Забирая жизни. Трилогия (СИ) - Бец Вячеслав

Шум вертолёта усилился – он начал взлет.

– Если с формальностями покончили, то прошу за мной, – перекрикивая гул, предложил Леонелли.

Не дожидаясь ответа, он развернулся и вальяжной походкой пошёл вперед. Охранник подождал, пока Андрей с Павлом пойдут следом, и замкнул процессию.

Идя за генералом по улочкам между складами, Андрей с Павлом всё время осматривались, пытаясь запечатлеть в памяти любые детали, которые попадут в их поле зрения. Бывшая военная часть, а теперь база гильдии очень хорошо охранялась и была буквально забита людьми и техникой, по большей части ещё советского производства.

Генерал вошёл в одно из зданий, попросив гостей остаться на улице. Сопровождающий их боец тоже остался там. Он все время держался на некотором расстоянии, явно для того, чтобы успеть среагировать, если гостям придет в голову выкинуть какой-нибудь фокус.

– Будь на чеку, – шепнул Андрею Павел, когда они остались одни.

Андрей с тревогой посмотрел на него, но Гронин больше ничего не добавил.

Через несколько минут к зданию подъехал большой бронеавтомобиль. Тут же появился и Леонелли.

– Теперь можно отправляться ко мне, – повелительным тоном сказал он.

Машина, несмотря на брутальный внешний вид, внутри оказалась очень комфортабельной, и Андрей рассматривал её с большим интересом. Понятие комфорта совершенно отсутствовало в его сознании. Долгое время для него существовали только параметры полезности и надежности любого предмета, от ножа до автомобиля, поэтому сейчас Андрей оказался всецело поглощен изучением машины.

Покинув пределы городка, машина ехала по хорошей асфальтированной дороге, а вокруг в радиусе примерно километра отовсюду виднелись таблички «Осторожно! Заминировано!». Кроме этого минные поля преграждали многочисленные ряды колючей проволоки и траншей соединения, попадались даже хорошо оборудованные ДОТы. Гронин все мотал на ус, пытаясь понять по какой причине гильдия превратила это место в укрепрайон.

Дорога заняла минут десять. Усадьба генерала находилась недалеко от города, но охранялась не хуже, чем склады. Она представляла собой большой трехэтажный дом, целый ряд хозяйственных построек, находящихся на расстоянии, и небольшой парк. По лужайке слева, лениво помахивая хвостами, ходили лошади. Рядом с домом был даже бассейн, чего Андрей вживую вообще никогда не видел.

Снаружи дом выглядел большим, но изнутри он оказался ещё больше. Из просторной прихожей, в которую они попали, войдя в большую парадную дверь, наверх вела широкая мраморная лестница, а сама прихожая была обставлена не хуже, чем жилище аристократа: по бокам от лестницы стояли две большие мраморные статуи красивых обнаженных женщин, на стенах висели картины с пейзажами в шикарных рамах, огромные декоративные пальмы в больших расписных горшках… Там было ещё много всего, но одной лестницы и статуй с лихвой хватало, чтобы понять, что Леонелли тот ещё сноб. Андрей всего этого не понимал, а просто таращил глаза, пытаясь ничего не пропустить. Особенно ему понравились статуи. А вот Гронин искренне удивлялся такой роскоши, которую ему нечасто доводилось видеть даже в прежние времена.

Леонелли подождал немного, давая гостям прийти в себя от изумления, а затем свернул в короткий коридор справа, увлекая их за собой.

– Я проголодался, а у меня есть правило – сначала обед, потом дела. Так что прошу в столовую, – пригласил он, дойдя до массивных дубовых дверей и пропуская своих гостей вперёд.

Столовая не сильно отставала от прихожей по роскошности. Она была небольшой, но тоже хорошо обустроенной: старинная или, по крайней мере, выглядящая так, мебель с причудливой резьбой и утонченными изгибами, в углу ещё одна мраморная статуя, похожая на пару из прихожей. В конце столовой находился камин, возле которого стояли две огромные фарфоровые вазы. Назначение этих ваз Андрею было решительно непонятно, но он не бросал попыток разобраться, как именно их можно использовать в хозяйстве. Воду в них наливать что ли? Или это для вазонов?

Стол был прекрасно сервирован, и забывшие вкус нормальной пищи Андрей с Павлом уплетали за обе щёки, почти не обращая внимания на колкости генерала, постоянно делающего разнообразные замечания, в основном Андрею. За обедом им прислуживали две молоденькие служанки, не старше семнадцати, что окончательно добило и так с трудом державшегося на ногах от впечатлений Андрея. Никогда в жизни ему никто не прислуживал! Он даже понять не мог как такое может быть. Девочки старались улыбаться и быть приветливыми, но по их лицам Гронин прекрасно видел, что живется им здесь нелегко, а спектр их обязанностей куда больше и гораздо тяжелее в психологическом плане, чем прислуживать за столом.

После обеда Леонелли сразу же приступил к делу, но в свой кабинет он пригласил только Гронина, а Андрей в обществе ещё одной милой девушки, которая тоже находилась в доме в качестве прислуги, провёл время в гостиной, размышляя о том, какие ещё функции ей приходится выполнять при старом генерале. Додумался далеко не до всех.

Он пытался убить время расспросами, но девушка была тихой и немногословной, отвечала неохотно, в основном ограничиваясь односложными ответами, и постоянно натянуто улыбалась, будто кто-то следил за тем, чтобы она это делала. После ряда бесплодных попыток её разговорить, Андрей бросил это дело и дальше сидел тихо, периодически нагло разглядывая красивую девушку.

Генералу и его гостю понадобилось более двух часов, чтобы прийти к согласию, и Андрей не понимал о чем там можно было так долго разговаривать. Когда переговорщики вышли из кабинета, Леонелли выглядел самодовольно, а вот Гронин наоборот – подавленно. По его виду было заметно, что разговор был не из приятных, и сказанное там Павлу не сильно нравилось – он то и дело кидал на Леонелли взгляды, полные откровенной неприязни. Создавалось впечатление, что он готов в любой миг расторгнуть заключенное в кабинете соглашение, но пока сдерживался.

Пока они ехали обратно в город, оба не проронили ни слова, и по их лицам Андрей больше не мог ничего понять, хоть как бы ни старался. Расставались ещё прохладнее, чем здоровались. В вертолёте и Андрей, и Павел тоже молчали – присутствие пилота совершенно не располагало к откровенной беседе.

На месте их должны были ожидать Черенко и Воробьев на машине, но их там не было. Полковник озабоченно осматривался, пока вертолет шел на посадку, но молчал. Высадив пассажиров на широкую поляну у опушки леса, вертолет незамедлительно поднялся в воздух и быстро улетел.

– А где наши? – вертя головой, решился спросить Андрей.

Словно в ответ на его вопрос, из леса, как подстреленный выскочил перепачканный Толик, на плече у которого болтались сразу три автомата «Калашникова». Он махнул им рукой, приглашая следовать за ним, и снова скрылся в чаще.

– Где машина? Где Воробьев? – строго спросил Павел, когда они догнали Толика.

– Машины нет, – коротко ответил Черенко, жестом показывая, что нужно двигаться.

– Ты просто сама очевидность! Докладывай, – тон Павла стал ещё холоднее.

– По дороге сюда мы нарвались на «волков». Я высадил Серегу, а сам дал ходу от них. Они погнались было за мной, но вертел я этих уродов…

– Хорошо, что вертел, но где машина?! – перебил его словоблудие Гронин.

– Её нет.

– Да я, б. ть вижу, что нет! Где она?!

Остановились. Черенко был здоровый черт, он превосходил Гронина в массе и телосложении, но несмотря на это весь сжался под грозным взглядом Павла и казался загнанным в угол зверьком.

– Я её взорвал парой гранат. Так вышло, иначе пришлось бы им оставить, – сглотнув, промычал Толик.

Павел прикрыл глаза ладонью и застонал.

– А Воробьев? – спросил он через пару секунд.

– Скорее всего возвращается в «Убежище». Сюда ему пешком было не успеть.

Гронин думал недолго. Тяжело вздохнув, он отобрал у Толика два автомата, один из которых протянул Андрею. Черенко с виноватым видом молча передал им по два запасных магазина и по гранате.