Часовщик - Пётр Макаров
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Кажется, я пуст до донышка. Отвал ‑ в смысле, падаю в снег рядом с раненым. Перед тем, как отключиться, успеваю пробормотать:
‑ Перевяжите его. Темнота.
Тула, за неделю до смотра. Воеводские покои.‑ Силен ты, Олег, сабли ковать.
‑ Так Дмитрий Ибрагимович на меня, как на ученика глядит. Эту саблю уж после его выучки сковал. А узор старик накладывал.
‑ Что ж сам‑то, или с серебром работать не научился еще?
‑ Да наложить ‑ то смогу. Однако, тут чуять надобно, узор придумать красивый, чтоб не повторялся, да на саблю наложить так, чтобы всё к месту было. Ибрагимыч сабельщик знатный, рука поставлена, узор кладет ‑ как поет. А саблю делали нарочно тебе в подарок, каждый из того, что умел ‑ лучшее вкладывал. Вот на нож я узор клал ‑ и то, над каждой чертой со стариком спорили.
‑ Эх, лепо! Крутит воевода в руках саблю ‑ нормальную стальную саблю, с елманью, по местным традициям. Мной кованая, а узор и правда дед Дмитрий клал, я ‑ на подхвате был. Если доспех украшать я навострился, то за сабельку и сейчас возьмусь с опаской ‑ тонкое это дело, клинок украсить. Не на продажу сделать, просто заполнив стандартными узорами и надписями, а под конкретного человека, да в подарок ‑ чтобы по сердцу пришлось. По руке сковать и я могу сейчас, благо того же воеводу разглядывал пристально ‑ и его старую саблю тоже. А вот вывести узор так, чтобы от него одного рука и сердце конкретного бойца радовались ‑ этого пока не умею.
‑ Прими, благодетель, от чистого сердца.
Не стоит, верно, воеводе знать, что не одному ему я подарки привез. Семен Андреевич, в благодарность за призрение, откровенно говоря, полоумного бирюка, тоже получил новенький, вылизанный, под его руку кованый клинок. Не ширпотреб, хотя у меня и сабли для рынка ‑ товар не бросовый. Но вот эти два клинка, да еще кое‑что, я от начала и до конца сам ковал, над каждым изгибом раздумывал, вспоминая манеры движения будущих хозяев.
‑ И доспех прими, его уж сам и ковал, и узор клал.
Доспех, в принципе, близок к моему собственному. Мощная, надежная броня, которую можно, при этом, в считанные секунды вздеть, а за полминуты ‑ полностью облачиться, считая и наручи, и наголенники, и шлем. Единственное, дороден воевода, пришлось серьёзно поработать головой, чтобы выдать такое изделие, да без последующей подгонки. За анатомический доспех я бы не взялся. Но гибкий ложится нормально, кольца внутренних креплений только кое‑где подправить. Ну да кольца эти специально сделаны бронзовыми и толстыми, чтобы после правки сохранить надежность доспеха. А эрзац‑плоскогубцы у меня с собой. Так что, три примерки подряд ‑ и верховная власть тульского военного округа красуется в новом доспехе.
Однако, хоть и с подарками приехал, а постепенно разговор на дела перешел. Тонко намекаю, что в доспехи попроще можно обрядить пол‑области, за вполне вменяемые деньги и время. Холопам вряд ли, а вот большей части помещиков ‑ по карману будет. Попроще доспехи потому, что надо и легкую конницу иметь ‑ должен же кто‑то врага к нужному нам месту схватки направлять. Тут‑то воевода меня и огорошил.
‑ Не знаю, как теперь и сказать‑то тебе, Олег. Другому кому, просто грамоты зачел бы и вручил.
‑ Да что случилось‑то?
‑ А вот глянь. ‑ протягивает мне воевода грамоты.
М‑да. Я‑то думал, у нас тут феодализм и частная собственность ‑ ан, нет. Тут Московское государство во всей красе. Негр сделал свое дело, негр может уходить. Приглянулось мое поместье кому‑то. И пошла обычная для более поздних времен, административная рокировка‑интрига. То есть мне ‑ другое поместье, поближе к Туле. А кого‑то другого на мое место. Подлое бумажное айкидо, как выясняется, может оказаться опаснее Литвы и татар, вместе взятых.
‑ Не могу я отказать. И другое поместье дать, тоже не могу. Мало того, что аж из Москвы писали ‑ так еще и Шуйских родня тот, кому твое поместье передают.
‑ Ну, значит, не в этот раз Туле тяжелой кованой ратью обзавестись. Спасибо, воевода, что предупредил. Ан ни доспеха моей работы, ни сабель булатных, думаю, больше на торгу не будет.
‑ Да с чего? На новом месте даже кузнец есть. Поставишь там новую кузню.
‑ Чего ради? Чтобы еще через два года, опять отдавать кому‑то? Носишься с делом, как мать с ребенком, а потом ‑ пшел вон? Нет уж, с нового поместья, что положено, выставлю, и всё. Если бы по новгородскому обычаю, на себя его откупить, чтоб не забрали...
‑ Не откупишь. Был бы ты знатного рода, да имел друзей в Москве, и тогда непросто было бы. Здесь не Новгород Великий, здесь закон Москва устанавливает.
‑ Вот и я о том. Так что, с новыми наборами доспешными и заводиться не стану. А новый помещик, сам увидишь, через год хорошо, если пластины для куяков привезет. Много ‑ через два года будет там простое пограничное поместье с кузней, и всё.
‑ С чего это? Или татьбу затеешь? Не вздумай ‑ вот этой же рукой, сам прибью.
‑ Никакой татьбы. Просто, когда варка идет, я сам за ней смотрю. И присыпки все сам мешаю. А они разные, даже если с одного раскопа руду везти, всякий раз хоть чуть, а отличаются. Холопов я не учил, тут не столько наука, сколько опыт и чутьё нужны. Да и ковать непросто, сколько мы заготовок испортили, пока хоть что‑то получаться начало. Так что, удачи новому хозяину в розмысловом труде и обороне. Холопов и мужиков я зимой поучил, острог есть, авось и отобьётся.
Вышел от воеводы я в состоянии легкого обалдения, а по дороге к Миронову дому наступило и тяжелое. Самоконтроль, конечно помогает ‑ но ей‑ей, ведь всё, что нажито непосильным трудом, как говорил гражданин Шпак, бессудно отнимают. Видел я то поместье, куда переводят. Ну да, земли пахотной там побольше. И к Туле поближе. И кузнец есть, и завод можно поставить. Но как‑то часто пошли крупные обломы, то кузню спалят, то с поместья переведут.
‑ Собирайся, любовь моя. Переводят меня в другое поместье, надо собраться, да проследить, чтобы Ибрагимыч в заводе всё собрал, да уложил.
‑ Как же... и ‑ в слезы.
Это‑то меня и привело в разум. "Спокуха на лице, порядок в доме" ‑ не зря сказано. План мероприятий сложился мгновенно.
‑ Собирайся, кому сказано! Отвезешь старику письмо, да проследишь, чтобы всё сделал. Времени мало, завтра с утра поедешь. Василия тебе дам в спутники, чтоб не одной ехать. ‑ кажется, мой первый в нашей супружеской жизни рявк произвел впечатление. Во всяком случае, метнулась Катерина из комнаты со скоростью пули. А под вечер, забив на баньку с братиной, извинялся, успокаивал, и снимал стресс, в том числе и у себя. Закончили за полночь ‑ а братина еще шумела, кажется, Мирон двух холопок в баню прислуживать звал. Или трех? А, плевать, у меня Катька есть.
Смотр, если честно, отстоял как в тумане. Особенно, когда переводные грамоты глашатай проорал. Зато поглядел на преемничка. Сопляк сопляком, но в дорогой броне и на хорошем коне. Ладно, повезет ‑ так сохранит поместье. Острог крепкий, не вдруг возьмешь, если ворота закрытыми держать. Даже хватило меня договориться с этим неблизким родичем Шуйских, чтобы вместе поехать в поместье, так сказать ‑ дела из рук в руки передать, чтобы бесхозное добро не растащили.
Глава 3
Зима 1531 ‑ 1532‑ Вот здесь мельницу ставить собрался. Думал, завод из усадьбы перевести, поменьше копоти будет, да и потише.
Не знаю, как этот салага ухитрился уломать своего кузнеца, а завод у меня принимает классический деревенский коваль. Широченные плечи, въедливость в деле, и полное непонимание сколько‑нибудь серьёзной механики. Глаза у нового "исполнительного директора завода" горят, когда он разглядывает огромный новый молот. Слюнки текут, при виде выложенных на складе раскованных стальных пластин ‑ аж пяти штук, остальные давно и надежно упакованы в моей поклаже. Посмотрю я, как он из них сабли ковать станет. Вернее, не посмотрю ‑ наверняка перегреет. А ведь еще и закалить уметь нужно, это не прокованный "веник" из уклада и мягкого железа, нагрев другой, и охлаждение другое.
Хотел я сначала пару пакостей подстроить. Только, этот дурной позыв еще до смотра прошел. Зачем, спрашивается, явные следы оставлять? Режимы я нигде не записывал, составы шихты и футеровки конвертера ‑ тоже. А местные следуют правилу "чем больше, тем лучше". То есть вовремя отсечь момент, когда сталь сливать нужно, вряд ли смогут. Да и с домницей не всё так просто. Тем более, я собирался её ремонтировать. А "печати" ‑ штампы, хоть и смотрятся просто, требуют вполне квалифицированного ухода. Я его обеспечивал, но рассказывать ‑ хрена!
‑ Савва, Егор, Иван, брони всем вздеть! Савва верхом, Егор на первые сани возницей, Иван... да иди уже на последние, что ли.
‑ Куда это ты, пес, людишек сводишь? ‑ глядь, к поезду подтягиваются сам наследничек с ближниками. Аж двумя, ой я щас помру с испуга!