Не все женщины делают это - Григорий Башкиров

В кабинет уверенно зашел молодой человек среднего роста лет двадцати пяти. Он снял черную бейсболку с надписью NHL, пригладил рукой светлые вьющиеся волосы и улыбнулся.

– Здравствуйте.

– Проходите, Леонид, садитесь. – Я указал на место у стола. Признаюсь, этот парень сразу вызвал у меня симпатию.

Он подвинул стул и присел. Мухин внимательно прочитал распечатку, передал мне и пристально посмотрел на Веселовского. Леонид взгляда не отвел, был спокоен и невозмутим.

– Леонид, вы хотели дать показания? – спросил Мухин и достал сигарету. – Если желаете, можете курить.

– Спасибо, я не курю, – поблагодарил Веселовский. – Кстати, можно просто Леня.

– Игорь Иванович, – в свою очередь представился Мухин. – Слушаю вас.

– Вчера я был у своего клиента. Привозил ему для ознакомления документацию по строительству, – начал свое повествование Веселовский. – Я окончил архитектурный институт и занимаюсь дизайнерскими проектами. Потом обсуждали детали, пили чай, разговаривали… Короче, я задержался.

Хотя Веселовский начал издалека, Игорь его слушал внимательно и не перебивал.

– Расстались очень поздно – уже под утро. Когда я ехал в город, то на пятьдесят седьмом километре шоссе увидел мужчину, который стоял на обочине и голосовал. Я решил подвезти человека и остановился. Но он мне сразу не понравился.

– Чем? – насторожился Игорь.

– Да странный какой-то. Когда я спросил, куда ему надо – сказал, чтобы я ехал прямо. Потом сразу заснул. Когда я подъезжал к городу, он проснулся и попросил остановиться.

– В каком конкретно месте? – спросил Игорь.

– Почти при въезде – там поле большое и дома начинаются, – уточнил Леня.

Игорь посмотрел на меня и кивнул – он понял, где это находится.

– Взял сумку и вышел. Я тронулся с места, а он никуда не уходил. Стоял и ждал, пока я уеду.

– Как он выглядел? – спросил я.

– Высокого роста, весьма плотного сложения, был одет в джинсовый костюм.

– Приметы его запомнили? Черты лица, волосы, глаза…

– Очень хорошо запомнил! – уверенно ответил Леня. – Когда садился в машину, в салоне свет горел, а когда он дремал – рассмотрел его детально.

– Можете составить словесный портрет пассажира? – спросил Мухин.

– Так зачем словесный? – удивился Веселовский. – Нарисовать могу, я же художник.

Мы с Игорем переглянулись – Леня нам определенно нравился.

Мухин достал из стола несколько листов плотной бумаги, коробку цветных карандашей и ластик. Веселовский ненадолго прикрыл глаза, наверно воскрешая в памяти образ, и быстрыми уверенными штрихами стал делать набросок.

Чтобы не мешать, мы отошли к окну. Игорь открыл окно и закурил.

– Готово! – примерно через пятнадцать минут отозвался Веселовский и положил на стол четыре листа.

– Вот он в анфас, профиль, полный рост и вид сзади.

Я посмотрел на рисунки и был восхищен точностью и законченностью линий. Изображения лица и фигуры были живыми, выполненными в динамике.

– Ни фига себе! – выдавил Мухин, пораженный увиденным. – Здорово! Слушай, Леня, иди к нам работать – нам такие специалисты позарез нужны.

– Спасибо за предложение, но мне своя работа нравится, – засмущался Веселовский.

Мухин еще раз внимательно вгляделся в лицо неизвестного.

– Леня! – обратился он к художнику. – А что у него с левым глазом?

– Сам не понял, – пожал плечами Веселовский, – глаз как глаз, но такое впечатление, что неживой.

Мухин встал и крепко пожал Леониду руку.

– Большое спасибо – ты очень помог! Сейчас еще немного подожди – тебя допросит наш сотрудник.

– Конечно, подожду, – охотно согласился Веселовский. Потом спохватился. – Игорь Иванович, совсем забыл сказать. Я салон машины не убирал. Может быть, следы его остались?

– Где твоя машина? – сразу спросил я.

– Напротив управления стоит.

Мухин вызвал эксперта-криминалиста и в сопровождении Веселовского отправил осматривать автомобиль.

Оставшись вдвоем, мы некоторое время молчали, затем я взял в руки портрет.

– Я уверен, что у Тюбина на даче встретился именно с этим бандитом. Тот же взгляд! И левый глаз!

– Положим, ты сейчас под эмоциями находишься, – заметил Игорь, – хотя и мне это лицо кажется знакомым. – Мухин сложил рисунки и убрал в папку.

– Позвоню Воробью и узнаю, как там наши дела продвигаются. – Он набрал номер телефона Птицына. Воробей снял трубку почти сразу.

– Только собирался тебе звонить! – прогремел знакомый бас. – Все выяснили, записывай. Одним из трупешников является Яшин Виктор Александрович. Судим за вымогательство. Тысяча девятьсот семьдесят шестого года рождения, зарегистрирован у вас по ул. Комсомольской вместе с бабушкой. Второго по пальцам установить не удалось. Другие экспертизы пока не готовы. Как только будет ответ – сразу свяжусь с тобой.

Перекинувшись с Птицыным еще несколькими ничего не значащими фразами, Игорь положил трубку.

– Это уже теплее, – потер руки Игорь. – Один фигурант известен. Начнем плясать от него.

Мухин нажал клавишу громкой связи и вызвал Казакова. Довел только что полученную информацию.

– Миша, бери с собой ребят и дуй в адрес Яшина. Установи, где и с кем был в пятницу. Пообщайся со своими людьми. Короче, нужна вся информация о нем.

Казаков вышел, но вскоре вернулся, неся в руках папку.

– Игорь Иванович, – как всегда спокойно и с расстановкой заговорил Михаил, – есть такой Яшин Виктор Александрович. Проходил у нас по оперативному делу. Известная личность среди местного криминала. Кличка Тайсон. Ближайшая связь – Селезнев Павел Геннадьевич, кличка Фикса. – Казаков раскрыл папку.

– Вот их фотографии.

Мухин взял карточки.

– Вот и второй убитый! Что на них есть еще?

– Вымогательства, грабежи, но все время соскакивали. Или отказывали в возбуждении уголовного дела, или заявитель пропадал. Околачивались вечерами в кафе «Снежинка». Пока все. – Казаков аккуратно завязал тесемки на папке с делом и вопросительно посмотрел на начальника.

Мухин включил ксерокс и скопировал для себя рисунки Веселовского, затем отдал портрет неизвестного Михаилу.

– Срочно скопируй в достаточном количестве. Раздай оперативникам и отнеси в дежурку. Скажи, чтобы фотография этого типа была у каждого сотрудника. Проверю лично!

– Есть! – Казаков вышел.

– Почему только лицо? – спросил я.

– Чтобы не дезориентировать, – ответил Игорь. – Я сомневаюсь, что и лицо некоторые запомнят. Если выдадим весь набор, то через час дежурка будет набита более или менее плотными мужиками – выметут без разбору всех подходящих по телосложению.

Я усмехнулся – Игорь был прав. Богатый опыт показывал, что ни в коем случае нельзя перегружать мозг сотрудника-исполнителя лишней информацией. Для наибольшей пользы дела и достижения положительного результата в розыске надо концентрировать его внимание только на характерных приметах и ярко выраженных особенностях поведения.

Вспомнился случай из моей практики, когда в продовольственном магазине в присутствии двенадцати свидетелей был зарезан молодой азербайджанец, сделавший замечание пьяному наглецу, лезшему к прилавку без очереди. Тот без лишних разговоров вытащил нож, ударил беднягу в грудь и степенно удалился. Прибыв на место преступления и опросив всех без исключения свидетелей, я получил, как полагал, объективное описание убийцы. Все до одного показали, что это был молодой мужчина, похожий на цыгана, с пышной копной черных волос.

Имея такие приметы и принимая во внимание, что это наверняка местный кадр, я уверовал в то, что раскрытие преступления – дело нескольких дней. Затем началось необъяснимое. Дежурная часть отделения милиции стала массово заполняться молодыми мужчинами, забывшими своевременно посетить парикмахерскую, и цыганами мужского пола. Отделение быстро превратилось в сумасшедший дом – мужики возмущались, цыганская родня вопила и причитала. Поскольку все задержанные проходили через меня и еще двух оперативников, очень скоро я стал весьма неприязненно относиться к нестриженым мужикам и цыганам, попадавшимся на пути – все они в перспективе могли стать объектом задержания и очутиться передо мной нос к носу. После доставки в отделение и проверки на вшивость многие из них в срочном порядке состригали свои кудри. Но все равно конца и края растущему потоку задержанных не было. Задерганные свидетели все как один отказались дальше участвовать в опознаниях. В расследовании дела намечался тупик, но помог счастливый случай.

Однажды ближе к обеду в дверь кабинета, где я базировался вместе с оперативной группой, раздался робкий стук. На пороге стояла миловидная женщина с девочкой лет двенадцати. Когда женщина рассказала, что в тот злополучный день ее дочка находилась в магазине и хорошо запомнила убийцу, я чуть было нервно не рассмеялся и не отправил даму восвояси. Но будучи добросовестным работником, подробно опросил обеих. Показания девочки меня поразили! Описываемый ею преступник выглядел совсем иначе. С ее слов, он был среднего возраста, немного хромал и, главное, был лысый с венчиком темных волос, обрамляющих большую плешь.