Софья и Царство Тьмы - Надежда Чубарова

Наконец-то прозвенел долгожданный звонок, последний в этом году, который все встретили дружными криками «Ура!». Тамара Петровна улыбнулась, глядя на эту разбушевавшуюся толпу. Этот последний звонок словно говорил, что спектакль окончен, что теперь им можно забыть про роли учителей и учеников и на целых три месяца стать просто обычными людьми.

Соня молча наблюдала, как все кричали «ура», как прыгали мальчишки и смеялись девчонки. Настя тоже весело болтала о чем-то с ними. Даже Ромка Чижиков, который только и думал, что об учебе, сейчас тряс пустым портфелем, прыгал и смеялся, радуясь долгожданным каникулам. Соня тихо встала и вышла из класса, и этого никто не заметил…

Погода на улице была уже совсем летняя. На деревьях распустились листочки, а большая часть мать-и-мачехи даже успела отцвести, превратившись в белый пух, и только редкие запоздалые желтые шарики ярко выглядывали из уже подросшей травы, намекая, что лето все-таки еще не наступило, что еще пока их пора – весенних цветов. Птицы, соревнуясь, кто громче и веселее пропоет свою песню, устраивали целые концерты над головами людей. А люди уже окончательно убрали подальше теплые вещи, достали все летнее – им безразлично, на что там намекают запоздалые цветы мать-и-мачехи, люди уже готовы встретить лето.

Соня зашла домой и по звукам, доносившимся из кухни, поняла, что мама пытается накормить маленького Саньку супом. Она переоделась, убрала подальше школьную сумку и вещи – теперь они долго не понадобятся – и зашла на кухню.

– А вот и наша Соня пришла, – весело сказала мама, обращаясь к Саньке, измазанному супом. – Скажи: «Привет-привет, Соня! Садись с нами обедать!» – Мама помахала Санькиной маленькой ручкой, и он засмеялся.

Соня усмехнулась краешком рта, трудно было сдержаться при виде смешной, перемазанной, но радостной физиономии. Она налила себе супа и села за стол напротив мамы.

– Соня, хочу тебя обрадовать, – мама сделала многозначительную паузу и с улыбкой посмотрела на Соню, ожидая всплеска восторга, а та уже знала, о чем пойдет речь, – мы завтра едем в Кукушкино!.. Я уже и билеты купила!

Соня молча опустила голову и принялась быстро есть.

– Ты что, разве не рада? – удивилась мама.

– Мне все равно, – ответила Соня, не поднимая глаз от тарелки.

– Как же – все равно? Тебе ведь нравилось в деревне, – недоумевала мама.

– А теперь мне все равно. Я бы прекрасно провела каникулы и здесь, – резко ответила Соня, – почему меня никто не спросил, чего я хочу?

– Но как же так?.. – растерялась мама. – Я думала, ты обрадуешься…

Соня ничего не ответила, под печальным маминым взглядом она молча доела суп и убрала тарелку.

– Спасибо за обед, – сказала Соня и ушла в свою комнату.

Она вяло опустилась на кровать и закрыла глаза. Устала. На самом деле устала подавлять в себе добрые эмоции, сдерживать желание обнять кого-то от чистого сердца. Но ведь темные ведьмы обнимают других, и что же? Значит, они даже в этом добрейшем действии подразумевают что-то злое и коварное? Как тяжело быть темной ведьмой, особенно когда душа у тебя светлая…

«Ну и что теперь? – думала Соня, растянувшись на кровати. – От поездки, похоже, мне отвертеться не удастся. Нужно предупредить Страшилу. Там, конечно, есть зеркало, но вдруг сквозь него я попаду совсем в другой мир? В мир Найданы, например…»

Соня прислушалась. Из кухни больше не доносился голос мамы и Санькин лепет.

– Наверное, мама укладывает его спать, – тихо прошептала Соня.

Она торопливо встала, осторожно приоткрыла дверь, стараясь, чтоб она не скрипела, и вышла из комнаты. Потихоньку, на цыпочках, прошла до спальни родителей и, заглянув туда, увидела, что Санька уже спит, а вместе с ним и мама.

– Вот это удача! – обрадованно прошептала она и тут же захлопнула себе рот ладонью, потому что мама пошевелилась.

Медленно пятясь, Соня отошла подальше от спальни, боясь не то что шептать, а даже дышать, и, ускорив шаги, почти бегом вернулась к себе.

– Нельзя терять ни секунды, – бормотала она, снимая медальон с шеи…

Она словно нырнула в зеркальную гладь и оказалась возле большого трона. «Пфф…» – недовольно выдохнула Соня сквозь губы, увидев, как к ней спешат ее верные помощницы с платьем и расческами. Ни слова не говоря, они обступили ее и принялись за свое дело.

– Подождите! – воскликнула Соня, отступив шаг назад. – Может быть, сегодня я так пройду? Я ненадолго. Вы дольше будете меня причесывать и наряжать, чем я пробуду там.

– Нельзя. Королеве непозволительно выглядеть неряшливо, – ровно, без эмоций, прохрипели Ка.

– Но раньше-то я так ходила!

– Раньше ты не была королевой.

– Глупость какая-то – все эти прически и переодевания! – нервно сказала Соня.

– Облачения, – поправили ее Ка.

– Да какая разница? Переодевания, облачения… одно и то же. Только время зря теряю! – Соня, в ожидании окончания процедуры, нервно постукивала ногой по каменному полу, и звук разносился по всему залу.

Наконец все было сделано, Ка и Ка завершили свою работу и послушно отошли в сторону, спрятав руки в рукава и опустив ресницы на щеки. Соня даже не посмотрела в зеркало и бегом помчалась из замка, ведь на счету была каждая минута.

– Привет! – окликнула Соня Страшилу, который сидел, ссутулившись, на краю дорожки и, не обращая ни на что вокруг внимания, старательно чертил веткой буквы на песке и складывал их в слова. Он оказался хорошим учеником и за два месяца выучил уже почти все буквы.

– Ой, Софи… Я не слышал, как ты подошла, – будто извиняясь, сказал страж.

– Да уж, ты был так занят, – усмехнулась Соня и села рядом с ним.

– Это очень увлекательно – учиться, – стал оправдываться Страшила.

– Слышали бы тебя сейчас некоторые школьники, – засмеялась Соня.

Страшила непонимающе посмотрел на нее.

– Ладно, не бери в голову, – усмехнулась Соня. – Я хотела тебе сказать… Не знаю, получится ли у меня приходить к тебе… Я еду завтра с мамой в Кукушкино.

– Надолго? – напрягся страж. О Кукушкино он ничего до этого момента не слышал, но слово «еду» его расстроило.

– На все лето… Ну то есть на три месяца – на девяносто дней, – уточнила она, подумав, что если здесь не бывает снега, то, может, и такого понятия, как времена года, тут тоже нет.

Увидев, что Страшила обреченно опустил голову, Соня поспешила добавить:

– Но потом-то я опять приду! Обязательно приду! А может быть, я и там смогу приходить к тебе, ведь там тоже есть зеркало. Просто я заранее этого не знаю, поэтому и предупреждаю тебя.

– Тебе обязательно уезжать?

– Родители настаивают…

– Примени магию. Усыпи их на все лето, – предложил страж с надеждой в голосе.

– Ты что?! – возмутилась Соня. – Так нельзя! Они хорошие. Это я там с ними ругаюсь и спорю, а здесь я понимаю, что очень их люблю…

– Тогда, может быть, тебе остаться в Царстве Тьмы навсегда? Ведь здесь тебе хорошо, и ты – наша королева.

– Нет, что ты? Я не могу… Там мой мир… Да, здесь мне хорошо, но я здесь чужая. И если бы не ты, то меня здесь ничто бы не удерживало. Так получается, что ты – мой единственный друг, хоть и живешь в другом мире.

– А ты – мой единственный друг! Ведь среди демонов у меня нет друзей. Странно, правда? У тебя нет друзей в твоем мире, а у меня – в моем…

– Да уж, странней не придумаешь, – согласилась Соня и задумчиво замолчала, но через минуту спохватилась: – Мне пора уходить. У меня сегодня слишком мало времени, да еще на облачение его потратила, – она выделила слово «облачение» и состроила рожицу, передразнивая Ка.

– Да, иди, – ответил страж.

Соня встала, отряхнула юбку и, погладив рукой густые волосы Страшилы, сказала:

– Ты только не грусти, хорошо?

– Хорошо… – послушно ответил Страшила.

Соня пошла в сторону замка, не решаясь оглянуться назад. Она точно знала, что Страшила смотрит ей вслед, что взгляд его печален, и что ее сердце просто разорвется от жалости, если она увидит эти его грустные глаза…

Вечером без особого настроения Соня собрала вещи в рюкзак. Подумать только, когда-то она многое отдала бы, чтоб поехать в Кукушкино, а теперь она боялась попасть туда. Туська, словно забывшись, медленно зашла в Сонину комнату, когда та старательно запихивала в сумку дневник. Соня на минуту замерла, боясь ее спугнуть, а потом осторожно протянула к ней руку и тихо позвала:

– Кис-кис…

Туська, узнав знакомый голос, подняла голову, но, встретившись с Сониным темным взглядом, опять испуганно сжалась и, как стрела, вылетела из комнаты. Соня вздохнула и безвольно опустила руку…

Дорога до деревни неблизкая, и если раньше Соня мысленно подгоняла поезд и ругала его за медлительность, то на этот раз ей, наоборот, казалось, что слишком уж быстро они доехали.