Неизвестный Жуков - портрет без ретуши в зеркале эпохи - Б Соколов

Вскоре, однако, молодому командиру полка представилась возможность более, основательно познакомиться с военной наукой. В конце июля 1924 года его вызвал командир дивизии Г.Д. Гай. Спросил, что делает для совершенствования своих военных, знаний. Жуков позднее вспоминал: "Я ответил, что много читаю и занимаюсь разбором операций первой мировой войны. Много материалов готовил к занятиям, которые проводил с командным составом полка.

- Это все хорошо и похвально, - сказал Г.Д. Гай, - но этого сейчас мало. Военное дело не стоит на месте. Нашим военачальникам в изучении военных проблем нужна более капитальная учеба. Я думаю, вам следует поехать осенью в Высшую кавалерийскую школу в Ленинград. Это весьма полезно для вашей будущей деятельности.

Я поблагодарил и сказал, что постараюсь приложить все усилия, чтобы оправдать доверие.

Возвратившись в полк, не теряя времени, сел за учебники, уставы и наставления и начал готовиться к вступительным экзаменам".

Оставим пока нашего героя корпеть над книгами и попробуем понять, в чем разгадка его довольно стремительной карьеры. Не имея серьезного военного образования, Жуков за полтора года, прошедших с окончания гражданской войны, вырос от командира эскадрона до командира полка. А теперь вот еще направляется командованием на учебу с явным прицелом на последующее повышение. В чем тут дело? Ответ прост. Сразу после окончания гражданской войны из Красной Армии в ускоренном порядке стали увольнять бывших царских офицеров. Их заменили "благонадежные" командиры из рабочих и беднейших крестьян. А уж если человек с подходящим социальным происхождением был коммунистом, да еще и унтер-офицером, окончившим учебную команду и имевшим опыт командования эскадроном в гражданской войне, то ему открывался "зеленый свет" для продвижения по службе. Жуков попал в этот восходящий поток. Но, конечно, сыграли большую роль и личные качества Георгия Константиновича. Эскадроном и полком он командовал хорошо, отношения с комдивом Г.Д. Гаем сложились довольно теплые, да и командующий Западным округом М.Н. Тухачевский заметил молодого комполка (который был всего на три года младше самого Михаила Николаевича) и не раз выделял его в приказах.

В Минске получили развитие романы Георгия с Александрой Зуйковой и Марией Волоховой. Старшая дочь Александры Диевны Эра вспоминала: "Мама стала за отцом всюду ездить. Часами тряслась в разваленных бричках, тачанках, жила в нетопленых избах. Перешивала себе гимнастерки на юбки, красноармейские бязевые сорочки - на белье, плела из веревок "босоножки"... Из-за этих кочевок она и потеряла первого своего ребенка, как говорили - мальчика. Больше ей рожать не советовали - хрупкое здоровье". Младшая дочь Зуйковой Элла утверждает, что в первый раз ее мать с Жуковым "расписались в 22-м году. Но, видимо, за годы бесконечных переездов документы потерялись, и вторично отец с мамой зарегистрировались уже в 53-м году в московском загсе". Замечу, что никаких документальных подтверждений регистрации брака в 1922 году так и не было найдено. Скорее всего, здесь перед нами легенда, придуманная Александрой Диевной, чтобы доказать: законная жена - она, а с Марией Николаевной у Жукова была всего лишь мимолетная связь. Но внук Жукова Георгий - сын дочери Волоховой Маргариты - со слов дедушки и бабушки относит возобновление знакомства Георгия Константиновича и Марии Николаевны как раз к 1922 году: "Тогда в Полтаве умерли родители Марии, и она переехала в Минск к старшей сестре Полине, которая к тому времени уже стала женой Антона Митрофановича Янина. Дома Жукова и Янина стояли рядом, и два друга - командир и комиссар полка, - были практически неразлучны. А в 26-м году у Полины и Антона Митрофановича рождается сын Владимир. И Георгий Константинович с Марией становятся крестными. Дедушка был в восторге от малыша и все время говорил о том, что самая большая его мечта - иметь сына... Дедушка всегда утверждал, что Александра Диевна не в состоянии иметь детей. Это... тоже послужило причиной его к ней охлаждения... Дедушка-холостяк практически жил у Яниных, состоял в гражданском браке с Марией и неоднократно просил ее выйти за него замуж. Но Мария Николаевна была активная комсомолка и регистрировать брак считала пережитком прошлого. Да и по закону до 44-го года регистрация браков в загсах не требовалась".

Тут, думается, в рассказ жуковского внука вкралась какая-то ошибка. Воля ваша, но не может "активная комсомолка", которая даже регистрацию брака считает "пережитком прошлого", участвовать в обряде крещения, пусть даже вместе с любимым человеком. Да и комиссара полка за крещение ребенка по головке бы не погладили, а, вероятно, исключили бы из партии и заодно уволили из армии. Мне кажется, что, скорее всего, это были не крестины, а как раз входившие в ту пору в моду "октябрины" - коммунистическая альтернатива обряду крещения. Вот "октябритъ" янинского ребенка Жуков с Марией вполне могли.

Дочь Жукова и Марии Волоховой Маргарита Георгиевна же вообще отрицает, что в первой половине 20-х в Белоруссии Жуков поддерживал постоянную связь с Зуйковой: "В Минске Георгий Константинович жил без Александры Диевны. У них никогда ничего совместного не было. И все ее приезды к отцу были для отца неожиданными. Он не хотел с ней жить, неоднократно повторял, что не любит. Александра Диевна, видимо, страдала - пыталась вселиться в дом Жукова, и когда ей это удавалось, отцу ничего не оставалось, как уходить к Яниным и там скрываться; Чтобы избавиться от Александры Диевны, которая все терпела, отец много раз покупал ей билет на поезд домой в Воронежскую губернию, ботики и другие подарки, лично сажал ее на поезд и просил больше не возвращаться. Она покорно уезжала, но затем писала, что жить без него не может, что уже сообщила всем родственникам, что у нее есть муж, и вновь возвращалась в Минск".

Кому из дочерей маршала прикажете верить - Эре и Элле или Маргарите? Думаю, что все они и правы и не правы одновременно. Каждая из двух первых жен Жукова, Александра Диевна и Мария Николаевна, от которых дочери и получили информацию, выстраивала наиболее благоприятную для себя версию взаимоотношений с первым мужем, представляя соперницу не в лучшем свете. Я полагаю, что Георгий Константинович попеременно жил то с Волоховой, то с Зуйковой, мучительно разрывался между двумя любившими его женщинами и никак не мог решить, к кому из них испытывает более сильное чувство. Похоже, что Маргарита права, когда утверждает, что Александра Дмитриевна бывала у Жукова лишь наездами, большую часть времени проводя у родителей в Воронежской губернии. Ведь в автобиографии 1938 года Георгий Константинович отметил, что его тогдашняя жена Зуйкова "в 1918-1919 гг. была сельской учительницей, в 1920 году поступила в РККА и служила в штабе 1-го кавалерийского полка 14-й Отдельной кавалерийской бригады до 1922 года". Значит, позднее Александра Диевна в Красной Армии ни на каких должностях: писарем или кем-то еще - не служила. Возможно, вернулась в Воронежскую губернию. Не исключено, что в Ленинградское училище Жуков так стремился не только для приобретения столь необходимых военных знаний, но и в попытке вырваться из запутанного любовного треугольника, сложившегося в Минске.