Поваренная книга анархиста Подземелья - Мэтт Динниман

Я ощутил, что поезд опять замедляет ход. Приближалась станция сто шестнадцать. Прозвучало объявление, но я его толком не услышал. Кажется, то была станция «Банши».

– Теперь мой, теперь мой!

Пончик подпрыгивала у меня на плече. Я выложил на стойку её чемодан. Катя и Вернон прервали свой диспут и следили за тем, как я расстёгиваю молнию.

ТЫ УВЕРЕН, ЧТО ТЕБЕ ЭТО НАДО, ПАВЛИН?

Уведомления в таком стиле я ещё не встречал. Оно поразило меня настолько, что я довёл замочек молнии до конца и отступил на шаг.

Лишь позже я понял, что в ту секунду в первый раз активировался мой навык Поиска ловушек. А тогда я не имел представления, что же случилось. Но тут я обратил внимание на чемодан.

Я успел расстегнуть его всего-то на пару дюймов, но этого хватило. Из отверстия прыснули красные огненные муравьи[34]. Они рассыпались по стойке и волной хлынули на нас. Портреты жены Вернона лежали там же, на этой же барной стойке, и листы бумаги мгновенно воспламенились.

Несомненные огненные муравьи. Уровень 1

Это ловушечные монстры.

Такие же, как обычные огненные муравьи, но более отчаянные. К тому же они ненавидят вас и желают вашей смерти. И они умеют добиваться исполнения своих желаний.

Они лезли и лезли наружу, пёрли и пёрли из чемодана, который уже взорвался, разбросав стороны языки огня. В описании верно говорилось: как обычные муравьи, только горящие. Внезапно оказалось, что их уже тысячи, больше, чем могло бы поместиться в чемодане. Перемещались они быстро. Мы все отскочили, когда на нас накатила волна насекомых и в долю секунды накрыла барную стойку. Пламя вспыхивало в любом месте, куда попадал муравей. Чёрный дым разливался по вагону.

Бутыль с самогоном, ставшая центром пламени, мигнула, и над ней возникла надпись: «Взрыв неизбежен». И мелькающие цифры стремительно помчались к нулю.

– Гнида! – закричал я. – Бежим!

– Я горю! Помогите! Я в огне! – закричала, завизжала в панике Пончик.

Я сбросил её с плеча и сбил огонь с её хвоста; при этом получил ожог ладони. На неё взобрались два муравья-крохи, я раздавил их пальцами.

– Вперёд! – прокричал я, показывая на дверь.

Муравьи лезли на нас. Индикатор здоровья Кати упал резче, чем я мог ожидать. Мы не движемся. Поезд стоит на станции. Катин бонусный импульс не действует.

Монго, поднимавшийся на лапы, весь светился. Пончик запустила в него Лечение питомца. Он пискнул от страха. И мы все бросились к двери.

Вернон кричал. Я обернулся и увидел, как его окутала волна пламени. И его просто не стало. Муравьи в невообразимых количествах вспухали, вползали на стены, сыпались на пол. Одна задругой гулко взрывались бутылки на полках.

Мы ворвались в вагон номер четыре. В нашу сторону повернулись три высоких монстра жуткого вида. Лишённые шкуры и глаз двуногие зайчища размером с человека. Монстры, только что забравшиеся в вагон на станции «Банши».

Двери вагона ещё оставались открытыми, но могли съехаться в любое мгновение.

– Бежим на платформу! – проорал я, продолжая сжимать Пончика, чтобы сбить на ней огонь.

Первая дверь была совсем рядом, и я выпрыгнул в неё, надеясь, что остальные успеют последовать за мной. Монго и Катя прыгнули, когда дверь уже начала закрываться.

Платформа была пустынна. Все кроликообразные монстры – Корнеты – заполонили поезд. Три монстра из четвёртого вагона повернули безглазые физиономии в нашу сторону, но поезд уже тронулся. В ужасе мы наблюдали, как всех их – одного, другого, третьего – накрывали волны огня.

Мы стояли на платформе и молчали. Поезд набрал ход и скрылся в туннеле. Грохот его колёс затих, а в моей голове всё ещё отдавались эхом ужасающие последние вопли Вернона.

– Худший из призов, – подытожила Пончик.

Глава 6

Станция «Банши». Жёлтая линия.

На этой платформе, в отличие от предыдущей, выходов было достаточно. Как только поезд отошёл, появились новые красные точки; они группировались вокруг платформы. Монстры уже поджидали поезд, который должен был подойти минут через десять.

– Посмотрю-ка я карту всего района, – предложила Катя. – Тут не очень много. Масса запутанных туннелей, четыре больших зала. Один на первом этаже похож на жилище босса. Ещё вижу пару туалетов. Не такие, как в поездах. Брр.

– Вот этот туннель. – Пончик указала на тот, что находился у конца платформы. – Я в нём не вижу монстров вообще.

Мы потрусили к переходу, который, собственно, представлял собой не более чем высеченный в скале коридор. С потолка капала вода. Пончик активировала свой Факел.

Мы выждали минуту, переводя дыхание. За нашими спинами платформу уже заполняли ободранные кролики. Я слышал их, даже стоя за углом. От них исходил невразумительный гул.

– Там этих Корнетов до такой матери… – произнёс я. – Если монстры забираются в каждый поезд, а поезда приходят раз в десять минут, если так делается круглые сутки, значит, поток тут неисчерпаемый.

– Станция большая, но не такая уж огромная, – возразила мне Катя.

– Ну, значит, они каким-то образом возвращаются после того, как сходят на станции сто двадцать. Или система их как-то воспроизводит.

Мне вспомнились Пёстрые личинки со второго этажа. Они просто возникали по мере надобности. Но Мордекай говорил, что это происходило исключительно при участии мобов-санитаров. А число других мобов, как правило, было ограниченным. Когда их убивали, они не самовоспроизводились.

– Бедняга Вернон, – вздохнула Катя. – Ужас-то какой. А он копил деньги на новый дом для жены.

– Ну да. И этих горящих жуков в моей награде, – бросила Пончик. – Нечестно же!

– Нет тут никакой жены, – вмешался я. – И награды никакой не было. Муравьи, Пончик, – вот твоя награда. Я думаю, с этой минуты нам стóит ещё внимательнее следить за всем, что происходит вокруг. Я должен понять, как мне отладить свой навык Поиска ловушек. Ведь этот навык предупредил меня, но слишком поздно. Педикюрный бафф добавляет мне несколько секунд в тех случаях, когда ловушка реагирует на ногу. Но есть, безусловно, и ловушки других видов.

– Что означает – нет никакой жены? – спросила Катя. – Что же он – лгал?

– Нет, – сказал я. – Он сам верит, то есть верил, что у него есть жена. Всего один день, как открыт этот этаж. Раньше Вернон был, наверное, просто дварфом и занимался чем-то другим. Не знаю я тему четвёртого этажа, но она разворачивается в последний раз. Когда этажи создаются, неигровые персонажи снабжаются искусственными воспоминаниями. Всё происходящее входит в сценарий. Может быть, весь этот этаж отдан поездам. Вернон сказал, что может отправиться домой. Но куда? Нет никакого дома.