Поражающий фактор. Те, кто выжил - Михаил Гвор
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
На мгновение Боря оцепенел. А когда это мгновение прошло, понял, что его не особо трогает судьба кавказца. Кто нападал на бригаду, Юринов уже был в курсе. И что лужи крови на асфальте тоже не беспокоят. Наверное, привык после первой ночи. Но с Андреем решил поговорить в другой раз…
Таджикистан, Фанские горы, альплагерь «Алаудин-Вертикаль»
Санечка
– Папа, ты плогнал плохих людей? Да? Совсем плогнал? Ты посему молсис?
– Устал твой папа, кроха. Отдохнуть ему надо. Поспать.
– А тебя как зовут?
– Дядя Жора!
– Дядя Зола, а папа плогнал плохих людей?
– Прогнал. Всех до одного.
– Я говолила! Папа самый сильный! А посему он молсит?
– Устал! Понимаешь? Вот поспит и снова станет самый сильный.
– Падем, я показу, де он спит… И посизу с ним. Стобы его не будили. Папа холосый…
Окрестности Новосибирска, расположение N-ской десантной бригады
Андрей Урусов (Седьмой)
– Тук-тук! – Чей-то знакомый голос продублировал стук по двери.
– Никого нет дома. Все ушли на фронт борьбы с бытовым пьянством.
– Ясно все с тобой. Значит, открыто.
Хрупкая лесенка хрустнула под немалым весом, и в кунг ввалился майор Пчелинцев.
– Так, военный, я не понял? Что за пьянка впереди доклада? – спросил комбат, увидев открытую литровую бутылку водки и раскрытый пакет чипсов. – И что за незапротоколированный алкоголь на территории вверенного мне подразделения?
– Глебыч, не гунди, – вяло шевеля языком, ответил Урусов. Старший сержант сидел перед импровизированным застольем в одних штанах и держал на вытянутой руке стакан, налитый с былым «спецназовским» шиком, с горочкой. – Ты и так бы пришел. А я сегодня девственности два раза лишился. И новости не срочные.
– В смысле? – уточнил майор и выставил на столик еще одну бутылку. – Хотя об этом давай чуть позже. Что узнал?
Седьмой влил в себя стакан и хрустнул чипсиной. Вытатуированный на груди крылатый пес застыл в атаке…
– Короче говоря, это была разведка боем. Или подставление под чужой нож лишних бригад. По городу попало очень хорошо. Но несколько районов практически целые. Да и по мелким городам не слишком прицельно били. Уцелели местами. А это плохо. Вернее, хорошо. Короче, Глебыч, нам разведка нужна! Как хлеб, как воздух!
– Не отвлекайся. А то начал, панымаэш, Виссарионовича цитировать, пьянь алкоголическая, – ловко убрал со стола обе бутылки Пчелинцев. – Разведка будет. Возможно, даже завтра. Ребята сейчас эрхабешные «бардаки» готовят. А ты будешь на точке сидеть. Потому что алкаш припадочный.
– Сам такой. Поц гойский, – жестом фокусника Урусов выудил из недр «шишиги» бутылку пива и показал майору дулю. – У меня тут на десять таких майоров припасено. И в рейд я завтра пойду, – сорвал крышку об металлический уголок по краю столика и надолго присосался.
– Тебя Кошка за пьянку убьет. Прямо сегодня.
– Не убьет. Она у меня женщина умная. И сегодня в детсаду. А у местных бандюков разлад вышел, – неожиданно снова вернулся к теме разговора Урусов. – У них там смотрящий новый объявился. С замашками юного Буонапартия. Собрался Новосибирскую республику создавать.
– Что-что? – переспросил Пчелинцев. – Республику? Новосибирскую?
– Именно. А сегодняшние гости – из местных. Не захотели они новую жизнь строить под мудрым руководством товарища Сухова. Фамилия у него такая знаменитая. Валера Сухов, погоняло Сухарь или Сухой. И учти, что об этом, в смысле, о строительстве новой жизни, он заявил пятнадцатого вечером. Оперативный не в меру.
– И?
– И как видишь, кто-то толкнул местным фуфло, что бригаду накрыло целиком, можно прибарахлиться, а потом пересмотреть результаты переговоров с Сухарем. Вот они и явились. А мы прибарахлились.
– Это точно, – вернул комбат бутылки на место. – «Тигр» я тебе оставил. Как и просил. Кстати, а он тебе зачем?
– Нужен, – отмахнулся Урусов. – Давай лучше за потерю девственности бахнем.
– В смысле? – спросил Пчелинцев, но кружку алюминиевую подставил.
– В том смысле… – Андрей замолчал, глядя остекленевшими глазами сквозь комбата куда-то ему за спину. – Я первый раз в жизни убивал безоружных. Первый раз расстреливал пленных. А мне еще в спину – «гестаповец бандеровский»….
Непрошеная слеза скатилась по щеке. Урусов выдохнул и влил в себя очередной стакан, с трудом глотая водку. Пчелинцева даже передернуло.
– А я вообще-то из Донбасса! Там и по-украински-то никто не говорит… – начал пьяно объясняться Урусов. – И застрелил я всего троих. Даже спички не понадобились…
– Остальных ты что, в подвале оставил?
– Ну да, – удивился комбатовскому вопросу Урусов. – Пригодятся для опознания. Вот ты этого Сухова в лицо видел? И я нет. И вряд ли он у кого в телефоне фотку своей хари хранит. Так что пусть висят пока. Пригодятсяааа…
Таджикистан, Фанские горы, альплагерь «Алаудин-Вертикаль»
Совет
– Ну, что рассказывает наш пленный друг? – Виктор потянулся в кресле.
Потом неожиданно скривился, достал из кармана тюбик изокета и пшикнул под язык.
– Хреново? – спросил Потап.
– Терпимо. Так что он рассказывает?
– Уже ничего. Баши Ахмет Ахмадов скончался от сердечного приступа, вызванного проникновением в сердце постороннего острого предмета. Олегиного тесака.
– Да-а… У меня более легкая форма ишемии… Погоди, почему Олегова? Олег же пьяный спит!
– Спит. Только как допрашивать начали – ввалился. Злой, бледный, посмотрел на эту сцуку и… «Он мой», – говорит. Да так сказал, что и возразить никому в голову не пришло. А пленничек соловьем запел. Без всяких пыток и специальных методов, от одного вида твоего сына. Ты присмотрел бы за ним, не нравится мне это озверение…
– А сейчас он где?
– Олег? Спит. Закончил с Ахмадовым, вытер тесак и ушел спать. Вить, поговори с ним, как проспится. Крепкий парень, но как бы не сломался…
– Поговорю утром. А что Ахмадов рассказал?
– Они с братом держат территорию вдоль трассы от Анзобского перевала до Сарвады. И довольно быстро распространяют свое влияние в сторону Пенджикента. Парнишки конкретно отмороженные, с ними мы общего языка не найдем. Но сейчас продвижение затормозится. Ахмет должен был дойти до Урмитара, а то и дальше. Теперь его братцу надо получить известие о пропаже и восполнить потери. Это не так просто. Пара дней есть. А пока в Сарваде стоит их десяток. В Айни власти совсем нет. Но со стороны Пенджикента идет какая-то другая банда. А может, между Ахмадовым и пенджикентцами еще кто-то есть. Кстати, он говорил про какое-то золото. Был абсолютно уверен, что в Пасруде его много. Не в курсе, там миллионеров не водилось?
– Точно нет. У меня в Самаре одно время работали ребята из этого ущелья. Здесь для всех сто долларов – неимоверное богатство. Нищий кишлак даже по таджикским меркам. Какое здесь золото!
– Может, добывают где?
– Может, и добывают. Но не здесь! Бахреддин, ты не в курсе?
– Нет. Все рудники я не знаю, но в Пасруде ничего не добывают, кроме камня!
– Что-то он напутал. Надо бы разобраться… – задумчиво протянул Виктор. – Но боюсь, нет времени. Потом… Не до золота сейчас…
– Ладно, потом так потом. В лагере как настроение?
– Вниз больше никто не хочет. – Виктор усмехнулся.
– Понятное дело, – вернул усмешку майор, – а что хотят?
– Ничего не хотят. Подчиняются. В шоке все. Ну, пока в шоке, я тут свои порядки навожу. Отобрал ребят с военным опытом. Не с боевым, а с каким-нибудь. Чтобы автомат от ледоруба отличали. Тебе бы их глянуть, чего они стоят.
– Ну, если Олег с Лехой даже без военного…
– Олег с Лехой – моя школа. Считай, что с боевым. А это обычные люди. В общем, надо, чтобы ты сформировал отряд.
– Сделаем. Куда уж с подводной лодки денусь.
– Еще нужно набрать шоферов. Чтобы могли по горам водить. Бахреддин – это на тебе. А дальше – надо сходить вниз. Нам нужно все. Оружие, боеприпасы, продукты, лекарства, горючка!
– Вить, ты что, грабить предлагаешь?
– Не кипятись, майор! Мы не бандиты. Грабить не предлагаю. Покупать. Выменивать…
– На что?
– На что получится. И брать брошенное.
– А что мы можем предложить?
– Кери хар! – буркнул Бахреддин. – И ничего больше! Самим все нужно…
– Не совсем так. Прикиньте, как мы выглядим. Отряд Ахмадова уничтожили. Быстро и эффективно. А они тут силой считались. Соответственно и мы – сила. И можем предложить защиту. Тем, кто к нам переберется. А толковые люди нам и самим нужны.
– Ну, с Ахмадовым нам повезло.
– Неважно. Важно, как это выглядит.
– А знаешь, можно попробовать… – начал прикидывать Потапов, разглядывая карту. – Два направления. В Айни и в Сарваду. В Айни по твоему варианту. А в Сарваде, если вырезать Ахмадовский десяток, много можно просто забрать. Уже бесхозного.
– Соображаешь, майор. Бахреддин, мне в литературе попадалось про аэропорт «Айни». Это к городу имеет отношение?