Газета "Своими Именами" №4 от 21.01.2014 - Газета "Своими Именами" (запрещенная Дуэль)

Вывод: Занимаемой должности вполне соответствует, может быть назначен на повышение…».

И никто из начальников Василия Сталина даже намека не делает на его якобы пьянство. О пьянстве вопят только сестра Василия да его сын.

И уже не удивил конец интервью:

«– У вас никогда не было желания поставить фильм о Сталине или об отце?

– Никогда не было, нет. И быть не может.

- Почему?

– А зачем? Не надо этого совершенно, и играть мне его не надо, хотя меня звали сто раз. Этого не нужно делать. Это пошлость. Такая пошлость с большой буквы. Сталин принадлежит истории, из которой его не изымет никто, как бы ни старался. При всех его чудовищных поступках, чертах характера, были и другие поступки. История всё просеет. И не мне этим заниматься, так же, как и этим людям, которые хотят сделать на этом определенный капитал. Это серьезная проблема. Даже если бы я пытался совершенно объективно в этом разобраться, меня все равно бы обвинили в необъективности. Поэтому зачем? Надо быть мудрее и оставить это истории».

В чём мудрость? В отказе защищать честь отца и деда от клеветы?? Это мудрость? Оставить истории клевету? Это мудрость? Гинзбург не боится, что его назовут необъективным, Володарский не боится, а у внука Иосифа Сталина и сына Василия Сталина начинается дрожь в коленках от того, что его как-то там назовут подонки? И что сделал бы с Бурдонским его отец, Василий Сталин, переставший считать Светлану Аллилуеву своей сестрой за то, что она отказалась от отца? Невольно вспоминается Т. Шевченко с его: «Славных прадедов великих правнуки поганые!».

Вот читаю интервью Бурдонского и думаю – а ведь это не люди в общепринятом понимании слова, а какие-то отдельные от людей существа со своими понятиями о морали, о мудрости, о пошлости. Да, конечно, такому поведению Бурдонского есть масса иных причин, но ведь, в дополнение к этим причинам, и назвали этого внука Сталина не Сталиным, а Бурдонским!

А как яхту назовешь, так она и поплывет.

Ю.И. МУХИН

КУЛЬТУРА И КУЛЬТПАСКУДСТВО

ОДЕРЖИМЫЙ, НАСУЩНЫЙ, ГРЕХОВНЫЙ…

Где оступился? Чего не учёл? Один из ответов: «…Тогда, в 1989 году, я, как и миллионы советских людей, ещё верил в сохранность Советской власти, более того — в её несокрушимость, в мощь народа, способного отстаивать её великое достижение — социальную справедливость. Каюсь, каюсь…

…О наша святая наивность! О наша романтическая вера в то, что там, наверху, в кресле Генерального секретаря ЦК КПСС ну ни за что не может сидеть обыкновенный прохвост и предатель! … И потребовался вандалистский разгром Верховного Совета в 1993 году, чтобы я досконально понял — и Горбачёв, и Ельцин, и многочисленные их воспевавшие «шавки либерализма» всё сделали для того, чтобы скрыть свою главную, черным чёрную цель — сокрушить нашу державу, напрочь изъять из обращения понятие «совесть и честь», заменив их волчьим — «нажива и корысть». И восторг «мировой закулисы», позволивший её марионетке Джорджу Бушу воскликнуть: «Наше достижение — крушение Советского Союза!»

— Подсудимый! Встаньте!

И так более четырёх лет…

За что? Почему? А за то, что журнал «Молодая гвардия», где печатались «Ночные беседы», мужественно и последовательно отстаивал право советских людей гордиться той Великой Победой и бесстрашно разоблачал стародавние планы сионистов-троцкистов подарить «мировой закулисе» всю как есть Россию с её природными ресурсами.

И шли в журнал письмишки, переполненные палаческой ненавистью, типа: «Сволочи журнала «Молодая гвардия»! Гады паршивые! Что вам плохого сделали Ульянов, Сахаров, Волкогонов… Всех вас надо уничтожить».

И вот — «Исковое заявление о защите чести и достоинства…» «Там меня представляют читателям как «сына полицая», «мерзавца», у которого, «оказывается… вся родня служила пособниками фашистов». Требую обязать редколлегию журнала «Молодая гвардия» опубликовать соответствующее опровержение».

— Встать! Суд идёт!

А почему ещё? А потому, что грешен Николай Кузьмин. Не всегда ему удавалось укоротить в себе самоуправного, напроломного «Стеньку Разина». Раз — и бросит « в надлежащую волну» то, что не стоило бы… Каялся, что сломал жизнь первой жены. Матерился, вспоминая, как неоглядчиво поверил молоденькой красавице и кинул далеко от разума первые приметы её холодной расчётливости. А следом уж настроился презирать всех, как есть, «баб», и за их лёгкую податливость его «мелькучему» зову в том числе. И в судебную, долгоиграющую передрягу попал в известной степени потому, что в запале-то боя его внутренний «Стенька Разин» не придал значения такому «пустяку», как ещё и ещё раз выверить точность формулировок. Ему было ясно одно: задета честь старого солдата, участника Сталинградской битвы, сражения за Берлин. Стало быть, его, патриота, святой долг — оборонить и воздать должное клеветникам, опубликовавшим в газете врунливую статью.

Убеждённый в правоте своей оценки, он прямиком назвал отца и мать автора статьи «предателями». А так нельзя. «Право» на получение данного «звания» должен утвердить суд. А до суда — швырни категоричность в ту самую «надлежащую волну» и используй обороты-обереги вроде: «по моему мнению», «как мне кажется», «на мой взгляд» и т.п. Азбука! Вот так и возникло то угарное дело, изнуряющее тело и душу. И тогда ещё вполне здоровый мужик-ответчик вдруг обессилел и рухнул на пол. И разорвалась внутри него как бы граната, полыхнувшая жгучим огнём. С жестокими последствиями для здоровья. И «на своей крови» Н. Кузьмин создаёт повесть-анафему, в которой расшифровал коварные ходы-переходы богоизбранных мудрецов-прохиндеев. Под названием «Из защитников в обвиняемые, или Фашизм по заказу».

Скажи мне, кто тебя защищает, и я точно пойму, кто ты есть. На защите Н. Кузьмина, а стало быть, чести и достоинства журнала-патриота непреклонно стоял его главный редактор, замечательный писатель Анатолий Иванов. Он был одним из тех безупречных, несокрушимых, советских по духу людей, которые не верили, будто «тени» сионо-фашистов просто и легко «исчезнут в полдень». Н. Кузьмин в повести «Фашизм по заказу», написанной им в 1995 году: «Мне сильно повезло, что под закат жизни довелось оказаться плечом к плечу с людьми, которых не согнули ни мерзости «перестройки», ни козни «демократов», ни сама смрадная атмосфера оккупированной страны. Во времена великих национальных бедствий дружба таких несгибаемых людей поистине бесценна.

…«Перестройка» нисколько не согнула главного редактора «Молодой гвардии». Наоборот, именно в эти годы, на фоне массового предательства, он проявил свой несокрушимый характер и стал настоящим командиром партизанского отряда, носящего название героических подпольщиков из Краснодона.

А. Иванов отвергал примитивный бытовой антисемитизм, но убеждённым антисионистом он был всегда!

Понаблюдав за ликованием курчавеньких «прорабов», А. Иванов бесстрашно ахнул по ним из орудия крупного калибра: в одном из номеров «Молодой гвардии» появились пресловутые «Протоколы сионских мудрецов». Этот исторический документ был напечатан для образования молодёжи. Пусть прочитают и убедятся, что «Протоколы» никакая не фальшивка, а тщательно разработанный план Сиона против нашего народа. Проклятая «перестройка» — заключительная фаза в осуществлении этого сатанинского плана.

…Прошло около месяца после появления «Протоколов», как дочь А. Иванова, прелестная молодая женщина, была убита. Преступление свершилось в самом центре Москвы, в полдень.

Хоронить детей невыносимо. Анатолий оставался твёрд по-прежнему. «Гвозди бы делать из этих людей…» Уже смертельно заболев, он, стиснув зубы, дописывал сценарий фильма «Ермак»…

С плохо действующей правой рукой Николай Кузьмин ярился: «Вот ведь не могу печатать! Господь! Ну дай мне силы хоть на месяц!» А так — ничего ни у кого не просил. В его прихожей плотно, аккуратно обёрнутое плащом, таилось нечто. Я спросила: «А что там у вас, Николай Павлович?» «Мой костюм для похорон».

Как возникают ангелы-хранители? Вроде бы «вдруг». Но не совсем так. Ещё один ангел-хранитель возник тогда, когда, казалось, вот-вот «демократические» «правдолюбцы» закуют почему-то всё не подыхающего «молодогвардейца» в кандалы. В образе молодого писателя Виталия Носкова. Он недоумевал, мол, почему же ни суд, ни прокуратура не поинтересовались архивами Краснодарского края? Мол, не может быть, чтобы там ничего не сохранилось! И отправился в Краснодар. И не сразу, но сумел заполучить там столь желанную серенькую папку с документами давних, начала сороковых лет. Где находились те самые «бумажки» — справки и пр., что легко подтверждали праведность оценки Н. Кузьминым того самого «благородного семейства». Да, предатели! Да, прохвосты! Да, «честняга»-журналист скрыл тот факт, что папа его был осуждён как вор при Советской власти, а потом блаженствовал при фашистах. Заодно с мамашей. Как староста «кубика» она докладывала немецким гаулейтерам, типа: «Прошу Вашего Величества разобрать дело Глушенко, т.к. он при Советах работал…»