Разделение вод - Александр Рыбалка

«Я, Михаэль Рапопорт, сегодня ухожу со своей командой в Великий океан, к координатам….. широты и….. долготы. Если ты читаешь эти строки, значит, покарал меня Господь Сильный за мои многочисленные грехи. Закажи поминальную молитву за Михаэля, сына Давидова. Да будет со мной поддержка небес».

Сам пиратский сундук оказался неподъемным, и пришлось вещи упаковывать в мешок, чтобы поднять их наверх. В основном это были золотые деньги – испанские дублоны, английские гинеи, большие блестящие монеты новоиспеченных южноамериканских колоний. Какая-то корона – шестым чувством Вейцман понял, что капитан Микаэло хотел ее когда-нибудь переделать под «кетер Тора», украшение свитка Торы, чтобы замолить свои грехи.

На гребне горы Шарон и де Севера тщательно упаковывали монеты в небольшие мешочки – матросам на яхте они сказали, что идут собирать образцы птичьего гуано для анализа. Ход разумный – никогда не знаешь, как поведут себя люди в присутствии большого количества золота.

Перед началом работы Вейцман, морщась, осмотрел мумию. Сначала он решил, что это «капитан Микаэло» оставил здесь кого-то из своих подельников – охранять клад… Но нет, слишком уж древней выглядела мумия. И обрывки одежды на ней выглядели как-то странно… Никак не матросский костюм (хотя, конечно, пираты одевались во что попало). Скорее, такое одеяние (вернее, остатки его) подошло бы какому-нибудь жрецу.

Закончив вычерпывать драгоценности из сундука, Вейцман еще раз тщательно его осмотрел – не завалялось ли чего в угол. На самом дне он обнаружил сложенный вдвое небольшой лист пергамента, развернул его – малопонятная вязь мелким почерком на древнееврейском (ладно, разберем потом) – и крикнул в радио:

– Подымайте!

Выслушав рассказ о мумии, Шарон задумался:

– Говоришь, на жреца похоже? А ведь капитан Микаэло как раз и собирался искать сокровища жрецов майя. Дай-ка я слажу в пещеру сам.

Молодой профессор, как показалось Вейцману, побаивался высоты (нельзя сказать, что боялся совсем – археолог не должен бояться ничего и никого), но тем не менее решительно начал обвязываться тросом.

– Я тоже подстрахую, – сказал аспирант как бы невзначай на иврите, чтобы приободрить профессора.

Шарона прочно обвязали веревками, после чего он перевалил за край бездны.

Только минут через сорок снизу по рации раздался голос:

– Вытаскивайте!

И после нескольких дружных усилий над обрывом показалась всклокоченная голова профессора.

– Я уверен, что это мумия жреца майя! – закричал он еще до того, как его нога вступила на твердую землю. – Там внизу, – начал он объяснять директору музея, – находится мумия, рядом с пиратским кладом.

– А ведь в записке капитана Микаэло было написано, что он отправляется искать индейские сокровища! – Вейцман схватился за голову. – Возможно, в руках этот жрец держал какое-то указание на то, где их искать – и именно оттуда пиратский капитан взял координаты!

– Координаты у нас есть и так, – задумчиво протянул Шарон. – Меня волнует другое – откуда здесь взялась эта мумия?

– Не думаю, чтобы пираты, суеверные до безумия, таскали мумию индейского жреца с собой, – скептически сказал де Севера. – Скорее всего, капитан «Кровавого меча» совершенно случайно натолкнулся на нее, когда искал место, где можно спрятать сокровища.

– Неудачного стража он себе выбрал, – мрачно заметил Вейцман.

Все это время Шарон сам, без посторонней помощи, выпутывался из веревок. Неожиданно он бросил это запутанное занятие, ибо его осенила мысль:

– Но ведь капитан Микаэло наверняка не проводил раскопок в пещере! Он же не археолог, черт возьми! Я думаю, он вообще старался лишний раз не приближаться к мумии. Но майя могли положить что-нибудь рядом со жрецом – то, что со временем покрылось слоем залетающей в пещеру пыли.

– У меня уже сил нет, – сказал Вейцман. Основная часть работы сегодня пришлась на него. Де Севера, которому пришлось держать крепкого аспиранта на весу, тоже выглядел уставшим.

– Если за несколько столетий никто не нашел золота, то вряд ли кто-то потревожит мумию до завтра, – сказал он. – Я предлагаю вернуться на Арубу, спрятать золото у меня в сейфе, а завтра снова вернуться на Трезубец и еще раз осмотреть пещеру.

– Ладно, – согласился Шарон. – Тем более, чтобы спустить все это хозяйство, нам понадобиться несколько ходок. Кстати, мы должны заявить о нашей находке правительству острова?

Де Севера поморщился:

– Формально, конечно, Трезубец принадлежит Арубе, хотя никто над ним официально суверенитета не объявлял… Я считаю, что местные власти и без того воруют больше, чем надо. Достаточно будет, если мы поделим эти деньги, а потом я взнесу пожертвования, сказав, что получил наследство из Европы. Право слово, так будет гораздо разумнее и безопаснее.

Яхта переправила их на Арубу, чернокожие матросы не задавали лишних вопросов (похоже, сама идея пиратского клада не приходила им в голову, они ведь не читали Стивенсона), а джип де Северы доставил археологов и добычу в надежное здание морского музея. Директор полностью опустошил сейф (там и находилась-то тоненькая пачка денег, какие-то бумаги и несколько бутылок спиртного), чтобы набить его до отказа золотом.

– Это был тяжеленький денек! – сказал де Севера, когда работа была закончена. – А теперь объясните мне, что за бумаги лежали в сундуке?

– Одна – вот она, – показал Шарон ветхий пергамент, уже аккуратно упакованный в пластик. – Здесь капитан Микаэло сообщает, что отправляется на Тихий океан искать сокровища, а паче чаяния не вернется – просит заказать за него «Кадиш»…

Де Севера щелкнул шариковой ручкой, открыл блокнот:

– Там написано, как звали его отца?

Шарон ошарашено посмотрел на директора музея:

– Вы что, шутите?

Однако на лице де Северы не было и тени юмора:

– Может быть мы здесь, на Антилах, и не слишком хорошие евреи, но к таким вещам, как поминальная молитва, относимся серьезно. Тем более надо оказать последнюю услугу человеку, благодаря которому мы сегодня стали богачами. Нынче же вечером я закажу «Кадиш» на год вперед у старосты нашей синагоги.

Шарон ничего не сказав, продолжил:

– Второй пергамент еще более странный, чем первый. Как я могу судить – я мельком просмотрел его, пока мы шли на яхте с Трезубца на Арубу – это переписанный от руки отрывок из какой-то каббалистической книги. Вот уж не ожидал найти такое в пиратском сундуке! Сергей, – обратился он к Вейцману, – может быть, вечером попробуем посидеть над этим вместе?

Сергей Вейцман, прибыв в Израиль из Союза, заинтересовался религией, и даже какое-то время прожил внутри одного хасидского двора. Учеба в Тель-авивском университете оторвала его от религиозных привычек, однако с еврейской мистической литературой он был «на ты».

Израильские археологи попрощались с директором музея и вернулись в отель, где удобно (насколько это было возможно в дешевом отеле) расположились в своих комнатах. Пергамент с завещанием капитана Микаэло остался в морском музее – де Севера сказал, что хочет посмотреть по лоции, где находится то место, куда отправился в последний путь «Кровавый меч».

– Почерк, насколько я могу судить, принадлежит самому капитану, – первое, что сказал Шарон, тщательно осмотрев пергамент. – Но капитан был малограмотным в древнееврейском языке – максимум, посещал хедер – значит, он переписывал это с какой-то книги. Вот только бы понять, с чего бы это капитан пиратов заинтересовался Каббалой.

Шарон внимательно вчитался несколько раз в текст…

– Нет, ничего не понимаю. Какие-то ангелы, крокодилы… Что за бред! Сергей, ну подойди сюда!

Вейцман в это время в полужидком от усталости состоянии сидел в кресле, то и дело засыпая одним глазом. Он со скрипом поднялся…

– Нет, я не могу разобрать почерк.

– Давай сделаем так – я перепишу аккуратно текст, а потом вместе попробуем его прочесть. Возможно, это какая-то шифровка… Если сами не разберемся, я позвоню в Израиль профессору Иделю – он крупный специалист по Каббале, учился у самого Гершома Шолема.

Вейцман вернулся в кресло и откровенно заснул – все тело его ныло от сегодняшних упражнений с тяжестями. Шарон же взял чистый лист бумаги и принялся переписывать туда букву за буквой с пергамента.

Уже давно угомонились припозднившиеся туристы, уже сладко спящий в кресле аспирант видел десятый сон, как ночную тишину разорвал звонок:

– Кто это? – резко спросил в трубку Шарон.

– Только что кто-то залез в мой кабинет в музее, – раздался из динамика встревоженный голос де Северы. – Не волнуйтесь, практически все цело – мой сейф намертво вделан в стену, да и открыть его не так легко. Наверное, кто-то из местного хулиганья – грабителей вспугнул полицейский патруль.

– Ничего не пропало?

– Из стоящего – ничего. Пару моделей… Видно, хватали первое, что подвернется под руку. Жалко, пропал пергамент, который мы нашли в сундуке. Но волноваться не надо – я его скопировал. А кроме того, уже отметил на лоции место, где находится искомая точка. Лоцию они бы не захватили – это здоровенная книга, которую, к тому же, не так легко продать.