Саламандры: Омнибус - Ник Кайм

— Отступайте со своими людьми, капитан. Соберите как можно больше в бастионе. Сообщите другим офицерам, с кем сможете связаться, что имперские силы отступают по всему фронту.

Капитан Мангейм сделал жест, чтобы возразить.

— Полное отступление, капитан. — подтвердил Дак'ир. — Ни одна победа не одерживалась благодаря безрассудным жертвам, — добавил он, цитируя один из Принципов прагматизма Зен'де.

Офицер фаланги отдал честь, и начал отводить своих людей назад. Приказы уже передавались по воксу другим взводам армии.

— Мы не знаем, что там, Дак'ир, — предупредил Ба'кен, когда они побежали в направлении Банхоффа. Несмотря на расстояние, силуэты отряда лейтенанта были видны. Их лазерный огонь вспыхнул яростными разрывами.

— Значит, мы готовы ко всему, — мрачно ответил сержант и двинулся вперед по перепаханной земле.

Люди Банхоффа сформировали спинами друг к другу оборонительный периметр. В центре стоял выкрикивающий приказы лейтенант. Они явно вздохнули с облегчением, когда увидели идущих им на помощь Ангелов Императора.

Саламандры были всего в нескольких метрах от них, когда что-то промелькнуло возле круга лазганов, и один из людей просто исчез. В одно мгновенье он был там, а в следующее … пропал.

Вспыхнула паника и порядок, отлично установленный Банхоффом, грозил развалиться. Солдаты думали о бегстве, а не о битве с призраками, которые они едва могли видеть, не говоря уже о том, чтобы убить их.

Второй солдат последовал за первым, очередное белое мелькание сигнализировало о его смерти. В этот раз Дак'ир увидел, что произошло с человеком. Словно земля разверзлась и проглотила его целиком. За исключением того, что солдат не упал и не был засосан болотом, его утащили. Страшные руки с пальцами похожими на когти схватили несчастного ублюдка за лодыжки и утащили вниз.

Несмотря на усилия Банхоффа решимость его взвода рухнула и они побежали. Еще несколько погибли пока бежали, разделив ужасную судьбу других, утянутых в мгновение ока. Лейтенант бежал вместе с ними, пытаясь обратить беспорядочное бегство в организованное отступление, но тщетно.

Ободренные страхом солдат, охотящиеся на фалангу существа появились, и Саламандры впервые увидели их ясно.

— Они — демоны? — бросил Эмек, наводя болтер.

Они выглядели скорее как оборванцы, закутанные в гнилые стихари и робы. Разорванные ткани колыхались подобно щупальцам какого-то нематериального кальмара. Их глаза были пустыми и черными, они были костлявыми и выглядели как священники.

Когда-то они могли быть священниками, теперь они были дьяволами.

— Давайте посмотрим могут ли они гореть, — прорычал Ба'кен, выпуская поток прометия из своего тяжелого огнемета. Призраки рассеялись в свете жидкого пламени, но вернулись сразу же, как огонь погас, абсолютно невредимые.

Он собрался снова залить их огнем, когда они исчезли как туман на его глазах.

Прошла секунда или две, прежде чем огромный Рожденный в Огне повернулся к своему сержанту и пожал плечами.

— Я сражался с более крепкими врагами… — начал он, после чего закричал, когда его нога погрузилась в землю.

— Во имя Вулкана! — выругался Эмек, едва веря своим глазам.

— Держи его! — заревел Дак'ир, увидев белые когти, поймавшие ноги Ба'кена и лодыжки. Братья Ромул и Г'хеб бросились на помощь своему товарищу Саламандру, схватив Баʹкена под руки. Несколько мгновений они противостояли силе призраков.

— Отпустите, вы разорвете меня пополам, — заорал Ба'кен, наполовину от гнева, наполовину от боли.

— Держись, брат, — сказал ему Дак'ир. Он собрался вызвать подкрепления, заметив руну контакта Пириила на своем тактическом дисплее, когда призрак материализовался перед ним. Это был старый проповедник, его серое лицо было покрыто морщинами старости и злобы, агрессивный свет озарял глазные впадины. Его рот проартикулировал слова, которые Дак'ир не смог понять и он поднял обвиняющий палец.

— Отпусти его, адская тварь! — Дак'ир ударил цепным мечом, но проповедник пропал из бытия и клинок прошел безрезультатно, вонзившись в мягкую землю под ним. Дакʼир поднял плазменный пистолет для выстрела, и в этот момент ужасный, парализующий холод наполнил его тело. Ледяной огонь хлынул в него, когда его кровь заморозило что-то старое и мстительное. Он похитил дыхание из его легких и воспламенил их, словно космодесантник нырнул обнаженным в арктическую реку. Дакʼиру понадобилось несколько мгновений понять, что скрюченные пальцы проповедника пронзили его броню. Проникнув за защиту керамита, сделав нелепой обычно надежную броню его силового доспеха, когти серого проповедника нащупывали жизненные органы в своем поиске возмездия.

Попытавшись закричать, Дак'ир обнаружил, что его глотка замерзла, язык налился свинцом от призрачного нападения. Про себя он повторял слова Прометеевского знания, удерживающего его от падения в полную тьму.

Огонь Вулкана бьется в моей груди. С ним я уничтожу врагов Императора.

В его грохочущих сердцах барабанило сильное давление, сжимая, сжимая…

Чувства Дакʼира пылали и запах влажной и старой древесины проник сквозь его боевой шлем.

Затем яркое пламя охватило его и давление ослабло. Холод исчез, растопленный успокоительным теплом, и когда его помутневшее зрение восстановилось Дак'ир увидел Пириила, стоявшего посреди столба огня. В стороне Ба'кена освободили из земли, схватившей его. Кто-то еще поднимал Дак'ира. Он почувствовал, как сильные руки подхватили его и потащили. И только, когда его тело стало невесомым и легким, он понял, что должно быть погиб. Полубессознательно Дак'ир узнал удаляющийся голос, обращенный к нему.

— Снова вытаскиваю твое тело из огня, игнеец…

Затем тьма поглотила его.

Стратегиум располагался в старой трапезной бастиона, пахнущей табаком и затхлым потом. На вид прочная барная стойка использовалась в качестве тактикариума и была завалена промасленными географическими картами и инфопланшетами. Сводчатый потолок протекал, и офицеры с помощниками постоянно вытирали капли воды с лежащих на столе разных свитков и пиктов. У стен умеренных размеров комнаты шептались клерки и логисты Департменто Муниторум, подсчитывая людей и технику своими стило и обмениваясь мрачными взглядами друг с другом, когда считали, что гвардейцы не смотрят на них.

Не было секрета, что они потеряли много солдат в последней операции по разрушению щита. Усложняло ситуацию снижение количества боеприпасов для крупнокалиберных орудий до уровня «нецелесообразности ведения кампании». Прошел почти час с провального штурма, а имперские силы не продвинулись ни на шаг в составлении боевого плана.

Библиарий Пириил изучил тактические данные перед собой и не увидел ничего нового, чтобы облегчило их тяжелейшее положение. По крайней мере, призраки отказались от преследования, когда вошли на территорию Скалы Милосердия, хотя потребовалось немало психического мастерства эпистолярия, чтобы отбросить их и сделать возможным отступление.

— Что они такое, брат? — спросил Цу'ган тихим голосом, пытаясь не привлекать внимание офицеров Гвардии и квартирмейстера, присоединившегося к ним. Цу'ган знал, что о некоторых вещах людям лучше оставаться в неведении. Они могут быть слабохарактерными, и наверняка восприимчивы к страху. Под защитой человечества подразумевалось не только применение болтера и клинка; это также означало защищать их от ужасающих истин галактики, чтобы они не сломали их.

— Я не уверен. — Пириил бросил взгляд вверх, пронзив своим колдовским зрением балки и рокрит, словно паутину, и воспарив в мрак ночи, где небосвод был пронизан кроваво-красным цветом. — Но полагаю варп-шторм и призраки связаны.

— Рабы Хаоса? — Слово оставило горький привкус, и Цу'ган сплюнул.

— Возможно, потерянные и проклятые, — задумчиво сказал библиарий. — Хотя не слуги Губительных Сил. Думаю они… варп-эхо; души, попавшие в ловушку между эмпиреями и смертным миром. Красный шторм истончил вуаль реальности. Я чувствую, как эхо протискиваются. Только не знаю почему. Но пока продолжается шторм, пока тянется Адская Ночь, они будут здесь.

Всего в нескольких метрах, не обращая внимания на Саламандр, офицеры Гвардии держали свой собственный военный совет.

— Очевидно, что мы не можем позволить себе длительную осаду, — заявил капитан Мангейм. С казнью Тенча и выходом из строя комиссара, Мангейм стал старшим офицером по званию в фаланге. Его рукава были закатаны, а фуражку он положил на тактикариум, изучая карты.

— Возможно, у нас хватит боеприпасов еще на один продолжительный обстрел пустотного щита. — Квартирмейстер изучал инвентарные протоколы, советник Департменто Муниоторум снабдил его инфо-планшетами со свежей информацией, которую он мысленно запомнил и вернул их, пока говорил. — После этого у нас не останется ничего, что сможет разрушить его.