Молодость не порок - Наталья Никольская

– Рома, выходи! Или ты от страха штаны застегнуть не можешь?

Ромка появился почти тут же. Брюки на нем были застегнуты, а вид он имел весьма подавленный.

– Я думаю, нам будет удобнее побеседовать в моей раздевалке, – предложила я.

Вся компания потянулась за мной. Мы расселись, и Жора начал:

– Итак, Елена Викторовна и Роман Витальевич, вы обвиняетесь в убийстве Натальи Головачевой и Екатерины Зорянской!

– Рома! – ахнула Ленка. – Что они несут?

– Да замолчи ты! – вяло отмахнулся Ромка. – Я так и знал, что этим кончится. Этого и боялся.

Он вынул из кармана сигареты и нервно закурил.

– Вы, конечно, можете мне не верить, – начал он, – но я их не убивал. И Лена тоже.

– А вот у нас другое мнение на этот счет, – сказал Жора.

– Я понимаю, что мне трудно поверить, – кивнул Ромка. – Но повторяю – я их не убивал. Я могу рассказать вам всю историю, признаться в некоторых своих грехах, но убийство – не мой грех.

– Рассказывай, – спокойно приказал Жора.

Ромка покосился на Ленку, вздохнул и стал рассказывать:

– Я всегда пользовался успехом у противоположного пола…

– Об этом можешь написать в своих мемуарах, – перебил его Жора.

Ромка выдержал его ироническую усмешку и серьезно сказал:

– Просто это имеет прямое отношение к делу. Одним словом, я заметил, что Лена Сорокина проявляет ко мне открытый интерес. Я знал, что женщина она хоть и не одинокая, но все же страдающая от отсутствия мужской ласки.

Ленка передернулась.

– Я не хотел заводить с ней отношений, потому что не хотел осложнений с ее Лешей. К тому же Айрапет посмотрел бы на это, мягко говоря, не очень хорошо. Но Лена буквально достала меня! Конечно, как мужчина я не должен такого говорить, но она меня просто сняла!

– Ах ты, мерзавец! – ахнула Ленка. – Я, оказывается, его сняла! Сволочь! А ты меня не хотел, да? Все вы козлы! – она неожиданно хлопнулась на спинку стула и разревелась.

– Лена, – мягко продолжил Ромка. – Ты, конечно, женщина привлекательная, и не могу сказать, что чисто физиологически я тебя не хотел. Но это чистая физиология. А отношения с тобой заводить, уж извини, у меня не было ни малейшего желания.

Ленка продолжала всхлипывать.

– А потом я познакомился с Наташей Головачевой. Вот эта девочка мне понравилась. Но я не хотел афишировать наши с ней отношения, боясь, что Ленка устроит скандал. Она почему-то считала, что обладает на меня какими-то правами и может закатывать сцены ревности. Хотя отношения у нас были совсем иного рода. И сама она, можно сказать, замужем. Но потом Ленка все-таки узнала про Наташу. И закатила истерику. Ладно бы мне, но она и Наташе все рассказала о моей с ней связи. После этого мы с Наташей поссорились. А потом она сама пришла ко мне и потребовала, чтобы я разорвал все отношения с Леной. Говорила, что любит меня и хочет замуж. Я не особо горел на ней жениться, но Наташа неожиданно предъявила мне кассету с записью того, как мы с Ленкой занимаемся сексом. Как ей удалось это записать – до сих пор ума не приложу. Камеру, что ли, в раздевалке устанавливала… Сказала, что если я откажусь, то она отдаст эту кассету Леше, и тогда я сам понимаю, что он со мной сделает. Ну, я согласился пока только на разрыв с Сорокиной, так и заявил Ленке – она мне уже порядком надоела. Так она в свою очередь стала меня пугать, что скажет Леше, будто я ее изнасиловал. Я понимал, что это блеф, но… Запутался, мучился, потом решил – плевать, женюсь на Наташке! Все равно Ленка только пугает. Да и что я – не мужик, что ли? Не могу сам свою судьбу решать? Короче, договорились мы уже с Наташей о свадьбе, как вдругона погибает… Я сразу на Ленку подумал, но она клялась, что ни при чем.

– И ты тут же возобновил с ней связь, – усмехнулась я.

– Ну, а теперь-то что? – поднял Ромка на меня грустные глаза. – Наташку же все равно не вернешь…

– А это ты рылся у них в квартире? – спросил Жора.

– Да. На следующий день я подумал, что мало ли к кому после Наташиной смерти может попасть эта кассета, и решил ее забрать. Я не знал, где она ее прячет. Решил, что дома. Поехал туда, а там… Катька мертвая лежит. У меня чуть сердце не остановилось от страха. С одной стороны понимаю, что уходить надо как можно быстрее, иначе мне вообще кранты – узнают про связь с Наташкой, а если еще здесь застукают, вообще не отвертишься! С другой, мне нужно было найти кассету. И я стал рыться. Только до конца так и не успел ничего проверить, страх все же победил. Услышал шаги в подъезде, и из квартиры вылетел. Поднялся наверх и вижу, как в квартиру сестра твоя заходит, – он посмотрел на меня. – Я думал, она моментально вылетит оттуда, но она что-то задержалась. Потом выбежала, юбка вся в крови, и вниз побежала. Я за ней. Я подумал, что раз она там довольно долго была, то, может, кассету искала и нашла, и стал за ней следить. Она поехала домой, я за ней. Так я узнал, где она живет. Потом она ушла куда-то, а я к ней в квартиру залез. Замок расковырял просто…

– Слушай, да ты безумец какой-то! – подивилась я. – Посреди дня так легко по квартирам шаришь! А если бы увидел кто – замок-то расковырять не три секунды нужно! А если бы Ольга вернулась?

– Не знаю, я действовал машинально, не задумываясь. Я испугался очень. Я же понимал, что все на меня указывает. Что узнают о моей связи с Наташкой, найдут кассету, узнают про Ленку и свяжут эти факты. Подумают, что я ее убил из-за того, что она меня шантажировала… Вот и действовал напролом. У меня словно паранойя открылась из-за этой кассеты. Когда я ее там не нашел, то подумал, что Ольга могла отвезти ее Полине. И поехал туда – твой-то адрес я знаю. Правда, заехал к одному человеку знакомому, у него отмычки можно раздобыть. Вскрыл твою дверь, опять ничего не нашел… Действительно чуть не обезумел. Эта дура еще твоей сестре по пьянке трепалась! – он со злостью посмотрел на Сорокину.

Та уже перестала всхлипывать и теперь сидела безучастно. В глазах ее застыла ненависть.

– Ну вот, а когда тебя выпустили, – Ромка снова посмотрел на меня, – и ты сказала, что будешь продолжать расследование, я понял, что рано или поздно ты на меня выйдешь. И решил предупредить через сестру. Я знал, что с ней легко справлюсь. Думал, ты испугаешься за нее и откажешься от расследования. Я же ничего плохого ей не сделал, Полина! – умоляюще посмотрел на меня Ромка. – ты же знаешь, что этот прием никаких последствий не оставляет.

– Да, – усмехнулась я. – Только человек провалялся на бетонном полу неизвестно сколько, а потом еще чуть нервный срыв не получил, а так ничего!

– Ну, Полина, прости! Ты должна меня понять! Ведь все, абсолютно все было против меня! Я висел на волоске! Оставалось узнать, что я встречался с Наташей и найти кассету – и все! Мне конец!

Ромка замолчал и закурил очередную сигарету. Все остальные тоже сидели молча. Наконец Жора сказал:

– Мне бы очень хотелось вам верить, молодой человек. Но отпустить я вас никак не могу. Уж больно против вас улик много. Придется вам проехать со мной в отделение до выяснения обстоятельств.

– Что касается меня, – со злостью проговорила Сорокина, – то со мной вам так поступить не удастся. Во-первых, в день, когда убили Наташу, я никак не могла подсыпать ей яд – я с утра была в спорткомплексе, а Полина сама говорила, что ее ядом напичкали еще аж перед занятиями. Что касается убийства Катьки, то я опять же была в спорткомплексе весь день – кто угодно может подтвердить! Еще твоя сестра со мной беседовала.

– К вам никаких претензий, – ответил Жора.

Он достал наручники и защелкнул их на Ромкиных запястьях. На лице парня появилась такая горечь и растерянность, что мне стало его жалко.

– Полина… – повернулся он ко мне. – я сволочь, конечно, и виноват перед тобой здорово. Но еще раз повторяю – я тут ни при чем. И прошу тебя теперь, помоги! Ты говорила, что все преступления раскрывала, за которые бралась. Постарайся и это раскрыть, а?

– Я постараюсь, Рома, – твердо сказала я. – Обещаю.

Ромка кивнул, и Жора повел его вниз, сказав мне на прощание, чтобы ехала домой. Дальше он будет разбираться сам.

Я кивнула, но мне хотелось еще разобраться с Сорокиной, которая продолжала сидеть как каменное изваяние.

– Лена, – тихо сказала я. – Я могу понять, как страдает женщина от недостатка мужской ласки. Но это не означает, что она из-за этого должна портить жизнь другим. И предупреждаю тебя – кассета с записью твоих похождений останется у меня. И не дай бог ты попробуешь кому-то еще сделать гадость – она моментально попадет в руки Леше. Поняла?

Ленка только кивнула.

– А теперь отправляйся домой, – сказала я.

Ленка также молча встала и покинула мою раздевалку. Я попила кофе и тоже собралась уходить. Спускаясь по лестнице, я увидела бабу Клаву. Она всегда уходила последней.