Никто не выйдет отсюда живым - Джерри Хопкинс

У них было и необычное партнёрское соглашение, согласно которому всё делилось поровну. Джим писал почти все песни, но он настоял, чтобы при записи в качестве композитора были названы “Doors”, так что авторские гонорары и все другие доходы впредь будут делиться поровну, на четверых. А все решения будут приниматься не большинством, а единогласно.

Джим стал привносить на сцену наркотики, иногда “в себе” (глаза расширены, чувственное восприятие то искажено, то интенсифицировано, эго разбито на части), иногда в карманах, вытаскивая оттуда амилнитрит и суя его себе под нос в тот момент, когда Рэй начинал органное соло. Однажды он вручил амилнитрит всем музыкантам, когда группа начала играть “Маленького красного петуха”; а дойдя до строк “собаки залаяли, волки завыли”, Рэй залаял, Джон завыл, а Джим упал со сцены. В другой раз, вдрызг пьяный, Джим повернулся к какойто группе тинэйджеров, придумывая новые слова в “Глории”, добавляя строки: “и затем она приходит на мой этаж / Она приходит в мою постель / Она приходит ко мне в рот…”

У Джима по-прежнему не было почтового адреса; он попрежнему переезжал с кушетки на кровать и снова на кушетку. Памела была его девушкой номер один, но он не был сторонником единобрачия. Они говорили о покупке квартиры в Лорел Кэньон, но при этом он всё время ночевал в Западном Лос-Анджелесе. У него до сих пор не было машины, и он зависел от старенького “Volkswagen” Рэя или от “Singer Gazelle” Джона. Когда им бывало голодно, “Doors” в полном составе отправлялись к Джону; его мать обращалась с ними наиболее мягко из трёх “имевшихся в наличии” их матерей.

К апрелю положение “Doors” было незавидным. Они почти сломались. Сорока долларов на руки в неделю на жизнь не хватало, а часто они не получали и этого. Джону предложили играть в другой группе. Джон и Робби были арестованы за хранение марихуаны, а Джим, получивший прошлым летом незаконную студенческую отсрочку от армии, был вновь классифицирован 1-А, и ему было сказано в мае явиться на новые физкультурные тесты. И “Columbia” включила их в “список на исключение”.

Однажды ночью в “London Fog” пришёл один из штатных продюсеров “Columbia” и представился как продюсер “Doors”, но больше они никогда его не видели. Как ничего не слышали они и от Билли Джеймса. Джон случайно заметил, что имя “Doors” значится в “списке на исключение” на рабочем столе у Билли. Они потребовали немедленного расторжения контракта.

Потерпите до конца, – сказал им Билли. – Вы получите тысячу баксов, если пройдёт шесть месяцев и они не выпустят ваших песен. – Они замотали головами. Билли вздохнул и позвонил кому-то в юридический отдел. “Doors” стали официально свободны.

Через несколько дней хозяин “London Fog” полностью освободил “Doors”. Он их уволил.

Судьба группы изменилась в мае.

Сначала Джим подпортил себе кровяное давление, сахар в крови, сердцебиение, дыхание, зрение и речь с помощью изобильного и разнообразного употребления наркотиков, и после этого явился сдавать физкультурные тесты в армейский призывной пункт; кроме того, он сказал врачам, что он – гомосексуалист, и если они отправят его в армию, то будут последними идиотами в мире. В службе ему было отказано. Потом, в последний вечер в “London Fog” появилась агент из “Whiskey a Go Go” с предложением вписаться в этот клуб на один вечер в понедельник. Пока только на один вечер, – говорила милая брюнетка Ронни Хэрэн, – а там хозяева посмотрят.

Я действительно вас хвалила, – сказала она Джиму, – а мы ищем постоянную группу.

Если их возьмут на постоянную работу, сказала она, это будет означать два отделения за вечер (в сравнении с 4-5 в “Fog”) – за профсоюзную ставку 499,50 долларов на четверых. Джим и остальные ответили ей небрежно, но внутренне они вздохнули с облегчением.

Да, – сказал Джим, – я думаю, это можно. В понедельник? – ха! Это завтра. Не имеет значения, так ведь?

Человеком, принимающим решения и частичным владельцем “PJ’s” и “Whiskey a Go Go”, был бывший полицейский старше 30 лет из Чикаго с раньюнескским именем Элмер Валентайн. Ронни Хэрэн, которая познакомилась с Элмером ещё будучи молодой талантливой актрисой, часто бывавшей в “PJ’s”, делала рекламу обоим клубам и занималась поиском молодых талантов. Она также делала рекламу шотландскому певцу Доновану в 1966-м году, а когда она искала фотографа, кто-то предложил ей Пола Феррару, который вместе с Джимом учился в УКЛА и сказал Ронни, что она должна посмотреть в “Fog” эту группу. Он был не первым и не последним из тех, кто говорил ей о “Doors”, а поскольку она весьма доверяла тому, что слышала на улице – больше, чем словам “менеджеров” – в конце концов она отправилась в “Fog”.

Элмер позвонил Ронни Хэрэн, уже во второй раз просившей его принять “Doors”, чтобы сообщить о своём согласии. В первый раз он страшно их возненавидел. Он сказал ей, что, с его точки зрения, Джим – дилетант без всякого потенциала, который принимал нетрадиционные позы, чтобы скрыть этим недостаток таланта. И ещё ему казалось, что у Джима был отвратительный рот. Но Элмеру нравилась Ронни, и поэтому он согласился принять их ещё на два вечера.

“Doors” оставались в “Whiskey” с середины мая до середины июля, и за это время хозяева однажды в ярости их выгнали. Хотя “Doors” хотели произвести благоприятное впечатление на лидеров клуба – “Rascals”, “Paul Butterfield Blues Band”, “Animals”, “Beau Brummels”, “Them”, “Buffalo Springfield”, “Captain Beefheart” – они хотели также и “сбросить их со сцены”, вынуждая партнёра Элмера Фила Танзини кричать им: “Слишком громко! Слишком громко! Я выгоню вас при всех. Убавьте звук, убавьте звук!” В отместку, всякий раз, когда группа играла “Несчастную девочку”, Рэй брал самую высокую ноту, до тех пор, пока орган и Танзини не начинали визжать в унисон. Ситуацию обостряли и шалости Джима. Иногда он так сильно перебирал с выпивкой или с наркотиками, что не мог выйти на сцену. Хуже того, иногда он между отделениями выбегал на сцену и выкрикивал: “Fuck Elmer! Fuck “Whiskey”! Fuck Phil!”

Глава 4

Когда стало ясно, что “Doors” на некоторое время задержатся в “Whiskey” – а они всерьёз прекратили валять дурака уже через пару недель – все четверо сменили место жительства. Джон и Робби, наконец, вылетели из родительского гнезда и поселились вместе в небольшой квартирке в Лорел Кэньон, пытаясь найти ещё какую-нибудь работу для группы. Рэй и Дороти сняли комнату длиной в 18 метров с видом на пляж, она идеально подходила для репетиций. Джим переехал к Ронни Хэрэн, в небольшую квартиру, снятую за 75 долларов в месяц, в нескольких кварталах от “Whiskey”, и именно здесь она начала разговор с Джимом о составлении контракта и о том, что она называла “промоушном”.