Волшебство любви - Джулия Бирн

Наступило напряженное молчание. Фиби подумала, что одного взгляда на нее достаточно, чтобы убедиться в том, что Кроухерст извращает истину, выдавая себя за ее старого друга, или, во всяком случае, сильно преувеличивает. Чтобы избежать неловкости, она поднялась, решив поступить единственно правильным образом – удалиться.

– Разрешите проводить вас к столу с закусками, – произнес Кроухерст, мигом разгадавший ее намерения. – Если, конечно, вы решаетесь покинуть ваших почитателей, дорогая.

– Да, решаюсь, – отрезала Фиби, чувствуя, как ею овладевает раздражение. – Кроме того, сэр…

Внезапно лицо Чарлтона приняло иное выражение, и Фиби вслед за ним устремила свой взгляд к двери.

Там, занимая чуть ли не весь дверной проем, возвышался Диверелл, в бриджах, обтягивавших сильные, длинные ноги, и высоких сапогах. Одну руку он держал в кармане, и Фиби не удивилась бы, узнав, что он сжимает рукоятку пистолета – такая ненависть была написана на его лице. Глаза его, направленные на Кроухерста, метали громы и молнии, и любая девица, даже попавшая в самое затруднительное положение и молящая Небо о помощи, при виде его пришла бы в такой ужас, что уже ни о какой помощи и не помышляла бы.

Любая… Но не Фиби. Сердце ее сделало скачок и бешено помчалось куда-то. Губы ее дрогнули, словно она собралась окликнуть его. Она даже сделала шаг по направлению к нему, как бы притягиваемая невидимой цепью, но вовремя опомнилась.

О Господи! Что с ней такое происходит?! Если кто-нибудь заметил… Если кто-нибудь заподозрил… А он даже не соблаговолил одеться подобающе. Явился в костюме для верховой езды, тогда как…

Мысли ее набегали одна на другую. Диверелл перевел глаза с Кроухерста на нее, и сердце ее замерло. Взгляд его смягчился, он уже не таил в себе угрозы, губы, сжатые в твердую беспощадную линию, раздвинулись в улыбке. Искренней и приятной. Улыбка оказала странное воздействие на девушку – ноги ее стали ватными. Когда он направился в ее сторону, ей пришлось опереться о фортепьяно, чтобы не упасть.

– Добрый день, мисс Фиби. Надеюсь, все в порядке? – Он схватил ее руку и поцеловал.

Фиби стоило немалого труда удержаться на ногах, а не плюхнуться на стул бесформенным мешком без костей.

– Ради Бога, милорд, – зашептала она лихорадочно. – Где, по-вашему, вы находитесь? Явиться сюда в костюме для верховой езды! И, прежде всего вам, конечно, следовало поздороваться с вашей тетушкой и леди Ярвуд… Около меня уже пятеро мужчин.

Она испуганно огляделась. Филби, лорд Брэдден и мистер Чарлтон не прислушивались к ее бессвязным речам, поглощенные захватывающим поединком взглядов, которыми обменивались Кроухерст и Диверелл.

В смятенном мозгу Фиби возникла картина средневековых рыцарских турниров.

– Ах, милорд, не кажется ли вам, что необходимо поздороваться с вашей тетушкой, прежде чем вы… прежде чем вы…

– Прежде чем что, мисс Смит? Она с трудом выдержала его взгляд.

– Не знаю, сэр, но леди Грисмид хозяйка дома и…

– Как вы думаете, кто оплатил этот небольшой прием? – с усмешкой взглянул на нее сверху вниз Диверелл. – Если я пойду здороваться с моей тетушкой, ее хватит апоплексический удар – она подумает, что я пришел с целью напомнить ей об этом.

От необходимости отвечать Фиби избавило появление в комнате девушки примерно ее возраста, в шапке черных кудрей, с сапфировыми глазами, выдающими ее принадлежность к семейству Дивереллов. Она впорхнула в облаке светло-голубого муслина, а за ней следом семенил тощий маленький мужчина, напоминавший озабоченного гнома. Фиби решила, что это может быть только лорд Грисмид.

– Вот, извольте! Пришел ваш дядюшка с кузиной. Не будете ли вы столь любезны проводить меня к леди Грисмид?

– Вы уверены, что желаете стать свидетельницей схватки между Дивереллами, мисс Смит? Мне известно из достоверных источников, что это зрелище для закаленных.

Услышав язвительное замечание Кроухерста, Фиби остолбенела от удивления. Да что же это происходит в наше время? Куда девались изысканные манеры? Сначала Диверелл ведет себя по отношению к своим родным так, будто их нет на свете, затем Кроухерст считает себя вправе вмешаться в подслушанный им сугубо частный разговор. Забыв на миг, какое пагубное воздействие оказывает на нее прикосновение к Дивереллу, девушка слегка коснулась его руки. Он тут же вдел ее руку себе под локоть.

– Никакой перепалки не будет, сэр, – сообщила она Кроухерсту ледяным тоном. – Прошу прощения, джентльмены, я вынуждена вернуться к моим обязанностям компаньонки.

Трое молодых людей, напоминавших до этой секунды экспонаты из музея восковых фигур, разом вернулись к жизни.

– Очень любезно с вашей стороны, что вы играли для нас на фортепьяно, – изрек лорд Ярвуд.

– Ваш покорный слуга, мадам, – склонился в поклоне Филби.

А мистер Чарлтон рассеянно улыбнулся ей и повернулся к своему хозяину:

– Надеюсь, сэр, вы не забыли, что отпустили меня сегодня на эти часы?

– Нет-нет, Эдвард, не забыл. Продолжайте веселиться, джентльмены. Не сомневаюсь, что юные леди будут счастливы снова оказаться в вашем обществе.

И он увел Фиби, подчеркнуто игнорируя Кроухерста.

– Все прошло как нельзя лучше, – успокаивающе проговорила она, но тут же переменила тон. – Если, конечно, не считать взглядов, которыми вы обменивались с Кроухерстом. Скажите, милорд, что случилось? Ведь только вчера вы его благодарили.

– Вчера у меня было более важное дело, чем знакомить Кроухерста с его собственной шпагой, упрятанной в трость. А сегодня вы и сами должны понять, что к чему. Все в точности так, как я вам говорил.

– Нет ничего скучнее человека, который без конца твердит «я вам говорил». У лорда Кроухерста, разумеется, весьма фамильярная манера обращения, но она представляется… ну, как бы это сказать… почти естественной.

– Подобная естественность предназначена создать у невинных существ вроде вас ощущение интимности, которой на самом деле не существует.

– Я не то имела в виду. Еще вчера я подметила, что он разговаривает со мной так, словно верит в то, что я его старая знакомая. Или он немного не в себе?

– Весьма удобное объяснение, – мрачно произнес Диверелл. Но внезапно начал улыбаться. – Вынужден, однако, признаться, что вы, моя маленькая невинность, очень ловко поставили его на место.

– Поставила на место? Это каким же образом?

– Вы коснулись меня. По собственной воле. И этот жест, моя маленькая воспитанная гувернантка, был вполне естественным.

Фиби поспешно выдернула свою руку.

– Мужчины, по-видимому, мыслят совсем иначе, чем женщины, – строго произнесла она, чувствуя, что краснеет. – Все гораздо проще, милорд. Я всего-навсего дала понять, что вам следует проводить меня к тетушке. И к тому же сделала это лишь потому, что вы смотрели на Кроухерста так, будто собирались вызвать его на дуэль.