Таинственный противник - Агата Кристи

– Вот уж невезение! – воскликнул в отчаянии Джулиус.

Адвокат был спокойнее, но в глазах его мелькнуло странное выражение.

– Да… если это действительно простое невезение… – сказал он.

– Не думаете же вы… Послушайте, не может же быть… Сюда никто не мог забраться.

– Совершенно верно, – согласился адвокат. – Я и сам не понимаю, как это можно было бы сделать. И тем не менее… Она собирается выдать мистера Брауна и… умирает… Неужели это просто совпадение?

– Да, но как…

– Вот именно, как?! Это мы и должны выяснить. – Он умолк, поглаживая подбородок. – Да, должны выяснить, – повторил он негромко, и Таппенс подумала, что, будь она мистером Брауном, ей бы очень не понравился тон, каким была произнесена эта коротенькая фраза.

Джулиус посмотрел в окно.

– Окно открыто, – сказал он. – Может быть…

Таппенс покачала головой.

– Балкон тянется только до будуара, а там были мы.

– Ну, как-нибудь да забрался… – начал Джулиус, но сэр Джеймс его перебил:

– Мистер Браун не действует так примитивно. Во всяком случае, мы должны вызвать врача, но прежде посмотрим, нет ли здесь чего-нибудь для нас полезного?

Они принялись торопливо обыскивать комнату. Пепел на каминной решетке указывал, что миссис Вандемейер, собравшись бежать, сожгла там какие-то бумаги. Они ничего не нашли, хотя обыскали все комнаты.

– Может быть, тут? – Таппенс указала на небольшой старомодный сейф в стене. – Кажется, она хранила там драгоценности, но, возможно, не только их…

Ключ был в замке, Джулиус распахнул дверцу и начал рыться внутри. Прошла почти минута.

– Ну? – нетерпеливо окликнула его Таппенс.

Джулиус ответил не сразу. Он выпрямился и захлопнул дверцу.

– Ничего, – сказал он.

Через пять минут явился молодой энергичный врач. Он узнал сэра Джеймса и держался с ним очень почтительно.

– Разрыв сердца или слишком большая доза какого-то снотворного. – Он понюхал. – Похоже на хлорал.

Таппенс вспомнила стакан, который выплеснула в лицо миссис Вандемейер, и бросилась к умывальнику. Флакон, из которого миссис Вандемейер отлила несколько капель, по-прежнему был на месте.

Но тогда он был полон на три четверти. А теперь… был пуст.

Глава 14

Совещание

Таппенс не переставала изумляться, наблюдая, как легко и быстро все уладилось благодаря искусным маневрам сэра Джеймса. Врач без колебаний согласился, что миссис Вандемейер по ошибке приняла слишком большую дозу хлорала. Нет, он не думает, что потребуется следствие. Но, если что, он непременно сообщит сэру Джеймсу. Насколько он понял, миссис Вандемейер собиралась отбыть за границу и уже рассчитала слуг. Сэр Джеймс и его молодые друзья зашли к ней попрощаться, но ей внезапно стало дурно, и они провели ночь в квартире, побоявшись оставить ее одну. Знают ли они каких-нибудь ее родственников? Нет. Но зато сэр Джеймс может назвать ему фамилию поверенного миссис Вандемейер…

Вскоре появилась медицинская сестра, и трое друзей покинули зловещий дом.

– И что теперь? – спросил Джулиус с жестом отчаяния. – Для нас, похоже, все кончено.

Сэр Джеймс задумчиво погладил подбородок.

– Нет, – сказал он негромко, – есть еще шанс узнать что-то от доктора Холла.

– Про него-то я забыл.

– Шанс невелик, но пренебрегать им не следует. По-моему, я сказал вам, что он остановился в «Метрополе». Думаю, нам следует не откладывая поехать к нему. Приведем себя в порядок, позавтракаем – и в путь.

Было решено, что Таппенс и Джулиус вернутся в «Ритц», а потом заедут за сэром Джеймсом. Так они и сделали, и в начале двенадцатого вся компания уже входила в «Метрополь». Они спросили доктора Холла, за ним отправили рассыльного, и очень скоро маленький доктор спустился к ним.

– Не могли бы вы уделить нам несколько минут, – приветливо спросил его сэр Джеймс. – Позвольте представить вам мисс Каули, с мистером Херсхейммером, если не ошибаюсь, вы уже знакомы.

Доктор пожал руку Джулиусу, в его глазах промелькнули веселые искорки.

– А, да, мой юный друг, свалившийся с груши. Как нога? В порядке?

– Вполне. Думаю, только благодаря вашему искусству, доктор.

– А сердечный недуг, ха-ха-ха?

– Продолжаю поиски, – коротко ответил Джулиус.

– Не могли бы мы побеседовать с вами в более уединенном месте? – осведомился сэр Джеймс.

– Ну, разумеется! По-моему, тут есть одно подходящее место, там нам никто не помешает.

Он повел их по коридору. Когда все расселись, доктор вопросительно посмотрел на сэра Джеймса.

– Доктор Холл, я разыскиваю некую молодую девушку, от которой мне необходимо получить показания. У меня есть основания полагать, что какое-то время она находилась в вашей клинике. Надеюсь, я своей просьбой не заставлю вас нарушить принципы профессиональной этики?

– Полагаю, вам это нужно для судебного разбирательства?

– Да, – после некоторых колебаний, ответил сэр Джеймс.

– Рад буду сообщить все, что смогу. Так как ее имя? Помнится, мистер Херсхейммер спрашивал у меня о… – Он повернулся к Джулиусу.

– Фамилия, в сущности, значения не имеет, – позволил себе заметить сэр Джеймс. – Скорее всего ее поместили к вам под вымышленным именем. Кстати, я хотел бы знать, не знакомы ли вы с миссис Вандемейер.

– Миссис Вандемейер? Саут-Одли? Да, немного знаком.

– Вам еще не известно, что произошло?

– Простите, не понял?

– Вам сообщили, что миссис Вандемейер скончалась?

– Как? Нет, ничего не слышал! Когда это случилось?

– Вчера ночью – она приняла слишком большую дозу хлорала.

– Намеренно?

– Полагают, случайно. Сам я судить не берусь. Но как бы то ни было, нынче утром ее нашли мертвой.

– Весьма прискорбно. Удивительно красивая женщина. Видимо, вы были с ней хорошо знакомы, раз вам известны все обстоятельства?

– Обстоятельства мне известны потому, что… короче говоря, ее нашел я.

– О? – произнес доктор, изумленно на него уставившись.

– Да, я, – сказал сэр Джеймс, задумчиво погладив подбородок.

– Весьма, весьма прискорбно, но, простите, не вижу, какое это имеет отношение к вашим поискам?

– А вот какое: ведь, кажется, миссис Вандемейер поручила вашим заботам свою молодую родственницу?

Джулиус весь подался вперед.

– Да, это так, – спокойно ответил доктор.

– И под каким именем?

– Дженет Вандемейер. Насколько я понял, она – племянница миссис Вандемейер.

– Когда ее привезли к вам?

– Кажется, в июне или июле пятнадцатого года.

– Она была больна?

– Нет, в полном рассудке, если вы это имеете в виду. Миссис Вандемейер объяснила, что они плыли на «Лузитании», этот злополучный пароход был потоплен, и для девушки это оказалось слишком большим потрясением.

– Кажется, мы напали на след? – Сэр Джеймс поглядел на своих молодых друзей.

– Я же сказал, что я последний идиот, – буркнул Джулиус.

Глаза доктора зажглись любопытством.

– Вы сказали, что хотите получить от нее показания, – заметил он. – А что, если она не способна их дать?

– Но вы же только что сказали, что она в здравом рассудке?

– Бесспорно. Тем не менее, если вам нужно получить от нее какие-нибудь сведения из ее жизни до седьмого мая пятнадцатого года, она не сможет ничего вам сказать.

Они ошеломленно уставились на маленького доктора. Он бодро кивнул.

– Очень жаль, – сказал он. – Очень, очень жаль, сэр Джеймс, ведь речь, как я понял, идет о чем-то чрезвычайно важном. Но факт остается фактом: она не сможет ничего вам рассказать.

– Но почему? Черт побери, почему?

Доктор сочувственно посмотрел на явно взволнованного американца.

– Потому что Дженет Вандемейер страдает амнезией – полной потерей памяти.

– Что?!

– Вот именно. Интересный случай, весьма интересный. И вовсе не такой редкий, как вы думаете. Такие случаи известны науке. Правда, сам я столкнулся с этим впервые и не скрою: невероятно интересный случай! – В откровенном удовольствии доктора проглядывала даже какая-то кровожадность.

– Значит, она ничего не помнит, – медленно произнес сэр Джеймс.

– Ничего – из того, что происходило с ней до седьмого мая пятнадцатого года. Начиная с этого дня, она все помнит прекрасно, ее память не уступает ни моей, ни вашей.

– Так с чего же именно начинаются ее воспоминания?

– С момента, когда она вышла на берег вместе с другими спасенными. Но то, что было до этого, для нее словно не существует. Она не знала, как ее зовут, не знала, откуда едет, не понимала, где находится. Даже забыла родной язык.

– Ну уж это – совсем чудеса! – вмешался Джулиус.

– Отнюдь, дорогой сэр. Наоборот, явление, совершенно обычное при подобных обстоятельствах. Сильнейшее нервное потрясение! Потере памяти почти всегда предшествует какой-либо стресс. Естественно, я рекомендовал специалиста. В Париже есть великолепный психиатр, занимающийся именно такими случаями, но миссис Вандемейер опасалась огласки, почти неизбежной при таких обстоятельствах.