Лекции по патрологии I—IV века - Н. И. Сагарда

Только по заглавию (у Евсевия и Иеронима) известно произведение Ипполита «Против Маркиона» (Προς Μαρκίωνα). С ним, может быть, тождественно произведение «О благе и откуда зло» (Перι τάγαθοϋ και πόθν το κακόν), названное в перечне на статуе.

К полемическим произведениям должно причислить и два трактата[942], в которых Ипполит доказывает подлинность Евангелия и Апокалипсиса Иоанна:

1) «В защиту Евангелия Иоанна и Апокалипсиса» (Τά ύπρ του κατά Ίωάννην ίύαγγίλίου καΐ Άποκαλύψως) — названо на статуе и у Эбед-Йезу (ум. 1318); совершенно утрачено. Можно думать, что оно было направлено против алогов, которые отрицали каноническое значение писаний ап. Иоанна.

2) Из второго произведения, названного у Эбед-Йезу «Главы против Кая» (в греческом, вероятно, Κεφάλαια κατά Γαΐου), сохранилось пять отрывков на сирийском языке. В каждом из них приводится текст Апокалипсиса, мнение по поводу его Кая и опровержение его Ипполитом. Антимонтанист Кай, как видно, считал Апокалипсис произведением Киринфа, которое учит о тысячелетнем царстве, полном наслаждений, и вместе с тем становится в противоречие с признанными каноническими писаниями апостолов.

«Против магов» (Κατα μάγων) упоминается в «Философуменах» (VI, 39[.3]), и, вероятно, это произведение направлено было против ложных чудес Марка (cf. Irenaeus, Adv. haer. I, 13—21) и подобных ему гностиков. Но может быть, под ним нужно разуметь просто четвертую книгу «Философумен».

«Малый лабиринт» (Σμικρός Λαβύρινθος)[943] назван так блж. Феодоритом в отличие от «Великого Лабиринта», т. е. «Философумен». Это произведение, повидимому, тождественно с Σπούδασμα κατά της Άρτέμωνος αίρέσως [Сочинение (труд) против ереси Артемона] у Евсевия (Hist. eccl. V, 28) — такое отождествление несомненно у блж. Феодорита, который приписывал его Оригену [(Haeret. fab. comp. II, 5)]. Фотий (Biblioth. 48) приписывает Λόγος κατά της Άρτέμωνος αίρέσ€ως [Слово против ереси Артемона] пресвитеру Каю. Если отождествление правильно, то о содержании его можно судить на основании сохранившихся у Евсевия отрывков Σπούδασμα. В них речь идет о заблуждениях Артемона и Феодота Кожевника (из Византии[944]), которые, подобно Павлу Самосатскому, отрицали истинное божество Иисуса Христа и утверждали, что древние и даже апостолы учили так, как они сами учат, и что эта вера сохранялась до епископа Виктора и искажена была при Зефирине (199-217 гг.). Ипполит противопоставляет лжеучениям авторитет прежних отцов и поведение самого Виктора по отношению к Феодоту, который около 192 г. пришел в Рим и за свое учение был отлучен римским епископом от общения с Церковью. Ипполит порицает метод еретиков, которые для подтверждения своего лжеучения злоупотребляют «науками неверных» и извращают смысл Священного Писания, отвергая его авторитет и богодухновенность.

Самым важным произведением Ипполита должно признать так называемые «Философумены»[945]. О нем нет упоминания ни в перечне на статуе, ни у Евсевия и Иеронима; однако, как сказано было, принадлежность его св. Ипполиту считается наиболее вероятной. Произведение, соответственно содержанию, вероятно называлось «Обличение всех ересей» (Κατά πασών αιρέσεων 'έλεγχος[, Refutatio omnium haeresium]). Фотий [(Biblioth. 48)] называл его «Лабиринтом» (Λαβύρινθος), и сам автор к концу произведения говорит о «лабиринте ересей» (Χ, 5[.1]: τόν λαβύρινθον τών αίρέσβων). Название «Философумены» (Φιλοσοφούμβνα δόγματα) относится собственно к первой или, правильнее, к первым четырем книгам: автор в дальнейшем течении речи на эти именно четыре книги указывает словами: «в изложении философских учений» (IX, 8[.2]: έν τοις Φιλοσοφουμένοις (δόγμασι)). По своему содержанию «Философумены» представляют не столько прямое опровержение ересей, сколько их изложение. Автор хочет доказать, что еретики выработали свои системы не на основании Священного Писания или Предания, а заимствовали их из языческой мудрости, из учения философов и мистических вымыслов астрологов. Ввиду этого первые четыре книги посвящены изложению мудрости язычников в самом широком смысле слова. Это изложение философских систем должно показать, что языческое учение древнее еретического и более его достойно уважения, а сопоставление с ним отдельных еретических систем сделает очевидным, как именно еретики пользовались философией, усвоили ее принципы, а выводы из них сделали еще более несостоятельные. Первая книга дает очерк греческой философии от Фалеса и Пифагора до стоиков, эпикурейцев и академиков, причем философские системы разделяются на три класса: физиков, этиков и диалектиков. Сведения заимствуются из очень недостаточных источников. Вторая и третья книги не сохранились и о содержании их можно только сказать, что, как видно из заключительных слов первой книги, во второй книге речь шла «о мистериях и очень любопытных мыслях, о звездах и пространствах» [(I, 26.4)]; то же должно было составлять предмет и третьей книги, потому что и четвертая книга, начало которой не сохранилось, имеет дело еще с представителями магии, астрологии и других суеверий. Необходимо, впрочем, отметить, что вопреки общепринятому мнению, что вторая и третья книги «Философумен» вместе с началом четвертой утрачены, в последнее время представлены интересные доказательства того, что в четвертой книге нынешних изданий содержится как вторая книга (cap. 1-27), так и третья (cap. 28-42) и четвертая (cap. 43-51), но все три в несколько испорченном виде.

Изложив учение языческой философии, на которое опирается лжеименный гносис, о Боге и творении мира, автор хочет в следующих книгах представить системы их учеников и обкрадывателей, которые обозначены общим именем «гностиков». Таким образом, с пятой книги начинается вторая часть произведения — изложение ересей в связи с доказательством их языческого происхождения. Для этой цели он описывает отдельные ереси, сначала стоящие под влиянием иудейства: офитов, ператов, сифитов, иустиниан (lib. V), а затем (lib. VI—VII) гностические секты, возникшие на языческой почве, причем учение их излагается главным образом по извлечениям из сочинений основателей этих сект. За Симоном, родоначальником этого вида гносиса, следуют: Валентин — последователь Пифагора и Платона, с его многочисленными учениками, Василид (с Исидором и Сатурнином), подчинявшийся влиянию Аристотеля, Маркион — подражатель Эмпедокла, чистый дуалист, и ученики его, вводившие разных посредников для примирения противоположных начал, Карпократ, «Киринф, эвиониты, Апеллес, Феод от Кожевник и Феодот Меняла. Восьмая книга говорит о докетах, Татиане, Гермогене, квартодециманах и монтанистах. Девятая книга занимается современными Ипполиту ересями в Риме: последователями Ноэта — патрипассианами, к которым примкнул и Каллист ради привлечения их на свою сторону и обеспечения себе епископства в Риме. По этому поводу излагается в весьма непривлекательных чертах биография противника Ипполита — Каллиста, и его учение, направленное против двубожников (то есть Ипполита) и представляемое прикровенным патрипассианством. Другая ересь — элкезаитов — проповедовала отпущение всяких грехов под условием нового крещения, обрезания и соблюдения Моисеева закона, и также примыкала к Каллисту, снисходительному в приеме грешников в Церковь. Заметкой об иудейских сектах — фарисеях, саддукеях и ессеях — заканчивается обзор ересей, которых представлено 32. Десятая и последняя книга резюмирует изложенное о философах и ересях, о которых была речь раньше, затем дает краткий обзор истории народов от Авраама до египтян, халдеев и греков, чтобы показать, что вера в единого Бога и Творца мира, Которого не познали греки и следовавшие им ересиархи, изначальна. В заключении кратко указывается содержание ветхозаветного и новозаветного Откровения с призывом ко всем народам вселенной последовать Христу как Богу и Творцу мира, чтобы преобразованные по Его образу, обожествленные, бессмертные по телу и душе достигли Царства Небесного. Наконец, прилагается исповедание веры самого Ипполита о Боге едином и единородном Боге Слове, о творении и искуплении, о человеке и его назначении.

Исследование источников сообщаемых в «Философуменах» сведений о еретиках и их учении привело к тому, что те отделы, в которых Ипполит повторяет (Иустина) Иринея и Тертуллиана, и некоторые краткие замечания, которые он ввел самостоятельно и на основании собственного знакомства с предметом речи, стоят вне сомнений; но значительная часть известий заимствована из таких источников, которые ложно приписаны были основателям сект, почему в пользовании этого рода сведениями нужна большая осторожность. Во всяком случае, опубликованием этого произведения Ипполита пролит был в некоторых отношениях новый свет на историю древних ересей. Особенно исторический интерес представляют сообщаемые в девятой книге сведения о разделении в римской Церкви — первом папском расколе.