Просто позови. Академия жизни - Марьяна Сурикова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Однажды после окончания тренировки я задержалась в пустом зале. Все уже ушли, а мне пришлось сесть на скамью, потому что сегодняшнее занятие оказалось слишком изматывающим. Я сняла перчатку, метка ярко сияла в полутемном зале. Закрыв глаза, вновь попыталась вызвать в памяти счастливый момент, но вздрогнула от звуков чужого голоса.
— Виолетта, ты в порядке? — Это была веселая толстушка Дениза.
Я быстро сжала руку в кулак, стремясь скрыть рисунок, а девушка уже подбегала ко мне от двери, весело щебеча.
— Как ты себя чувствуешь?
— Устала сегодня.
— Ты разве не пойдешь с нами в чайную? Идем, весело проведем время. Заодно отметим наступающий праздник.
— Я присоединюсь к вам немного позже, — кивнула, чтобы заставить Денизу уйти поскорее. Метка жгла невыносимо.
— Тогда увидимся, — улыбнулась девушка и умчалась из зала.
Я вновь закрыла глаза, прислонилась головой к холодной стене и вызвала в памяти зеленый сад, бабочек, но вздрогнула от нового оклика:
— Ты в своем уме, Виолетта?
Передо мной стоял взбешенный Амир, а я даже не слышала, как он вернулся в зал.
— Ты до сих пор не избавилась от метки и молчала? Ты что, терпишь боль каждый раз, когда проходят тренировки?
— Я не нашла в книгах нужной информации.
— Почему ничего не сказала? Или ты слишком гордая, чтобы признаться в своей ошибке и попросить кого-то из знающих людей помочь тебе? Зор Анделино прекрасно разбирается в проклятиях, ты должна пойти к нему и все рассказать.
— Куратор Вальенте, позвольте мне самой решить, как поступить в данном случае. Всего хорошего. — С этими словами я поднялась и покинула резко замолчавшего куратора.
На следующий день Зор Анделино был уже в курсе моей метки, а я досадовала, что так глупо понадеялась, будто Амир никому ничего не расскажет. Я была уверена, что именно он нажаловался на меня ректору. После пристрастного допроса в ректорском кабинете новость о моей ночной вылазке быстро достигла ушей отца и, естественно, жениха.
Я думала, ничто не может разозлить Роланда сильнее, чем продажа подаренной им кареты, но я ошибалась. Он настолько сильно возмутился моим поступком, что даже отказался разговаривать на эту тему. Эстер его поддержала, но при этом, напротив, не упускала случая напомнить мне, как сильно я подвела доверие жениха, тайком выбравшись из его дома и отправившись в запретное место. Меня обвинили в излишней взбалмошности, непокорности и еще прочих грехах. Сам же Эрин лишь молчаливо и осуждающе покачал головой, будто говоря, что он ведь меня предупреждал. Никому не было дела, что я узнала о существовании проклятия после того, как побывала на озере.
Глава 12
Непослушание
«Да как такое возможно?! Мне что, пять лет?!» — вопрошала я у зеркала, расхаживая по собственной комнате. Меня посадили под замок в наказание и не пустили на площадь, чтобы полюбоваться на праздник Единения. Это был особенный день, когда в Амадин съезжались гости из соседних королевств, на площади устраивались пышные гуляния с фейерверком, танцами и угощением. Сама королевская семья посещала в этот день центр города. А я сидела дома потому, что гадкий Амир наябедничал ректору!
Да какое ему дело до моей метки?! Из-за него я сейчас сижу в своей комнате и слышу только звуки отдаленного праздника. Я ведь тоже туда хочу! Хочу посмотреть на новые интересные вещицы, которые продаются в шатрах иностранных гостей, на представление. Я принялась кусать губы с досады, чтобы не расплакаться. И из окна не выберешься — отец внизу поставил охрану, еще и заявил, что они с матерью мне теперь не доверяют.
— Гадкий, мерзкий куратор! — твердила я, сорвав злость на вышитой шелковой подушке и изо всех сил запустив ею в стену.
Была бы еще польза от его вмешательства! А то ректор лишь подтвердил слова Амира, что это не печать духа. А после добавил, что и рисунок он не узнает, слишком уж тот не похож на обычное проклятие. Сказал, это может быть любая метка, вплоть до печати рода Мирас[3]. Но мне какой прок от этого? Может, лично отправиться на поиски сгинувшего Адриана и вытрясти из него всю информацию про болезненную метку?
Мерзкий Амир! Со злости едва не запустила в стену баночкой с кремом, которую дал мне куратор. Велел наносить мазь на ладонь перед тренировками, чтобы блокировать болезненные ощущения. «Нужна больно его помощь теперь!» — возмущалась я, возвращая баночку на место. Мазь и правда работала, вызывая чувство онемения и помогая избавиться от ощущения жжения в руке.
— И Эрин тоже хорош! Мог бы вступиться за меня и отвезти на праздник! — продолжала неистовствовать я вслух, пиная ногой лиловый пуфик. — Там сейчас все студенты гуляют, развлекаются. А мне нужно заучивать дурацкие стихи о манерах настоящей леди!
Негромкий стук вынудил прекратить избиение несчастного предмета мебели и принять подобающую леди позу.
— Войдите.
— Мисс Виолетта, — в дверь вошла Мелинда, — ваш обед.
Девушка поставила поднос на небольшой столик возле окна. Я заметила, что выглядит она сегодня очень нарядно.
— Собираешься на праздник, Мелинда?
— Вы не пустите, мисс Виолетта? — Девушка выпрямилась и нервно огладила юбку. — Там, говорят, фейерверк красивый будет, очень хотела посмотреть.
— Ну почему не пущу, иди. Наверное, свидание у тебя на празднике? Не зря самое красивое платье надела.
— Да какое там свидание, мисс?!
— А почему нет?
Мелинда снова огладила юбку, опустила глаза в пол:
— Не могу я на других мужчин глядеть.
— Не начинай, Мелинда. Разве не помнишь, что врач сказал? Это все тебе привиделось, все было не по-настоящему.
— Так мои-то чувства настоящие были, мисс. Я такого в жизни не испытывала.
— А чего именно? — Слова служанки разожгли любопытство.
— Как об таком говорить, мисс, — щеки девушки окрасились ярким румянцем, — больно стыдно. Я только одно скажу, не зря его духом соблазна кличут.
— А может, не он дух соблазна, а фантазия у тебя очень бурная?
Служанка в ответ лишь гуще покраснела, а в моей голове родилась превосходная идея.
— Принеси-ка платье служанки, Мелинда. Я с тобой на праздник отправлюсь.
— Так нельзя вам, мисс!
— А никто не узнает.
— Да что вы, мисс Виолетта? Ведь строго-настрого хозяева наказали вас из дома не выпускать.
— Я родителям о твоем участии в той истории ни слова не сказала. Сама знаешь, что выгнали бы тебя в тот же день, а ты мне теперь помочь не можешь?
— Да что вы, мисс, все в неприятности меня впутываете? Что я вам дурного сделала?
— Ну раз ты такая трусиха, то и ступай. Аниту позови, а сама на праздник отправляйся. Не о чем нам с тобой разговаривать.
— Что вы обижаетесь, мисс Виолетта? Для вашего же блага стараюсь. А ну господа узнают, что вы приказ нарушили, что тогда будет?
— Ты им не расскажешь, а больше узнать неоткуда. А вернемся мы раньше, чем они.
— А если кто из знакомых увидит? — причитала Мелинда, пробираясь вслед за мной сквозь толпу.
— Кто меня узнает? Думаешь, будут заглядывать в лицо обычной служанке?
Мелинда раздобыла для меня простое зеленое платье, серую косынку, под которой я и спрятала волосы, а также коричневую накидку на плечи.
— Идем вон туда, смотри, какой шатер.
— Мисс Виолетта, да разве есть у простой служанки деньги, чтобы дорогие вещицы покупать? В таких роскошных шатрах все точно дорогое.
— А может, у меня хозяин очень щедрый, откуда им знать?
Я протиснулась к входу в большой и красивый шатер из темно-синей ткани с серебряными узорами. Внутри стояли длинные столы, вокруг которых толпились люди. Пришлось хорошенько поработать локтями, чтобы пробиться к одному из самодельных прилавков. Я старалась держаться подальше от покупателей, внешность которых говорила о занимаемом ими высоком положении, но в платье служанки никто не обращал на меня ни малейшего внимания. Мелинда держалась рядом, слишком сильно опасаясь потеряться в толпе.
На столах стояли красивые статуэтки, изумительные вазы, зеркала, подсвечники, часы. Только у меня дома всего этого хватало, а потому было неинтересно рассматривать, и я направилась дальше.
У одного из столов толпилось особенно много народу, и мне не сразу удалось протиснуться вперед. Там меня ждало настоящее потрясение. Выставленные здесь вещи по виду являлись исключительной красоты драгоценностями, но меня изумило не это — хрупкий, едва заметный морозный узор в виде ажурной изящной веточки с нежными завитками искусно и причудливо вплетался в форму каждого ювелирного чуда. Я непроизвольно сжала ладонь в кулак и отступила, столкнувшись с кем-то за спиной.
— Эй, девчонка, поосторожнее! — окликнул грубый голос.
— Извините, — пробормотала я.