Девочка для вожака, или Замуж за волка (СИ) - Эль Вайра
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Мари чуть не высунулась в окно. Девушка, которую звали так же, как ее бабушку, была отмечена и сбежала? Значит, это возможно? Впрочем, едва ли ей ответят и расскажут подробности той истории.
— Но это несправедливо, — заскулила Карла. — Мари хорошо работает и даже остается допоздна, чтобы помочь нам с уборкой, а мы в ответ ее только игнорируем. Ей одиноко!
— Да, это несправедливо, — грустно сказал пекарь.
Мари старалась себе напомнить, что ее дело — просто месить тесто, но ее губы уже расползлись в улыбке. Она никогда не слышала, чтобы кто-нибудь в Валде отзывался о ней с такой теплотой. Не то, чтобы это что-то меняло, но знание того, что они бояться именно отметки немного успокаивает. По крайней мере, они не ненавидят лично Мари.
Семья пекаря вообще была к ней добра и доказала, что не видит в ней врага. Ей даже позволили забирать домой сухую и нераспроданную за день выпечку — это большее из того, что для нее когда-либо делали горожане.
Спустя пару минут Арон и Карла вернулись, и больше дочь пекаря не сказала Мари ни слова. Ни утром, ни после обеда. Но всё же она украдкой ей улыбнулась, когда сестры покидали кухню в конце рабочего дня. Мари стало обидно, что из-за глупого укуса, о котором все всё знают, кроме нее самой, она теряет возможность обзавестись настоящей подругой.
Мари подметала полы и вытирала окна в полной тишине, пока Арон не сказал ей, что пора идти домой. Она молча стояла, пока он отсчитывал ей недельную зарплату, а потом смущенно спрятала горсть монет себе в карман.
Она, как обычно, намеревалась сбежать из пекарни как можно быстрее, но Арон окликнул ее, когда она подошла к двери.
— Мари.
Она повернулась, широко раскрыв глаза от любопытства. Пекарь помедлил и выдавил осторожную улыбку.
— Хорошая работа. Ты молодец.
Она медленно кивнула ему в ответ. В следующий миг Арон нырнул в кладовую, стараясь не задерживать взгляд на девушке дольше, чем это было необходимо.
Домой Мари возвращалась в приподнятом настроении. Еще бы! Почти с самой смерти отца она не слышала за день столько слов, обращенных к ней. Если постараться, то можно притвориться, что в Валде у нее всё складывается не так уж и плохо.
Ее мысли снова обратились к девушке по имени Ильзе. Пекарь сказал, что она была отмечена, но сбежала. Как ей это удалось? Наверняка ей должны были чинить столько же препятствий, сколько и Мари. Но раз у той девушки получилось, значит и она всё сможет.
Надо бы спросить у Курта, знает ли он историю этой Ильзе. Мари грустно вздохнула и замедлила шаг. С тех пор, как она, не без помощи Отто, устроилась на работу, у нее почти не было времени, чтобы ходить в лес. Она пыталась выкроить хотя бы минутку, но в итоге Курт всё сделал сам.
Однажды, пару месяцев назад, у нее возникло тревожное чувство, что кто-то следит за ней, пока она шагает домой. Сворачивая к своей одинокой хижине, она чуть не потеряла сознание от испуга, когда заметила темный силуэт среди деревьев. Ей потребовалась пара секунд, чтобы узнать Курта, и она чуть не шлепнула его за то, что напугал ее до смерти.
— Почему ты не приходишь? — строго спросил он.
— У меня появилась работа, — виновато пожала плечами Мари. — Я каждый день занята, пока не стемнеет.
— Зачем тебе это?
Строгость ушла из его голоса. Курт выглядел настолько растерянным и недоумевающим, что Мари не удержалась и хихикнула. Она чуть было не рассказала ему о своем плане, но тихий голос в голове прошептал, что лучше этого пока не делать.
И хотя Мари не нравилось скрывать что-то от Курта, но какое-то чувство ей подсказывало, что он отреагирует плохо. А ссориться с ним — последнее, чего ей хотелось.
— Нууу… — протянула она. — Мне нужно что-то есть.
Курт нахмурился.
— У тебя же есть сад. И я могу приносить тебя мяса, если хочешь.
— Очень мило с твоей стороны, но я хочу хотя бы иногда покупать зерно. А еще одежду, обувь, корм для коня и…
— Ладно, — раздраженно прервал ее Курт. — Значит, я тебя больше не увижу?
Мари расплылась в теплой улыбке. Ей были приятные его переживания.
— Если будешь ждать меня вот так, на опушке, то сможешь провожать меня до дома по вечерам. Твой отец не будет возражать?
— Не важно, — отрезал Курт.
С тех пор только так они и встречались. По вечерам Мари часто делались с Куртом выпечкой, которую ей давали в пекарне. Любому случайному прохожему это показалось бы странным — по дороге идет девушка в красном плаще и протягивает пирожки деревьям, разговаривая сама с собой. Прохожий не увидел бы, как высокий юноша с жадностью поедает эти пирожки в тени леса.
Но Мари его видела, и, несмотря на странность своего положения, не собиралась избегать Курта, даже если ее посчитают сумасшедшей.
В пекарне платили неплохо. После года усердной работы и вынужденной экономии Мари почти добилась успеха. Ей оставалась одна недельная зарплата, чтобы скопить двести франков. Но теперь, когда она шла домой и готовилась к встрече с Куртом, она с удивлением обнаружила, что чувствует себя несчастной.
Она должна была радоваться. После трех лет в этом жалком лесу она достигла цели. Еще немного, и она вернется к бабушке и дедушке. Увидит свои любимые холмы и гору. И всё же часть ее оплакивала отъезд и готовилась во всем признаться Курту. Предстоящее прощание разбивало ей сердце.
— Поздновато, тебе не кажется?
Мари подпрыгнула от неожиданности. Глубокий и родной голос доносился из темноты деревьев. Что ж. Вот сейчас она и должна признаться. Мари просила у Создателя дать ей нужных слов, но тщетно — к этому разговору невозможно подготовиться.
— Да, — тихо сказала она, поворачиваясь к лесу. — И правда поздно.
Было немного неприятно разговаривать с тенями. Ей бы хотелось видеть золотисто-карие глаза Курта, но приходилось довольствоваться тенью. К тому же, ее смутил его тон. Даже не видя его лица, Мари точно знала, что Курт встревожен и раздражен.
— Мари, что ты задумала?
Что ж, хорошо. Он сам уже понял, что что-то не так. Она не сразу нашлась с ответом, хотя несколько раз открывала рот, чтобы что-нибудь сказать.
— Ты думаешь про побег, верно? — спросил Курт.
— Это действительно побег, когда ты
