Григорьев - Григорий Сухина

Наконец баллистическая ракета отечественного производства Р-1 прибыла на полигон. Ее пуск был назначен на 21 декабря 1951 года. Ожидание закончилось, началась горячая работа по подготовке ракеты к старту: приступили к автономным и горизонтальным испытаниям. Через трое суток с технической позиции ракету подали на стартовую площадку. Привезли с завода в специальных цистернах жидкий кислород и перекись водорода. Перешли к предстартовым проверкам.

Стоял жгучий холод. Кровь стыла в жилах. Техник борта лейтенант Житкевич, находясь на верхнем мостике в приборном отсеке (у головной части) ракеты, застыл до такой степени, что сам спуститься не мог, и его спускали на лебедке.

Предстартовые проверки прошли в норме. Навели ракету для полета в заданной плоскости стрельбы, то есть при помощи теодолита ее развернули таким образом, чтобы стабилизатор № 1 был в направлении цели, а главная ось гировертиканта встала строго перпендикулярно плоскости стрельбы. Заправили ракету жидким кислородом, 75-процентным спиртом, перекисью водорода, перманганатом натрия и сжатым воздухом. Объявили часовую готовность. Настроили гироинтегратор (автомат управления дальностью). Приступили к заключительным операциям.

Объявили 30-минутную готовность. Загудела сирена. Поступила команда: «Все в укрытия!» Стрела лафета с рабочими мостиками медленно стала опускаться. Громоздкая техника покидает стартовую площадку. Около ракеты остались офицеры для проведения последних заключительных операций.

10-минутная готовность. Астрономическое время — 21 час 25 минут. Среди бесконечной, голой декабрьской степи под ночным покровом стоит таинственно и величаво на стартовом столе освещенная со всех сторон прожекторами наша отечественная баллистическая ракета Р-1, стоит, окутанная белыми облаками кипящего кислорода. Слышна работа ги-роприборов, умформеров, рулевых машин.

Все вокруг замерло. Личный состав и вся техника (подъемно-транспортное, заправочное и вспомогательное оборудование) отведены в укрытие за три километра. На стартовой площадке остались укрытые в аппарелях подвижная электростанция, преобразователь тока и машина управления пуском — броневик. Некоторые молодые офицеры самовольно под прикрытием темноты зимней ночи спрятались в степи на удалении 200 метров от старта. Прижавшись к земле, они с любопытством следили за поведением ракеты при ее пуске.

И тут произошло невероятное. Огромное пламя с раздирающим ревом охватило, казалось, всю степь. Ураганный вихрь его, рассекаемый конусом стартового стола, сносил все на своем пути. Ракета медленно стала подниматься из огромной массы огня, пыли и дыма. Установилась мощная, стабильная струя газового потока из камеры сгорания ракеты. Вдруг офицерам показалось, что поднимавшаяся над головами ракета остановилась. Все, затаив дыхание, ждали, что же будет дальше. Ракета начала заваливаться. Дрогнуло сердце. Оказалось, ракета взяла запрограммированный угол тангажа и быстро стала уходить в небо, с раскатистым громом извергая по степи фантастический поток раскаленных газов. Все смотрели на это чудо в состоянии оцепенения. Потом ракета далеко в небе зашла в солнечные лучи и превратилась в маленькую светящуюся звездочку.

Долго ходили офицеры вокруг неостывшего стартового стола под впечатлением виденного и пережитого. После многомесячной, большой, напряженной работы мы почувствовали в душе какое-то опустошение, чего-то не хватало. Не стало того объекта для изучения, в подготовку и пуск которого был вложен огромный труд. Мгновение — и он исчез.

Через 30 минут после пуска расчет построили на опустевшей стартовой площадке. Генерал В. И. Вознюк объявил, что получили квитанцию: «Ракета попала в заданный квадрат». С успешным пуском ракеты всех поздравил главный конструктор С. П. Королев. Чувство радости переполняло каждого офицера, сержанта, солдата. Все ликовали, кричали «ура!», поздравляли друг друга с этой большой победой, испытывая чувство гордости за себя и за своих товарищей».

Потом был еще не один пуск ракеты, но первый запомнился всем участникам на всю жизнь.

Вспоминает генерал-майор в отставке Г. М. Новиков (в то время командир геодезического взвода): «У нас была тяжелая и ответственная служба. По 6–9 месяцев в году находились в летних лагерях в балке Смыслина или на площадках полигона без семей, с правом выезда в г. Камышин за весь период на трое суток. Гимнастерки в 40-градусную жару были белыми от пота и соли. Рады были и солдатской еде, когда комбриг M. Г. Григорьев ставил нас на «солдатский котел». Зимой и летом жили в палатках, спали на двухъярусных койках. Но мы безропотно мирились со всем, отдавали себя службе и изучению ракетного дела, зная, что это нужно нашей Родине».

Вспоминает полковник в отставке И. Ф. Ермаков (в те годы инженер-расчетчик дивизиона): «В г. Камышине напряженная учеба продолжалась. В 20 километрах от города у деревни Елшанка, около которой были широкие и глубокие овраги, выбрали и оборудовали учебную, огневую и техническую позиции. Особенно запомнились марши в этот район в условиях бездорожья, метелей и сильных морозов…

Все последующие проверки показывали высокий уровень подготовки личного состава. Наша бригада была одной из лучших в Вооруженных Силах. Выявленные комиссиями недостатки, благодаря требовательности командира бригады полковника М. Г. Григорьева, всегда устранялись в течение ночи или суток. Я сам был свидетелем, когда командир бригады лично контролировал ход комплексных занятий по устранению выявленных недостатков».

Несмотря на все трудности, обучение личного состава шло успешно. Для достижения слаженности действий боевых расчетов с июля 1951 года бойцы бригады приступили уже к комплексным занятиям на материальной части. Комплекс один, а дивизионов в бригаде три. И сроки поджимают. Полковник Григорьев принял решение проводить занятия круглосуточно, в две смены.

С 7 по 15 октября 1951 года 23-я БОН была подвергнута инженерной проверке, которая показала, что задача по подготовке личного состава к боевым пускам ракет выполнена. Комиссию возглавлял генерал-полковник М. И. Неделин, который высоко оценил деятельность командования бригады и лично M. Г. Григорьева.

Впоследствии своими силами в городе Камышине ракетчики построили первый учебный корпус, что дало возможность стартовым и техническим батареям проводить комплексные занятия в полном объеме. Корпус представлял собой здание, позволяющее свободно переводить ракету из горизонтального положения в вертикальное. Это был первый учебный корпус в ракетных войсках. И история его создания тоже примечательна и по-своему характеризует командира бригады. Дело в том, что ни материальных средств, ни финансов для такого строительства не выделялось. Строили сооружение так называемым «хозяйственным способом», то есть за счет сил и средств бригады. Михаил Григорьевич принял решение — использовать инженерную и дорожную технику, имеющуюся в бригаде, для вылавливания отдельных бревен в реке Волге. На реке в то время проходил сплав древесины. Страна еще восстанавливалась после войны. Если бы о своеволии комбрига стало известно руководству, то по головке его не погладили бы — было строжайше запрещено использовать специальную технику не по назначению. Но, как говорится, Бог миловал. «Высотка» (так называли учебный корпус) была построена в короткие сроки. Мало того, часть выловленной древесины бригада передала сталинградцам и оказала существенную помощь в восстановлении городов Сталинграда и Камышина.