Столетняя война. Том V. Триумф и иллюзия - Джонатан Сампшен
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Герцог Сомерсет в сопровождении своего канцлера сэра Томаса Ху и бургомистра Руана сэра Генри Редфорда был доставлен в аббатство Святой Екатерины, где Карл VII разместил свою штаб-квартиру. Их ввели в большую, богато украшенную палату, где их ждали король, Рене и Карл Анжуйские, граф Дюнуа и толпа французских дворян и придворных. Король объявил перемирие, которое продлевалось на день, пока в Руане продолжались переговоры между англичанами и комитетом французских советников. Переговоры продолжались целую неделю. Французы вели жесткую игру. Вопрос заключался в значении условий, предложенных в Сент-Уэн. Обещал ли Дюнуа держать их открытыми до 20 октября, даже если к тому времени город уже падет? Канцлер Гийом Жувенель, находившийся в Сент-Уэн и консультировавшийся со своими коллегами, сообщил, что предложение Дюнуа было обусловлено сдачей города именно Сомерсетом. Сомерсет этого не сделал. Горожане сделали это без его согласия. Поэтому условия больше не обсуждаются. Если бы Сомерсет хотел освободить свой гарнизон, ему пришлось бы сдать не только два уцелевших укрепления в Руане, но и другие города Нормандии с гарнизонами. Французские переговорщики требовали сдать все обнесенные стенами города в долине Сены между Руаном и морем.
Условия, которые, после длительного торга, были окончательно согласованы 29 октября были лишь незначительно лучше для англичан. Руанский замок должен был быть сдан на следующий день, а дворец — через четыре дня, вместе со всей артиллерией, снаряжением и личным оружием, находившимся в них. Кроме того, Сомерсет должен был добиться сдачи Кодбека и Танкарвиля в долине Сены, Онфлёра в устье реки и Арка на севере Па-де-Ко. После долгих споров англичанам удалось сохранить за собой Онфлёр, который был необходим как место высадки для собирающейся в Англии армии помощи. Но им пришлось сдать город Монтивилье, который контролировал дороги к северу от Онфлёра. За весь гарнизон Руана в течение года должен был быть выплачен коллективный выкуп в размере 50.000 золотых салюдоров (8.333 фунта стерлингов). Для обеспечения выполнения этих условий должны были быть выданы восемь видных заложников, в том числе сэр Джон Толбот, сэр Генри Редфорд и сэр Ричард Фрогенхолл[929].
В глазах жителей Англии и многих жителей Нормандии условия капитуляции были позорным унижением. Герцог Йорк, который впоследствии станет их представителем, назвал их "мошенническими и неумеренными". По его словам, Сомерсет сам загнал себя в тупик, позволив архиепископу вести переговоры с французами о сделке, которую он не имел права предлагать. Он бросил город на растерзание врагу, удалившись во дворец, который невозможно было защитить. Хуже того, он согласился сдать пять крупных крепостей, ни одной из которых (кроме Кодбека) не грозила непосредственная опасность, и позволил взять в заложники ведущих английских капитанов. Все это было согласовано только "за освобождение и безопасность его самого, его детей и имущества, что было бы позором для любого из предшествующих лейтенантов даже если бы он попал в плен". Даже герцоги Орлеанский, Бурбонский и Алансонский, когда находились в плену, не опускались так низко[930].
Сомерсет отправился в Арфлёр под конвоем 4 ноября 1449 г. в сопровождении остальных английских войск из Руана. Днем 10 ноября 1449 г. Карл VII совершил торжественный въезд в город через ворота Бовуази в северном квартале города, куда тридцать лет назад въезжал Генрих V. Длинная процессия, состоящая из принцев и графов, государственных чиновников и капитанов, а также когорт пеших солдат, пажей и конюхов, проследовала к собору по улицам, украшенным дамасской тканью с вышитыми на ней геральдическими лилиями и заполненными ликующими толпами. Герцогиня Сомерсет и английские заложники наблюдали за этим зрелищем из верхнего окна здания напротив собора. "Это было прекрасное зрелище, — писал официальный историограф Карла VII, — никогда на памяти человечества не было такой прекрасной армии и такой веселой компании… столько принцев, баронов, рыцарей и оруженосцев". Может быть, английское правление и продлилось тридцать лет, но смысл его заключался в том, что ему всегда не хватало легитимности. Король вернулся к своим подданным[931].
Оставшиеся на севере Франции английские капитаны задумались о своем будущем. Когда в начале ноября 1449 г. граф д'Э прибыл с войском к Ле-Кротуа, он обнаружил, что заместитель капитана города Джон Копплдайк уже согласился уступить это место герцогу Бургундскому. Копплдайк мог продолжать борьбу, ведь недавно он получил пополнение из Англии, и его гарнизон увеличился на 130 человек. И похоже, что его даже не подкупили. Но у него, очевидно, было свое мнение относительно целесообразности присутствия англичан в устье Соммы после потери Нормандии.
Жизор был главной английской крепостью на северной границе Нормандии. Город был сильно укреплена за счет людей, переброшенных из мест, уже захваченных французами. Но в начале октября, когда перспективы удержания Руана стали туманными, капитан крепости сэр Ричард Мербери продал Жизор французам, даже не выдержав осады. А ведь Мербери был одним из самых опытных капитанов на английской службе. Он находился во Франции с 1417 г., став доверенным офицером герцога Бедфорда и получив длинную череду важных командований. Как и Джон Эдвард из Ла-Рош-Гюйон, он пустил корни в Нормандии став крупным землевладельцем на Котантене и в нормандском Вексене. Мербери женился на женщине из влиятельной нормандской семьи, имевшей свои собственные важные имущественные интересы, и сильно пострадал от прекращения перемирия. Большая часть его земель была захвачена французами, а два его сына, также обосновавшиеся во Франции, были взяты в плен в Понт-Одеме. Ему не с чем было возвращаться в Англию. Поэтому он согласился принести оммаж Карлу VII в обмен на освобождение сыновей, подтверждение имущественных прав его и его жены и денежную выплату. Французы овладели Жизором 29 октября. Впоследствии Мербери был натурализован во Франции и стал капитаном Карла VII в Сен-Жермен-ан-Ле, а затем королевским камергером и бальи Труа. Один из его сыновей также поступил на французскую службу и стал капитаном ордонансной роты[932].
На противоположном конце Нормандии, в Фужере, совсем другой человек, Франсуа де Сурьен, в день прекращения перемирия тоже оказался в проигрыше. Он потерял все, включая свой замок Лонгни, сданный собственным зятем, который получил взятку от французов и поступил к ним на службу. С начала сентября Сурьен был блокирован в Фужере
