидит игру. Например. Мне был дан вопрос: «Клетчатка», о которой мало что можно сказать. Моему конкуренту – «Крахмал», по которому огромное количество материала. Меня он вызвал первым и поставил 4 – «хорошо». Конкурент вышел из кабинета после меня и показал мне 5 – «отлично».

Мы разговорились об углеводах, и он оказался невероятно тупой. Мы как-то встретились лет через 15–20, и он с гордостью сообщил мне, что скоро он защищает кандидатскую диссертацию.

Тогда для меня это был очередной удар судьбы, и я даже расстроился.

Дорогие юные таланты! Никогда не расстраивайтесь при неудачах. Теперь я просто счастлив, что не попал в науку на такое малоперспективное направление, как биохимия углеводов. Но это сейчас, а тогда это был очередной удар.

Я продолжал посещать лабораторию жиров в Плехановке у Н.И. Козина и даже вел какие-то опыты. Меня очень интересовал процесс неостановимого автоокисления ненасыщенных жиров. Этот процесс знают и все домохозяйки. Стоит хозяйке отвлечься и «забыть» бутылочку с растительным маслом на окне – как через 2–3 дня она обнаруживает, что «МАСЛО ПРОГОРКЛО» – горчит и становится непригодным к употреблению. Горечь – это накопление в масле альдегидов и кетонов – соединений, которыми кожу обрабатывают – дубят.

Следующий третий удар был другого типа. В Москве создали новый «Институт биофизики» – он был засекречен