О молитве. Сборник статей - Софроний Сахаров

Жизнь каждого из нас находится в теснейшей связи с нашими представлениями о мире, о нас самих и о Боге. Молитва в своих конечных степенях требует возможно ближайшего познания о подлинном образе Божественного Бытия. Возлюбленные! мы теперь дети Божии: но еще не открылось (вполне), что будем. Знаем (по опыту), что, когда откроется, будем подобны Ему, потому, что увидим, КАК ОН ЕСТЬ (1 Ин. 3:2). И мы также знаем из тысячелетнего опыта всего нашего рода, что наш естественный ум, предоставленный самому себе в нашем данном состоянии, не может в своем мышлении о Боге пойти далее некоторых догадок. Необходимо, чтобы Бог Сам явился человеку, дав ему познание о Себе. Подобно тому, как в жизни каждого из нас Бог открывается постепенно, так и в истории человечества, как она представлена в Библии, многократно и многообразно (Евр. 1:1) являлся Он отцам и пророкам с возрастающей силой и глубиной.

Первое упоминание о еще неясном призывании Бога: У Сифа… родился сын, и он нарек ему имя: Енос; тогда начали призывать Имя Господа (Быт. 4:26). Затем открывается Бог Аврааму, Исааку и Иакову со все расширяющимся горизонтом: Являлся Я Аврааму, Исааку и Иакову с именем «Бог Всемогущий», а с именем Моим «ЯХВЕ» не открылся им (Исх. 6:3). Именовался Бог, как Бог Авраама, Исаака и Иакова. Моисею же явился... в пламени огня... и сказал: АЗ ЕСМЬ СЫЙ (ЯХВЕ) (Исх. 3:14). Восполнил Бог откровение о Себе: И сошел Господь в облаке, и остановился близ него (Моисея) и провозгласил Имя ЯХВЕ. И прошел Господь пред лицом его и возгласил: Господь, Господь, Бог человеколюбивый и милосердый, долготерпеливый и многомилостивый и истинный, сохраняющий (правду и являющий) милость в тысячи родов, прощающий вину и преступление и грех, но не оставляющий без наказания, наказывающий вину отцов в детях и в детях детей до третьего и четвертого рода (Исх. 34:5–7). Итак, сначала Бог открылся Моисею как ПЕРСОНАЛЬНЫЙ и единственно воистину СУЩИЙ, с неведомыми еще атрибутами. Последующее откровение раскрывало свойства сего АЗ ЕСМЬ как Бога милостивого и человеколюбивого. Но и это было неясным, и Моисей сознавал неполноту усвоенного им познания.

Пророки также не достигали искомой полноты; но из слов Исаии: Так говорит Господь, Искупитель… Святый Израилев… Я — Господь первый, и в последних — Я тот же… чтобы вы знали… что это — Я: прежде Меня не было Бога, и после Меня не будет (Ис. 43:14; 41:4; 43:10). Сей Бог — «Первый и Последний» — открылся как Абсолют Персональный, Живой; не как некое отвлеченное «Все-бытие» или транс-персональное Всеединство и подобное сему. Итак, очевидно, что дух израильских пророков был направлен к Перво-Бытию, к Тому, Кто от Начала. Именно эта установка характерна человеку — образу Абсолюта. Он не останавливается ни на чем, что бы то ни было, промежуточном. Из библейского повествования мы видим, что всякое новое откровение воспринималось, как Богоявление, как Его непосредственное действие. В связи с этим и самое Имя переживалось как Присутствие Бога. В Имени заключена двойная сила: с одной стороны, ощущение Живого Бога, с другой — познание о Нем. Откуда страх призывать Имя всуе (см.: Исх. 20:7). По мере обогащения откровения о свойствах Божиих, о действиях Его — углублялось и боговедение вообще. Но несмотря на уверенность израильтян, что они избранный народ, что Всевышний открывается им, не прекращался до явления Христа стон пророков в молитве к Богу — придти на землю и дать о Себе воистину полное познание, жажда которого неотъемлема от духа человека.

Открывался Бог и как Промыслитель, Избавитель, Спаситель и многое иное, но все в умах людей оставалось покрыто вуалью. Иаков в трагический момент своей жизни, возвращаясь от Лавана в родные места, где еще жил брат его Исав, встречи с которым он боялся, ночью, оставшись один вдали от общего стана, боролся с Богом: нелегко прошли годы в дому Лавана; страшна встреча с Исавом. Искал он благословения и защиты, но в напряженной борьбе: состязаясь с Ним, обвиняя Его (Быт. 32:24).

Та же борьба в жизни пророков Илии и Ионы. Первый молился: Довольно уже, Господи; возьми душу мою, ибо я не лучше отцов моих… возревновал я о Господе Саваофе, ибо сыны Израилевы оставили завет Твой, разрушили Твои жертвенники и пророков Твоих убили мечом; остался я один, но и моей души ищут, чтобы отнять ее (3 Цар. 19:4, 10). Иона же говорил: «Господи, Ты послал меня с таким насилием пророчествовать ниневитянам о грядущей на них гибели за их нечестие, зная, что Ты не сделаешь сего с ними, ибо Ты Бог благий и милосердый, долготерпеливый и многомилостивый, и сожалеешь о бедствии. И ныне, Господи, (когда мое пророчество не сбылось и я посрамлен) возьми душу мою от меня, ибо лучше мне умереть, нежели жить» (Иона 4:2–3).

Еще разительнее случай с Иовом: Погибни день, в который я родился, и ночь, в которую сказано: зачался человек!… да омрачит его тьма и сень смертная… да страшатся его, как палящего зноя… Ночь та, да не сочтется она в днях года… да будет она безлюдна; да не войдет в нее веселие. Да проклянут ее проклинающие день… пусть ждет она света, и он не приходит, и да не увидит она ресниц денницы за то, что не затворила дверей чрева матери моей и сокрыла горести от очей моих! Для чего не умер я, выходя из утробы, и не скончался, когда вышел из чрева?…Теперь бы лежал я и почивал (в великом покое небытия)… Там беззаконные перестают наводить страх… Малый и великий там равны (в своем ничтожестве) и раб свободен от господина своего. Там узники наслаждаются покоем… На что дан страдальцу свет, и жизнь огорченным душою, которые ждут смерти, и нет ее, которые… обрадовались бы до восторга… что нашли гроб? НА ЧТО ДАН СВЕТ ЧЕЛОВЕКУ, ПУТЬ КОТОРОГО (к познанию Бога) ЗАКРЫТ, И КОТОРОГО БОГ ОКРУЖИЛ МРАКОМ? (Иов 3:3 и далее).

В судьбах наших всегда есть нечто общее с каждым из них. Боролся Израиль с Богом; а кто из нас не борется? Весь мир даже доселе погружен в отчаяние, нигде не находя исхода. В томительном борении вся земля обвиняет Его в страданиях своих. Жизнь — непростая вещь, и нелегко проникнуть в глубинный смысл Бытия.

Дар напрасный, дар случайный,Жизнь, зачем ты мне дана?Иль зачем судьбою тайнойТы на казнь осуждена?Кто меня враждебной властьюИз ничтожества воззвал,Душу мне наполнил страстью,Ум сомненьем взволновал?

Так в глубокой горести писал поэт, выражая, по существу, то же, что многострадальный Иов.

Оставаться всегда подавленным мраком неведения — и унизительно, и отвратительно скучно. Дух наш ищет непосредственной беседы с НИМ, Тем, «Кто меня… из ничтожества воззвал»; Кто нарушил мой покой не-быть и бросил в эту бессмысленную и даже гнусную трагикомедию. Мы хотим знать: в ком неправда? В нас ли самих, или в Нем, Творце? Нам кажется, что мы пришли в сей мир помимо нашей воли, быть может, против нашего согласия. Помнит ли кто из нас такой момент, когда он был спрошен: хочешь ли родиться в эту жизнь? Открывая, конечно, заранее — какова она. Имели ли мы возможность отказаться от дара сего? Правы ли мы, приписывая «безумие Богу»? (ср.: Иов 1:22).

Вот, я слышу иной голос: Я свет миру; кто последует за Мною, тот не будет ходить во тьме, но будет иметь свет жизни (Ин. 8:12). Кто жаждет, иди ко Мне, и пей. Кто верует в Меня, у того… из чрева потекут реки воды живой (Ин. 7:37–38). Не принять ли мне с верою этот призыв Христа и действительно бороться за достижение Царства непреложной любви Отца; идти путем, который Он, Христос, указал нам? Если нам не дано сотворить ничего из «ничто», то и сама идея о вечности не может родиться в нас. Ее присутствие в нас было бы онтологически невозможным. Внимательно наблюдая за ходом окружающей нас действительности, мы замечаем, что всякая реальная нужда имеет в космическом бытии возможность удовлетворения, только нужно найти доступ к сему средству. В истории научного прогресса многие казавшиеся чрезмерно дерзновенными идеи — осуществились ныне на наших глазах. Почему бы мне усомниться, что и моя жажда блаженного бессмертия и вечного единения с Творцом также осуществима?

Как радикально меняется все, когда вдруг раскроется сердце принять призыв Христа. Каждый момент становится драгоценным, исполненным глубокого смысла. И страдания, и радости — чудно сливаются с новым подвигом. Лестница до небес — пред нашими глазами (ср.: Быт. 28:12). Отныне имя тебе будет… Израиль, ибо ты боролся с Богом, и человеков будешь одолевать (Быт. 32:28–29). А об Имени Моем не спрашивай, ибо оно чудно, и ты еще не способен воспринять Его. И все же ты благословен. И взошло солнце… и хромал он на одно бедро (Быт. 32:31): путь к познанию совершенному еще не открылся, но предвидение было уже дано. Оно будет углубляться в сознании пророков, и будут сказаны многие пламенные глаголы о долженствующем придти Предвечном Слове Отца; и совершенный Свет, в котором нет ни единой тьмы, явится нам во всей силе Своей.