Банкет с продолжением в ЗАГСе - Маргарита Южина

– Антоша! – окликнула его Арина. – Ты опять по нам соскучился? Иди спи в комнату, там большой диван.

Антон быстро вскочил и потер заспанные глаза.

– Я не могу на диван, туда может сесть Сонечка. А она никогда не смотрит, куда садится, – пробормотал он.

– Тогда сиди, я сейчас завтрак придумаю, – засуетилась возле плиты Арина. – А что – твое начальство решило устроить тебе отпуск? Ты теперь будешь с нами? Между прочим, Сонечке тебя ужасно не хватает. Она ходит вся какая-то… потерянная. Я ее даже не узнаю.

Антоша глубоко вздохнул и кивнул с глубоким осознанием.

– Я решил плюнуть на начальство. Вот так.

– Ну… это ты погорячился, – посмотрела на него с опаской родственница. – Между прочим, такие вещи чреваты.

– А я решил!! – вскинул голову Антон. – Вот так взял и подумал – отчего это я не могу провести праздники с любимой женщиной?!

– А ты разве не с ней был?

– Нет, я сейчас о Сонечке, – пояснил Антоша. – И вот – я здесь! В конце концов, я столько лет отказывал себе в совместном отдыхе. Сонечка так без меня тоскует и…

– Антон! Ты все еще не уехал?! Боже мой, куда ни сунься – везде ты!! – появилась в дверях тоскующая супруга. – Тогда давай рули в магазин. Я вчера сунулась в холодильник, а у нас там только… кости куриные. Кто-нибудь догадается их выкинуть или отдать собачкам?

Антон улыбнулся, ухватился за Сонечкин бочок и нежно проговорил:

– Весь остаток праздника я проведу с тобой, мое сокровище.

Похоже, собственный муж в Сонечкины планы не вписывался.

– Любовь моя, – так же трепетно погладила она его по голове. – Праздник кончился первого числа. Весь кончился, без всяких остатков. Тебе пора зарабатывать своей девочке на новенькую шубку. Мой зайка поедет сегодня своей Сонечке за шубкой, да? Ну-у? В свой институтик, а?

Зайка в институтик не хотел. Он был голодный, у него болели ноги после вчерашних танцев и вообще – он хотел домашнего тепла.

– Ну Сонечка… – обиженно надул он губки. – Ты хочешь выгнать своего Антосика? Тебе надоел твой птенчик?!

– Пара идиотов, честное слово, – вздохнула Арина и пошла натягивать спортивный костюм.

Сегодня в четыре часа в «Барсе» было объявлено всеобщее гулянье – катание на лыжах, санках и вообще на чем придется. Организаторы обещали буйное веселье, горы призов, вереницу игр, викторин и сюрпризов. День обещал быть нескучным. Васька даже как-то вызнал, что будет небольшое соревнование между командами, команд будет две, и никто не знает, куда попадет. Арина тоже не знала, но здраво рассудила: в какой бы команде она ни была, подводить людей будет неприлично. А в соревнованиях скорее всего будут упражнения с санками, какие-нибудь снежные процедуры и, конечно же, лыжи. Но если санки Арину не пугали, то на лыжах она до сего дня не стояла. Вот она и отправилась с утра пораньше: во-первых, взять себе лыжи напрокат, пока еще нет очереди и есть хорошие лыжные ботинки нужного размера, а во-вторых… Еще она собралась на этих самых лыжах хоть парочку раз съехать с самой маленькой горки. В конце концов, нужно же себя подготовить к вечернему состязанию?

Самые замечательные горочки нашлись именно там, где и предполагалось вечернее развлечение – в двух шагах от Дома отдыха, там даже уже шли какие-то приготовления. Но Арина справедливо рассудила, что со своей скоростью она точно никому не помешает, и поднялась на небольшое возвышение. Это была безобидная крохотная горочка, и Арина гордо ее победила, то есть съехала вниз без потерь, даже не упала.

– Ну и ничего сложного. Ха! – шмыгнула носом Арина, заметно оправившись от первого испуга. – Сейчас мы… и вон ту горочку покорим. Да-а! А что нам?!

Следующая горка, на которую лихо замахнулась начинающая лыжница, была не намного круче первой, но на ее вершине Арина стояла добрых минут пятнадцать. Все никак не могла решиться. И вот, когда она уже набралась смелости и браво оттолкнулась палками, с ней произошло нечто!

Кто-то большой и сильный въехал ей в спину, сшиб с ног и придал такое ускорение, что Арина покатилась бы колобком, если бы не злополучные лыжи. Они цеплялись за снег, грозя вырвать ноги с корнем. Голова моталась и тоже норовила оторваться. Арина летела, сшибая на своем пути еще кого-то. Она это чувствовала всей… в общем, чувствовала. Палки куда-то пропали, а бедное туловище… слава богу, оно еще оставалось целым? Но оно все еще никак не могло остановиться. Может быть, что-то и оторвалось бы, если бы на пути лыжницы не встретилась елка. Большая, пушистая и невозможно колючая, потому что Арина впечаталась в нее прямо лицом. И потом все остановилось – мелькающая горка, цепляющиеся лыжи, голова – все!

– Я кого-то убила, – тихонько пробормотала Арина. – Наверное, себя… Или еще кого-то!

– Ты! Ты-ы-ы?! – неизвестно откуда подлетел к ней Грумов, растерянно хлопая глазами.

Сегодня после обеда организаторы намечали на этих горках зимние развлечения – то ли «Веселые старты», то ли «Властелин горы», как это сейчас называется, в общем, задумали веселуху. Они попросили Грумова им помочь, видя, что этот господин достаточно спортивного телосложения. Нужно было проверить спуск, наметить лыжню, ну и так, кое-что по мелочи…

Арсений отправил детей на завтрак с Анфисой Львовной, а сам отправился сюда. Здесь уже было несколько человек, и подготовка шла в полную мощь. И Грумов помогал, как мог – проверял, прокладывал, зорко смотрел по сторонам. Но как попалась ему под лыжи эта сварливая родительница, он ума приложить не мог! Сейчас ведь раскричится: «Лучше бы за детьми смотрел! Детей оставил, а сам развлекается!» Или что-нибудь типа: «Ты мне весь организм переломал! Алименты будешь отдавать каждую неделю! По судам затаскаю, мерзавец!» Черт его дернул ее снести?!

– Ты не ушибся? – неожиданно подняла она на него мокрое от снега лицо.

Шапочка с ее головы свалилась, в светлых волосах запутались снежинки, на челке повисла хвоинка, а нос был поцарапан.

– Я? – отчего-то шепотом спросил он. – Не ушибся? Это ты про меня спрашиваешь?!

Он склонился к ней, помог подняться, а она, будто бы не веря в то, что он цел, провела ладонью по его щеке.

– Я тебя не убила?

Он растерялся, потому что приготовился защищаться, а она не нападала. Она беспокоилась о нем, а он… Он хотел сейчас взять эту холодную руку и прижать к губам. Схватить ее, такую маленькую, в охапку, тащить прямо до домика, и говорить, говорить, что это не она его сбила, а совсем даже наоборот. И что он согласен выплачивать эти чертовы алименты, и что… если она хочет, пусть кричит, пусть! Может его даже ударить. Нет, «ударить» не надо. Но он только молча наблюдал, как она повернулась и, не оглядываясь, быстро пошла к своему домику, чуть припадая на ушибленную ногу. Он видел, как к ней подбежал кто-то из организаторов, как подобрали ее лыжи и сунули в руки. Он все ждал, что она обернется…