Пришельцы - Дмитрий Анатольевич Кадочников
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
‒ Ну что, батя, ты ещё должен триста тыщ, ‒ говоря о долгах, Гошка был рад.
‒ Ты что, бухой? Радуешься, мол деньги в меня вкинул, ‒ Михалыч злился, долг рос и рос.
‒ Нет, твоим односельчанам право на временное проживание выдали. Пришлось, конечно, поляну накрыть… Короче, батя, считай, что твой долг – два с половиной ляма.
‒ Ты, Гошка, за идиота меня не держи, меньше, ‒ Вил открыл тетрадь, куда всё выписывал, и цифра не сходилась.
‒ Нет, я ещё не всё посчитал, пришлось оформить и твоё поселение как деревню, старая-то выселена давно, ‒ было слышно, как сын надулся от обиды.
‒ Ну и как теперь мы называемся? Адрес говори, ‒ Михалыч приготовился записывать, поправив на носу очки.
‒ Говори сам название, завтра отдам все бумаги на оформление, и вас в план вставим. Дорогу сделаем до трассы на следующий год, детей ваших в школу придётся возить в соседнее село.
‒ Это в Гвоздевку что ли? ‒ Михалыч от удивления вспотел.
‒ Ну туда, а что, дети наше всё. До трассы не больше десятки и по трасе пять, не очень и далеко, ‒ веселился на том конце провода сын.
‒ Ну, вы там всё решили, спасибо. Долг приятный, как его отдавать, пока не знаю, ‒ Михалыч вздохнул.
‒ Ладно, возьмёте ссуду на сельхоз работы, может урожай будет ‒ отдадите, ну или свиней разведи.
‒ Да уж, разведи… ‒ задумчиво произнёс Вил.
‒ Отец, говори название, как хотите называться?
‒ Ну раз, свиней и урожай… Пиши село «Красная репа», ‒ выпалил Вил.
‒ А что, весёлое название, почти как раньше «Красный путь», ‒ было слышно, как тяжело пишет ручка, начальственная рука привыкла лишь ставить подпись, но не записывать.
‒ Друг ты мой любезный, тебе видно, есть какой цимус в том, что село новое появилось? Говори.
Вил знал своего сына, как облупленного, ну не мог этот жидёныш просто так помогать от чистого сердца. С детства Гоша был хитёр и свою выгоду чувствовал: то марки менял на кафельную плитку у соседа по парте, то откупался поддельной справкой при уборке картошки, постоянно по мелочам безобидно хитрил и изворачивался. В классе за ним закрепилась прозвище – жидёнок. Гоша гордился своим прозвищем и в графе национальность, записывая «русский», хитро улыбался и крутил невидимые пейсы.
‒ Ну да, там есть госпрограмма по подъёму сельского хозяйства, я тут только стал замом губера по экономике, короче, вписался с твоим селом в эту тему… ‒ сын вздыхал, говорил, как ему далось всё непросто. Сделав паузу, рассказал о своей маленькой зарплате, плохом питании, тяжёлой работе.
Отец устал слушать и прервал плач:
‒ Я понял-понял, всё очень плохо. Ты ещё через меня, поди, и деньги какие смог освоить? ‒ Михалыч вывел сына на чистую воду и теперь выбросил в игру козыря.
‒ Ну… не то чтобы, а так, укрепил слегка своё положение, выполнил взятое обязательство частично… ‒ сын уклончиво и загадочно начал наводить тень на плетень.
‒ Короче, либо долг делай меньше, либо помогай взять к весне ссуду беспроцентную. Поднимать-то село нужно.
‒ Ладно, возьмёшь свою ссуду, миллионов до двадцати дадим по знакомству, ‒ в трубке послышались треск и голоса, зовущие к столу. ‒ Пока-пока, мне пора.
‒ Пока, звони если, что, ‒ ответил Вил в пустоту уже повешенной трубки.
Вил ещё долго и задумчиво сидел, подсчитывая долги, вспоминая навыки, полученные на курсах повышения квалификации бригадиров, и предмет «Основы планирования народного хозяйства». Вот на листке бумаги появились графы с названиями «Доход» и «Расход». Началась работа над планированием бюджета фермерского хозяйства «Красная репа». Уже за полночь Вил не выдержал и набрал Генке-бобру.
‒ Геннадий, как оно?
‒ Да как, завтра приедут с прииска, я им чистый самородок покажу и, думаю, к вам, ‒ Геннадий был бодр и как будто ждал звонка.
‒ Давай быстрее, мы ж как договорились они цену говорят и это в пополам?
‒ Да. Они говорят цену за всё, и при отгрузке ‒ сразу деньги, их делим пополам, ‒ подтвердил брат.
‒ Жду, давай, ‒ повесил трубку Михалыч.
На душе стало спокойнее, привезли-то они около тонны концентрата, а там и чистые самородки были, и вообще они не брали минералы, если в них золота менее 60% от объёма, а это килограммов восемьсот чистого металла.
Вил вышел в морозную ноябрьскую ночь. «Эх, скоро овый год, устроим праздник, ‒ Вил мечтательно зажмурился. ‒ Закажу ящик конфет, сгущёнки. Вот только плохо, отключили их село от электричества, и газа нет. Ничего, есть старенький генератор, солярка, протянем на днях свет в общагу к Умару ‒ всё наладится». В приподнятом настроении старик пошёл спать. Ещё какое-то время сквозь дрему мозг тревожили обрывки мыслей, разные рассуждения будоражили сознание, но сон жадно поглотил всё, и Вил провалился в забытье.
Утро, как всегда, начиналось с докладов двух бригадиров: Умара и Зия. Потом Михалыч с винтовкой производил обход села. Следов зверей почти не стало, как людей стало больше, волки и лисы реже стали подходить к селу. Ничего, сын тут написал, что привезёт скоро подращенную помесь кавказца с волком, тогда хищники вообще не подойдут.
Дни стали короткими, после обхода проводился урок общих знаний, обед, и уже наступали сумерки. Вечером Вил Михалыч втолковывал мужчинам тонкости ремонта трактора на остатках старого «Беларуса», а потом преподавал женской половине уроки ухода за живностью, основы механической дойки, разбор блюд из послевоенной книги «О вкусной и здоровой пище», почле чего намечалось меню на следующий день. Работы и забот было ни вздохнуть ни выдохнуть. Дни катились под гору с неимоверной скоростью, Вил завистливо смотрел на играющих детей ‒ у них впереди была целая жизнь.
Как-то утром раздался звонок в мессенджере, причем разговор намечался по защищённому каналу.
‒ Здорово, едем мы, готовьтесь? Ты мужиков стрелять-то научил? ‒ взволнованный голос принадлежал Зосимычу.
‒ Ну да, учил с десяток часов, у нас тут забот хватает… А что?
‒ Расставь всех около склада с золотом, чтоб их не видно было, пусть, если что… сам понимаешь.
‒ А что, почему? Ты ж договорился, всё яхши.
‒ Ну, ты видно плохо считаешь, ‒ злился Генка и матерился.
‒ В смысле?
‒ Грамм на бирже стоит, грубо говоря, четыре тысячи. У нас, по договоренности, если 50% золота, то примерно пятьсот двадцать килограмм чистого золота. Отдаём за полцены, оплата наличкой. Считай налички ярд будет чистыми.
‒ Ё… куда
