Закон кровососа - Дмитрий Олегович Силлов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Третий вариант доступен лишь для «побратимов Смерти», ранее без вреда для себя прошедших через данное Поле. «Побратим» может взять любого мутанта за руку и провести его через Поле. В результате мут гарантированно превращается в человека… или в того, кем хочет видеть данного мутанта «побратим». До конца не выяснено, Поле превращает мутанта в человека или же воля «побратима», которая направляет свойства Черного Поля. Помнится, я как-то… ну да ладно. Есть воспоминания, которые лучше не тревожить. В любом случае вряд ли я после определенных событий могу считать себя побратимом Смерти.
Ну и еще Черное Поле способно не только живые объекты двигать назад по линии времени, но и восстанавливать предметы путем перемещения их к точке создания. Есть в наличии ерунда какая-то ржавая, по виду и не поймешь, что это было, – а стала новая вещь, которая, правда, благодаря Черному Полю во время реанимации притянула к себе все частицы металла, какие нашла поблизости. И вот лежит у тебя в руках совершенно новый гвоздодер, а стальные коронки во рту куда-то исчезли. А также автомат, что на спине висел, можно выбрасывать, так как в нем сквозные каверны во всех металлических частях, словно их какие-то фантастические черви прогрызли.
Вообще-то, по-хорошему, для того чтоб безопасно работать с Полями Смерти, а особенно с Черным, рядом нужен хороший специалист, досконально знающий их повадки. Так называемый Мастер Полей. В мире Кремля таких мастеров можно по пальцам пересчитать, и любой клан готов из кожи вон вылезти, чтоб такого спеца к себе заполучить. Дефицитная профессия. И опасная, особенно с Черными Полями. Известны случаи, когда даже опытные Мастера во время работы внезапно умирали возле Черных Полей без видимой причины либо неожиданно просто бросали все и уходили в них, пропадая бесследно.
Будучи в человеческом обличье, я б вообще не заморачивался – сталкивался я с этими Черными Полями, и, видимо, поскольку в прошлом был накоротке с Сестрой, встречи эти для меня проходили терпимо, без серьезных последствий. Но сейчас во мне от прежнего Снайпера только мозги остались – хоть на этом спасибо Зоне. Соответственно, если я в таком вот теле сунусь в Черное Поле, вылезет из него, скорее всего, какая-нибудь объемная бесформенная клякса, очень отдаленно похожая на что-то четвероногое. Поползает по земле день-другой, оставляя за собой осклизлые следы размягчившейся плоти, и благополучно сдохнет, превратившись в вонючую лужу, довольно мерзкую с виду. По сравнению с этим утилизатор Захарова гораздо более гуманный способ решить мою проблему.
– Задумался?
Я и не заметил, как ко мне Арина подошла. Стоит рядом, смотрит пристально…
И правда – подвис я немного от невеселых мыслей. Задумаешься тут, когда единственный способ вернуть себе человеческое обличье связан с риском превратиться в лужу дурно пахнущего дерьма. Да и где искать то Черное Поле? В мире Кремля они очень нечасто встречаются, а в Чернобыльской Зоне их, поди, и не видели ни разу. Ну и в целом сама перспектива снова переться в соседнюю вселенную меня очень не радовала. Бывал я там, и не раз. И каждый раз это было просто чудо, что я живым возвращался обратно.
– Есть такое дело, – кивнул я – и поморщился. Ощущение, когда твои ротовые щупальца щекочут тебе горло, начинало уже откровенно бесить.
– И мысли твои о том, где найти Черное Поле Смерти и Мастера Полей, который не пошлет тебя куда подальше, а согласится помочь?
– А ты догадливая, – сказал я, разглядывая девицу. Думаю, физиономия у нее грязью-то намазана не случайно. Чисто чтоб мужики не приставали в стеклянной тюрьме Хащща? Или же чтоб не узнали ненароком? Возможно, и то и другое. А узнать ее могли только в одном случае – если часто светилась в интернетах и по телевизору, сейчас без этого узнаваемым стать нереально. Вывод очевиден: девица очень непростая.
И следующие ее слова подтвердили мою догадку.
– Фамилию я мамину взяла, чтоб не говорили, что я папина дочка и на его славе выехала. Арина Тагирова, слышал, наверно.
Я усмехнулся. Кто ж про эту дамочку на зараженных землях не слышал. Беспредельщица ученого мира, сделавшая кучу открытий в Зонах отчуждения, разбросанных по планете. Лично исследовала самые опасные аномалии, проводила безумные эксперименты с артефактами, лезла в такие места, куда опасались ходить самые отмороженные сталкеры. В барах даже одно время народ, следя по телевизору за ее путешествиями, ставки делал на тему, когда ее уже очередная Зона сожрет.
Но нет, по ходу, у девицы со сталкерской чуйкой и личной удачей все было в порядке. Везло ей нереально, и со временем посетители баров ставки на ее смерть делать перестали – беспонтовое занятие, все равно что баблом печку топить.
И вот сейчас эта самая легендарная дамочка стояла передо мной, покачиваясь с носков на пятки и глядя на мою морду немигающим взглядом. Интересно, какого ктулху ей от меня надо?
– Ну, допустим, – сказал я. – После таких вводных поневоле задумаешься.
– Черное Поле Смерти есть в этой Зоне, даже ближе, чем ты думаешь, – произнесла Арина, продолжая сверлить меня взглядом. – И, думаю, я с ним смогу разобраться.
– С Черным Полем Смерти? – хмыкнул я. – Интересно было бы узнать, чем обоснован такой вывод?
– Зря смеешься, – скривилась ученая леди. – Я умею разговаривать с артефактами и договариваться с аномалиями. Звучит бредово, но это действительно так. Думаю, мутация такая. Папаша с мамашей люди науки, оба всегда были помешаны на изучении аномальных Зон, причем мать факт беременности не остановил от походов за кордон. В результате я родилась шестимесячной, разорвав руками живот матери изнутри.
– Да уж, – проговорил я. – Не полезное это дело, таскаться по зараженным землям с зародышем в себе. Дети вообще очень чувствительны к аномальному излучению.
– Именно так, – кивнула девица. – Так что я мутант с эмбриональной стадии развития, вдобавок при рождении своими руками убивший собственную мать. Какие тебе еще нужны доказательства, что я тебе необходима?
– Никаких, – покачал я головой. – Одно только в толк не возьму – я-то тебе зачем нужен?
Арина усмехнулась.
– Эксперимент, которого еще никто не проводил, для любого ученого дорогого стоит. Загнать человека в Черное Поле и получить на выходе неандертальца большого ума не надо. А вот вернуть человеку, обратившемуся в ктулху, его облик – это
