Геймер. Книги 1-4 - Юлия Игоревна Андреева

отосланы гонцы в деревни, принадлежащие Дзатаки, в его замки, а также с особым донесением к сегуну вынужден был поскакать сам сын Дзатаки Хаято. Как-никак ситуация была из ряда вон, и сегун должен был узнать правду о случившемся не от рядового самурая и даже не от десятника, коих, правда, в замке Дзатаки не осталось, а от родственника.

Переведя жену с детьми и единственной уцелевшей служанкой в домик старосты в деревне, Дзатаки до утра гонял крестьян, пришедших в замок для совершения похоронных обрядов и приводящих в порядок комнаты. К утру к ним на подмогу явилась половина гарнизона из соседнего замка, также принадлежащего Дзатаки. И работа заметно ускорилась.

Раздевшись до набедренных повязок, самураи чистили и скребли изгаженные кровью татами, выставляя их для просушки во дворе, тут же снимали старые изуродованные седзи и на их место лепили новые. Рисовую бумагу доставил помощник начальника гарнизона замка лично, он же привез одежду и письменные принадлежности на случай, если господину понадобится спешно писать еще куда-нибудь.

К полудню следующего дня в подземном ходе, ведущем от главного замка Дзатаки к монастырю бога Компира[50], где по преданию жила возлюбленная кого-то из его предков, были обнаружены здоровый, но насмерть перепуганный секретарь князя Тёси-сан и несколько девушек, которых он успел спрятать во время нападения.

Дзатаки был искренне рад спасению Тёси, так как не любил писать сам. Кроме того, как выяснилось, отважный секретарь успел спасти рукопись, над которой в последнее время работал хозяин замка, и это уже была большая удача.

Не дождавшись окончания похорон, Ал коротко переговорил со старым приятелем, отпросившись у него съездить домой и проведать Гендзико и Умино, которых он рассчитывал отправить в Европу первым же кораблем.

Все постепенно вставало на свои места, и только «Лунный Ветер» затихла на какое-то время в лаборатории доктора, откуда ее никто не стал пока забирать.

Ал написал письма Гендзико и Фудзико, после чего отдал их гонцам, которые должны были доставить послания до приезда его самого. И когда те скрылись из вида, велел своему оруженосцу собирать вещи. Отъезд был назначен сразу же после разговора с Дзатаки.

Несмотря на произошедшее в замке, Ал был спокоен, так как был уверен в своих женщинах. Он знал, что, едва получив зашифрованное послание, Гендзико и Фудзико тут же начнут действовать. Так было всегда, но только не на этот раз. И если юная и прекрасная Гендзико, жена даймё Фудзимото Умино, сразу же отправилась в додзе к мужу, доложить ему о происходящем, Фудзико впервые в жизни не могла исполнить приказ супруга. Дело в том, что буквально за две недели до описанных выше событий жених Марико наконец-то забрал ее в Нагасаки, где ему предстояло служить в ставке даймё Терадзава Хиротака, после чего госпожа Грюку потеряла с ней связь. Что же до Минору, то он как раз отправил жену в паломничество к храму Дзидзо, куда она, скорее всего, отправилась не для благочестивого моления, а для встречи с матерью, воином ордена «Змеи» и злейшим врагом Алекса Глюка.

Глава 35

Жизнь после нападения

Не сиди в присутствии стоящих, но еще хуже — не стой, когда рядом с тобой сидят.

Токугава-но Иэясу. Из сборника сочинений для отпрысков самурайских семей. Разрешено к прочтению высшей цензурой сегуната. Писано в год начала правления 1603-й

Неделя прошла в печальных хлопотах, крестьяне и самураи в одних набедренных повязках собирали во дворе трупы, таскали дрова, устраивали погребальные костры. Жечь своих людей Дзатаки приказал по возможности всех вместе, но не получалось собрать сразу же столько дров, да и места для такого большого погребального костра во дворе замка не хватало. Территорию же вокруг замка по большей части занимали рисовые и просяные поля, на которые хозяин Синано не посягнул. И так в хозяйстве убыток на убытке, а тут еще лишаться урожая.

Работавшие в замке самураи перешептывались между собой, что напавшие на замок разбойники ничего не забрали в качестве добычи. То есть вообще ничего. На складе спокойно лежали рулоны дорогого шелка, амбары полнились рисом, не пропали ни драгоценные шкатулки, ни роскошные вазы и тонкая посуда, но это еще ничего. После произведенного побоища осталось в целости все оружие убитых воинов. Но так ведь не бывает! При самом строгом командире простая солдатня завсегда брала все, что плохо лежит. Сам Ким-Дзатаки своих ребят обычно не ограничивал, так как знал, что по большей части набранные из простых крестьян ассигару будет сложно не зацепить что-нибудь ценное у поверженного противника. Другое дело, настоящие самураи — те, с которыми можно хоть к черту в зубы лезть и кому веришь как самому себе. Эти нитки без разрешения не возьмут, честь свою побоятся запятнать.

Впрочем, таких обычно мало.

Получалось, что его замок атаковали истинные самураи. Хотя тоже было не совсем понятно, отчего добычей не воспользовались хозяева напавших на замок смельчаков? Согласно «Теории войны» Сунь-цзы, или, как его иногда называли, Сунь-У, которой очень дорожил Ким и которая была рекомендована высшей цензурой сегуната и в качестве руководства для боевых командиров, и как поучительное чтение для воспитания отпрысков самурайских родов, во все времена любая война велась с целью выгоды. Кто-то бьется за землю, хочет захватить твой замок, забрать рис, оружие, отобрать женщину.

Поэтому воины, пришедшие убивать только ради убийства, выглядели по меньшей мере нелогично.

Единственным объяснением, которое мог отыскать для себя Дзатаки, была месть синоби. Месть за то, что он уничтожил их деревню и забрал пленников. И если это так, ясно, что скоро они явятся по новой, и тогда…

Почему-то в такие моменты особенно хочется жить. Ким подумал, что, наверное, придется переправлять Хаято в один из отдаленных замков, хотя можно ли там спрятаться от синоби? Есть ли вообще такое место, где можно схорониться от мстительных разбойников?

Сам Ким-Дзатаки с момента, когда они втроем с Хаято и Алом выбрались из сокровищницы, все время думал об эликсире «Хэби», которым он решил воспользоваться при первом же подозрении на новое вторжение синоби, будучи готовым в любой момент покинуть столь удобную оболочку Дзатаки и исчезнуть в не известном никому направлении. На самом деле это был единственный разумный выход из создавшегося положения. Другое дело, что для того чтобы все прошло гладко, Дзатаки следовало уйти до того, как вокруг начнется грандиозный махач и полетят головы. Техника выхода из собственного тела и перемещения в новую оболочку требовала