Однажды в Марчелике (СИ) - Сухов Лео

– Ну вот и всё, Стивен! – крикнул Йохан Беккер, подзывая его к себе. – Номад твой… Правда, людей осталось немного, но у меня есть пара-тройка ребят, готовых начать жизнь в новом номаде. И наши друзья тебя не оставят… Бери людей и утверждай свою власть!

– Что с братом? – хмуро спросил Стивен. – Не сразу умер?

– Пристрелили, – ответил один из дельтианцев. – Он ещё двоих наших убил… С твоей пулей в животе.

– В этом весь Рональд, грёбаный говнюк! – согласился Стивен. – Жаль, что он уже сдох. Я бы его лучше повесил…

– Радуйся, что сам жив! – усмехнулся Йохан. – И делай то, о чём договорились: уводи отсюда номад. Попробуем собрать самфун в нужном месте и взять власть.

– Да, Йохан, я так и сделаю. Спасибо за помощь. Потрошите роллфельды! Они ваши, а мы сегодня же уйдём.

– Хорошо. До встречи, Стивен! – Беккер пожал руку нового лидера номада и отправился в свой лагерь.

– Удачи вам! – махнул Стивен и повернулся к дельтианцам. – Ну что, метены, запугаем баб и детей?

– Думаю, у нас не будет с этим проблем… – криво усмехнулся один из них.

Дан и Ко, Подкова Сборщика, три дня пути от города Стеинхольвег, рядом с лагерем номада Беккера, Марчелика. 23 апреля 1935 года М.Х.

Дан смотрел вниз и не мог поверить своим глазам. Прошлым утром они нагрузили повозки трофеями и ранеными, а потом сразу выдвинулись в лагерь. Расстояние, которое он с друзьями накануне преодолел за полдня, в этот раз отняло почти вдвое больше времени. Пришлось снова ночевать в поле.

И теперь Дан с удивлением разглядывал то место, где до его ухода было два лагеря, а теперь виднелся только один. Лагерь Йохана Беккера.

На месте лагеря Айвери был только круг вытоптанной травы и какая-то тёмная куча. Кажется, дрова. Дан глазам своим поверить не мог. Их всех бросили! Он уже собирался было идти к союзникам и узнавать, что здесь вообще произошло, как его остановила тётя Луиза.

– Куда это ты намылился, Дан Старган? – строго спросила она, сверля его каким-то странным взглядом.

Тут надо напомнить, что тётя Луиза была не самой смелой женщиной. Однако жизнь научила её быть разумной. А ещё она любила всех детей. А свою дочь в особенности. И когда она увидела пустой круг вместо лагеря, то живо вспомнила, что сумела отправить дочку назад во время похищения. Эта не самая смелая женщина, дай ей револьвер, могла бы сейчас с поразительной меткостью перестрелять всех Беккеров. Потому что никто и ничто не смеет вставать между женщиной и её любимым ребёнком. Ибо серьёзно рискует.

Но Луиза понимала, что случилось страшное. Случилось то, что не должно было случиться. Она видела такие картины раньше, когда молодые касадоры были простыми мальчишками. Помнила кучи дров на вытоптанных кругах травы – и знала, что такое смена власти в номаде…

И ещё Луиза понимала, что её дочь осталась в номаде, который сейчас уходит в неизвестном направлении. А десяток мальчишек (можно сколько угодно звать их метенами, но для Луизы они всё равно были мальчишками), которые ехали рядом с ней – это её последняя надежда вернуть дочь. Если сейчас с ними что-то случится, то сама она уже никогда не воссоединит своих детей под одним крылом.

– Хочу задать Йохану Беккеру пару вопросов! – ответил Дан, искренне не понимая, чего это вдруг мать его приятеля встала в позу.

– А если Йохан Беккер захочет пустить в тебя несколько пуль? Дан, ты что, открыл специю, которой Господь подарит тебе неуязвимость?! – гневно сверкнув глазами, спросила Луиза.

– С чего бы Йохану Беккеру пускать в меня пули? – с опаской поинтересовался растерянный Дан.

– Хотя бы потому, что там, внизу… – тётя Луиза ткнула пальцем в сторону места стоянки. – …Сменилась власть в номаде Айвери, Дан. Поверь, я уже видела такое!.. И я понимаю, что если она сменилась, то Йохан точно принял в этом участие…

– Почему ты думаешь, что она сменилась? – осторожно спросил Дан. – Я имею в виду, власть…

– Потому что Рональд Айвери никогда бы нас не бросил, не убедившись, что мы мертвы… – тётя Луиза прикусила губу, чтобы случайно не заплакать.

– Поздно! Нас заметили! – сообщил Мигель, который застыл в седле, наклонившись вперёд и вглядываясь вдаль.

Дан обернулся и увидел, как из лагеря Беккера выезжает группа касадоров. И решимость, с которой они проверяли оружие, ему очень не понравилась. Похоже, тётя Луиза была права…

– Тётя, мешо, отгоняйте телеги как можно дальше! – приказал он. – Занимаем позиции.

– Ох, чтоб меня!.. – ругнулся Вильям.

– Дан! – сестра Мигеля соскочила с козел и подошла к парню. – Дан, дай мне револьвер!

– Зачем? – хмуро поинтересовался тот.

– Мне надоело бегать… – тихо сказала она. – И ещё надоело бояться.

– Вот это моя сестрёнка! – одобрил Мигель.

– Мэнола, женщины не воюют! – возмутилась Луиза, вернув себе самообладание. – Вернись-ка в телегу!

– Ой, вот только мне эти сказки не рассказывайте, а!.. – изогнув бровь, попросила девушка и снова повернулась к Дану. – Дай мне револьвер, Дан!.. Ведь ты знаешь, что я умею стрелять – и умею хорошо. У тебя слишком мало бойцов!

– Ты слышала, что сказала тётя Луиза… – нахмурился парень, которому очень не хотелось подвергать опасности девушку.

– Я слышала, что сказала она, – кивнула Мэнола. – Но я вообще-то жду ответа от тебя!

– Дан, дай моей сестрёнке оружие! – неожиданно попросил Мигель. – Мы когда-то в детстве играли все вместе… Пора снова поиграть.

Дан и без его напоминаний не забыл, что Мэнола когда-то входила в их дружную компанию. В те славные времена, когда различия между мальчиками и девочками ещё относительны, она всегда была верным товарищем в играх, которые придумывали мальчишки. Когда ей исполнилось тринадцать, её стали вводить в женское общество номада. С тех пор их детские забавы остались в прошлом.

– Не получится из меня нормальной номадской девушки! – тихо сказала Мэнола. – Да и с номадом что-то случилось… Дай мне револьвер, Дан!

Дан молча подъехал к телеге, в которой лежало трофейное оружие, и достал элегантный револьвер марки «Сторк». Когда-то Старик учил его стрелять именно из такого. Парень отлично понимал, что в женские руки нельзя сразу давать серьёзных игрушек: просто силы не хватит управиться. Даже с учётом того, что Мэнола и вправду умела стрелять.

– Это и есть твой выбор? Стать женщиной-касадором? – спросил он, повернувшись к сестре Мигеля.

– Да, Дан! Давай сюда быстрее этот чёртов револьвер!.. – нетерпеливо ответила та.

– Он твой! – кивнул Дан, передавая ей «сторк». – Но сейчас поезжай с телегами. Им тоже нужна охрана. Да я и не уверен, что твоё платье можно спрятать даже в сумерках…

– Хорошо, Старган, – поджав губы, кивнула девушка и вернулась на козлы. – Но ты не думай, что у тебя получится постоянно меня задвигать!..

Касадоры спешились, привязали воллов к телегам, чтобы шли в связке, а Дан махнул рукой, показывая, чтобы женщины поскорее уезжали.

– Если заметите погоню, уходите в Стеинхольвег, – сказал он. – Отец Иоахим вас в обиду не даст.

– А как вы нас догоните? – удивилась Луиза.

– Мы позаимствуем воллов у этих… – Дан кивнул в ту сторону, откуда ехали касадоры из номада Беккера. Пока что их скрывала от глаз пологая возвышенность. – Давайте, валите быстрее! Нам ещё надо спрятаться…

Равнины обычно не бывают плоскими, как стол. Хотя нередко именно такими они и кажутся, когда глядишь на них с высоты. Однако на любой равнине всегда хватает складок местности и укрытий – если, конечно, знать, где искать. Молодые касадоры знали. И пока воллыувозили телеги прочь, оставшиеся в строю бойцы буквально закапывались в землю, маскируясь так, чтобы их не заметили в вечернем сумраке.

А потом каждый из них взял колбу со специями, что были припасены на крайний случай, и сделал небольшой глоток. Так, чтобы покраснели зрачки.

Вскоре со стороны номада Беккера появился отряд, отправленный в погоню. Дюжина касадоров с оружием наперевес. Они готовы были стрелять и убивать. Но оказались совершенно не готовы к тому, что стрелять и убивать будут их самих. Когда справа и слева, словно из-под земли, возникло сразу по три человека, а ещё один встал у них на пути, командир отряда лишь дёрнул оружием, и тут же пуля, вылетевшая из темноты, сбила его шляпу.