Римская республика. От семи царей до республиканского правления - Айзек Азимов

Битва при Илипе имела двоякие последствия. Во-первых, карфагенянам пришлось уйти из Испании. Империя, которую Гамилькар Барка создал двадцать лет назад, погибла. Во-вторых, римляне обнаружили, что у них наконец-то появился талантливый полководец, имевший все шансы победить Ганнибала.

Теперь уже союзники Карфагена стали ему изменять. Одним из них был Масинисса, царь Нумидии, государства, расположенного к западу от Карфагена, на территории современного Алжира. Сципион заключил с ним тайное соглашение, и он стал верным соратником Рима.

Сципион вернулся в Италию в 205 г. до н. э. и стал кумиром Рима. Ему было всего тридцать два года, он был слишком молод для должности консула, но, тем не менее, он им стал.

Ганнибал еще сидел в Бруттии, по-прежнему опасный, опасный всегда. Однако Сципион понимал, что сражаться с ним нет нужды. Почему бы не пойти по пути, указанному Агафоклом и Регулом? Почему бы не отправиться в Африку и не напасть на сам Карфаген?

Против такого варианта выступили старые генералы, особенно Фабий, отчасти потому, что они понимали, насколько это рискованно (ведь, в конце концов, ни Агафоклу, ни Регулу так и не удалось разгромить Карфаген), отчасти из зависти к молодому полководцу.

Но Сципион был слишком популярен, чтобы просто от него отмахнуться. Когда сенат отказался предоставить ему армию, к нему тысячами стали стекаться добровольцы, и в 204 г. до н. э. он отплыл в Африку. Здесь к нему в открытую присоединились Масиписса и нумидийская конница, которая составляла ядро Ганнибаловой армии в Италии, а теперь наводила ужас на карфагенян,

Победы Сципиона привели карфагенян в отчаяние. Они послали гонцов к Ганнибалу, но потом решили, что не могут ждать, когда он прибудет, и согласились заключить со Сципионом перемирие, приняв условия мира, предложенные им. Однако мирный договор не был еще официально ратифицирован, когда в Африку прибыл верный своему долгу Ганнибал, и Карфаген нарушил перемирие.

Итак, Сципиону предстояло сразиться с Ганнибалом, и последняя битва величайшей из войн Древнего мира произошла 19 октября 202 г. до н. э. (551 г. AUС) у города Зама, в ста милях к юго-западу от Карфагена.

Ганнибал не растерял своих талантов, но Сципион мало в чем уступал ему, и, кроме того, его армия была лучше. Большую часть войска Ганнибала составляли италийские и карфагенские наемники, на которых нельзя было положиться до конца.

У Ганнибала было восемьдесят слонов, больше, чем в любой другой битве, но они только испортили все дело. Битва началась атакой слонов, но римляне затрубили в трубы, звук напугал животных, и некоторые из них бросились назад, смяв ряды Ганнибаловой конницы. Тут же на нее обрушились всадники Масиниссы и довершили ее разгром. Оставшиеся слоны прошли через ряды римских манипул — для этого между ними были специально оставлены проходы, и слоны сообразили, что лучше пройти по ним, чем бросаться на копья легионеров. (Слоны довольно умные животные.)

Настала очередь римлян наступать, и Сципион очень талантливо руководил атакой, вводя соединения в бой с таким промежутком, чтобы каждое могло действовать наиболее эффективно. Первые ряды карфагенян не выдержали и побежали, и только последний ряд воинов, который составили проверенные в боях ветераны италийской кампании, не дрогнул. Эти воины сражались, как всегда, героически, и мужество обоих противников достойно пера Гомера, но Сципион специально придерживал войска, чтобы дать возможность коннице Масиниссы вернуться и ударить с тыла (как карфагеняне напали на римлян в битве при Требии и Каннах). Удар был нанесен и довершил разгром непобедимой армии Ганнибала. За всю свою жизнь Ганнибал проиграл только одну битву, но это была битва при Заме, которая перевесила все его победы.

Все было кончено. Карфагену пришлось пойти на безоговорочную капитуляцию. Вторая Пуническая война завершилась полной победой Рима. невзирая на все победы Ганнибала и разгром при Каннах.

В 201 г. до н. э. был подписан мирный договор. От былого могущества Карфагена не осталось и следа. Его не разрушили, как требовали некоторые мстительные римляне, ибо Сципион не хотел слишком жестоких мер, но условия мира были очень тяжелыми.

Карфаген сохранил только свои африканские владения (северная часть современного Туниса), а от других, в том числе от Испании, ему пришлось отказаться. Он лишился флота и слонов и согласился выплачивать в течение пятидесяти лет огромную контрибуцию и не воевать, даже в Африке, без согласия Рима.

Более того, Масинисса, в награду за его помощь, был поставлен царем Нумидии, сильно расширившей свои территории и отныне независимой от Карфагена, Нумидии, которая стала союзницей Рима. Всем было ясно, что Масинисса может теперь сколько угодно грабить Карфаген и пользоваться его слабостью, ибо Карфаген, без разрешения Рима, не мог даже защитить себя, а Рим всегда брал сторону Масиниссы. И в течение пятидесяти лет после битвы при Заме Масинисса, проживший долгую жизнь, превращал существование карфагенян в ад. Город, бывший когда-то царем Африки, в полной мере познал страдания, в уплату за унижение, которому подверг Рим великий Ганнибал.

Что касается прославленного полководца, которому удалось спастись с поля битвы при Заме, то он буквально вырвал этот мир у упиравшегося Карфагена. Он хорошо понимал, что город не может больше воевать и что бессмысленное сопротивление привело бы к его полному уничтожению: жители или погибли бы, или попали бы в рабство.

Ганнибал стал главой правительства и направил все свои таланты на возрождение родного города. Он реорганизовал финансовую систему Карфагена и так хорошо управлял всеми делами, что город вновь стал богатеть. Он смог даже выплатить навязанную Римом контрибуцию в гораздо более короткий срок, чем было условлено.

Римлянам конечно же все это было не по нраву. Они не простили и не собирались прощать Ганнибалу ничего. И в 196 г. до н. э. в Карфаген отправилось посольство, которое обвинило Ганнибала в подготовке к повой войне и потребовало его отставки. Ганнибалу удалось бежать в эллинистические царства на востоке, где он и прожил остаток своей жизни. Он продолжал ненавидеть Рим, но уже не мог напасть на него.

Сципион вернулся в Рим национальным героем, спасшим город от Ганнибала. Ему было присвоено прозвище Африканец, под которым он и остался в истории. Однако сенат не мог простить ему его молодости и таланта, а гордость Сципиона и его самоуверенность оттолкнули от него многих других. После войны он никогда уже не смог занять важный пост в римском правительстве.

Рим значительно расширил свои территории. Провинция Сицилия теперь занимала уже весь остров, ибо владения Сиракуз тоже вошли в нее.

Рим забрал себе все владения Карфагена в Испании. В 197 г. до н. э. на их территории были созданы две провинции — Хиспания Цитериор (Внутренняя Испания) на востоке и Хиспания Ультериор (Внешняя Испания) на западе. Однако они охватывали только южную часть Пиренейского полуострова. Северная часть оставалась под властью местных племен и полностью подчинилась Риму только через два столетия.

В связи с появлением первой отдаленной от Рима провинции — Испании потребовалось внести очень важные изменения в римскую политику. Губернаторы назначались теперь не на один год, а на более длительный срок, поэтому они становились все более и более независимыми от римского правительства. Кроме того, римляне поняли, что непрактично посылать в провинции армию, состоящую из крестьян, которым нужно было пахать свой надел и собирать урожай. Поэтому там была создана постоянная армия, состоящая из профессиональных воинов, которые всю свою жизнь служили в войсках и не занимались сельским хозяйством. Это привело к тому, что войска хранили верность своим командующим, а не далекому Риму. В течение ста лет римские традиции были еще столь сильны, что удерживали военных от соблазна, но по прошествии этого времени начали сгущаться тучи.

В самой Италии также произошло много перемен. Регионы, помогавшие Ганнибалу, потеряли все свои привилегии. Цизальпинскую Галлию наводнили латинские колонисты, и галльское население постепенно растворилось среди них, восприняв образ жизни римлян. Латинские колонисты хлынули и на юг полуострова, и греческие города так ослабели, что никогда уже не смогли вернуть себе былое политическое значение. Этрурия совсем пришла в упадок, и ее население все больше и больше романизировалось.