Балтийцы вступают в бой - Владимир Трибуц

Подход противника к рубежам реки Луга заставил почти целиком переключить на помощь нашим сухопутным войскам флотскую авиацию. Авиационная поддержка флота (около 350 самолетов) была существенной, так как Северо — Западный фронт имел всего 102 исправных истребителя.

Балтийские летчики авиабригад, полков, эскадрилий Н. К. Логинова, А. Ф. Морозова, М. А. Курочкина, А. Ф. Бартновского точно выполняли приказы фронтового командования, день и ночь наносили массированные удары по танкам и пехоте противника, движущимся на Ленинград. Серьезный урон был нанесен колоннам 4–й танковой группы врага в районе станции Дно, на Псковском и Островском направлениях. «126 истребителей флота штурмовали танки противника у Ивановского; 42 МБР-2 бомбили огневые позиции батарей на Сантио — Мустаммаа; 39 МБР-2 — мотоколонны в районе Сабека — Осьмино; 44 МБР-2 — танки у озера Долгое; бомбардировщики днем 14 и ночью 15 июля совершили около 200 боевых вылетов для бомбежки танков у станции Веймарн». Так записано в журнале боевых действий флота.

Летчики 8–й бомбардировочной и 61–й авиационных бригад производили по четыре — пять боевых вылетов в день. 11 июля наши торпедоносцы и бомбардировщики в районе Порхова нанесли в короткий срок три удара по одной из механизированных колонн противника. Несмотря на сильное противодействие фашистов огнем зенитных автоматов и истребителями, наши самолеты делали по нескольку заходов на цель. В боях здесь особо отличилась экипажи тяжелых бомбардировщиков — торпедоносцев Гречшлникова, Уварова, Плоткина, Дроздова, Сыромятникова, Пяткова, Иванова, Карлова, Тужилкина, Косова. В этом же районе 14 июля авиация флота нанесла 10 ударов по колоннам противника, враг понес большие потери.

Во второй половине июля флот получил самолеты ЙЛ-2. Из них была сформирована первая авиационная эскадрилья под командованием прославленного летчика капитана Барабанова. Появление у русских самолетов нового типа было для фашистских войск неожиданностью. Самолеты ИЛ-2 приносили врагу ощутимые потери. Не раз командиры общевойсковых частей, к интересах которых действовали штурмовики, объявляли нашим летчикам благодарность.

Не менее важной задачей в это время являлась разведка основных сухопутных коммуникаций, идущих на Ленинград. И эту задачу наши авиаторы выполняли с успехом.

Упорное сопротивление наших войск, поддержанных совместными действиями фронтовой и флотской авиации, сорвало реализацию планов немецко — фашистского командования относительно прорыва к Ленинграду на Лужском направлении. Не добившись здесь успеха, противник 13 июля перебросил 41–й моторизованный корпус на северо — запад, чтобы, наступая' через Ивановское, прорваться к Ленинграду через Копорское плато. Прорыв фашистских войск в районе озера Самро в направлении Ивановского и Сабека был своевременно обнаружен авиаразведкой флота. По ее данным, самолеты 8–й и 61–й авиационных бригад в течение нескольких суток день и ночь непрерывно атаковали войска противника.

В боях у озера Самро отличилось также немало балтийских летчиков. Росла слава известного уже летчика М. Г. Клименко. Прибыв в июле для продолжения службы в один из авиационных полков, он на следующий же день в паре с летчиком А. С. Потаповым и ведомым Н. Г. Степаняном вылетел на боевое задание. Звено штурмовиков появилось над противником внезапно. Машина М. Г. Клименко перешла в пикирование, ведомые не замедлили последовать его примеру. После того как были сброшены бомбы на танки, пушечно — пулеметный огонь обрушился на пехоту. По самолетам противник открыл сильный огонь из зенитных автоматов, но умелый маневр летчиков, броня самолетов явились прочной защитой.

Днем в воздух поднимались тяжелые бомбардировщики и штурмовики, а ночью на задание вылетали самолеты МБР-2. Наносили удары и тяжелые торпедоносцы 1–го минно — торпедного полка. Однажды на торпедоносец, который вел известный летчик В. А. Балебин, напало шесть фашистских истребителей. Это было над деревней Красные Шимы Осьминского района. Ее жители стали свидетелями неравного воздушного боя. Они видели, как один из истребителей врага камнем полетел на землю, но и наш тяжелый самолет начал терять высоту. Штурман Шпортенко и стрелок- радист Кравченко оказались убитыми. Балебину за несколько секунд до падения самолета удалось выпрыгнуть с парашютом и приземлиться в лесу. Ночью он вышел к деревне Красные Шимы, откуда местное население переправило его к партизанам, а от них летчик добрался до Ленинграда. Вскоре он снова был в родном полку. Позднее В. А. Балебин стал пионером свободных полетов торпедоносцев в море, непревзойденным мастером этого вида охоты. В 1943 году Василию Алексеевичу было присвоено звание Героя Советского Союза. К этому времени на его счету было несколько потопленных вражеских кораблей и транспортов. Командир минноЛорпедного полка полковник Е. Н. Преображенский как‑то рассказал мне о другом соколе — Василии Гречиш- никове. Этот летчик со своим штурманом Власовым обнаружил на шоссе колонну танков. Он атаковал ее, очень удачно сбросив бомбы. Гречишников вернулся на аэродром, доложил обстановку и попросил разрешения вылететь снова на выполнение боевой задачи. После короткого отдыха летчик второй раз бомбил танки врага. В последующие ^ни Гречишников снова был в небе. В один из вылетов на его самолет напали три Ю-88. Летчик Пошел в лобовую атаку, но враг уклонился от боя.

Еще случай. Самолет Гречишникова попал под сильный зенитный огонь. В плоскость машины угодил осколок снаряда. Моторы продолжали работать, но управление было нарушено. С трудом дотянув до аэродрома, Гречишников отлично посадил самолет с брешью в плоскости и десятком пулевых пробоин.

А вот что доложил мне в те дни командующий авиацией флота о подвиге летчика 1–го минно — торпедного полка капитана А. Е. Ефремова. Звено самолетов ДБ-3 под его командованием шло на удар по железнодорожным эшелонам под Псковом. В момент бомбежки самолет летчика Селиверстова был подбит вражеской зенитной артиллерией. Летчик, не дотянув до своего аэродрома, посадил машину на территории, занятой врагом. Ефремов сделал круг над местом посадки товарища, давая понять, чтобы он ждал помощи. Вернувшись на аэродром, Ефремов попросил у командира полка разрешения вылететь на санитарном ПО-2 к Селиверстову. Вскоре он был на месте. Втиснув в самолет четыре человека, Ефремов сделал до десятка попыток взлететь — велика была перегрузка. Наконец это ему удалось.

В результате двухнедельных боев на этом направлении враг понес значительные потери и был вынужден изменить тактику — продвигаться по проселочным дорогам, что снижало темп наступления. О том, какую роль играла в этих боях наша авиация, можно судить по записи в служебном дневнике генерала Гальдера за 17 июля: «Главнокомандующий сухопутными силами вернулся из штаба группы армий «Север» и сообщил, что превосходство в авиации на стороне противника. Боевой состав наших соединений, действующих на фронте, резко сократился». Уместно здесь напомнить и несколько цифр, приведенных бывшим гитлеровским полковником Греффратом: «За период с 22 июня по 5 июля 1941 года немецкие ВВС потеряли 807 самолетов всех типов, а за период с 6 по 19 июля — 477. Несмотря на внезапность нападения, русские сумели найти время и силы для оказания решительного противодействия»[31].

10 июля 1941 года было сформировано главное командование Северо — Западным направлением: Главнокомандующий Маршал Советского Союза К. Е. Ворошилов, член Военного совета А. А. Жданов, начальник штаба генерал М. В. Захаров. При штабе Главнокомандующего была сформирована морская группа; адмирал И. С. Исаков назначен заместителем Главнокомандующего по морским делам. Балтийский флот сразу же подчинили К. Е. Ворошилову.

Главнокомандующий Северо — Западным направлением в своем приказе от 14 июля писал: «Над городом Ленина нависла прямая опасность вторжения врага. Всеми мерами приостановить дальнейшее вторжение врага на нашу территорию, драться с ним, не щадя сил и самой жизни, бить фашистских разбойников там, где они очутились. Наша земля должна стать могилой гитлеровскому фашизму».

Да, именно в эти дни под Ленинградом советские люди показали, что наша земля, придет время, станет могилой фашизму. Именно здесь, на подступах к городу Ленина наши войска, основательно потрепав фашистские дивизии, остановили их дальнейшее продвижение вперед. Это произошло на Лужском рубеже. Контратаки советских войск, поддержанные мощным артиллерийским огнем группы полковника Г. Ф. Одинцова, 2–й дивизией народного ополчения, курсантами пехотного училища имени С. М. Кирова под командованием полковника Г. В. Мухина, а под Ивановским и Сабском балтийскими летчиками, нанесли врагу тяжелые потери и заставили его отказаться на какое‑то время от дальнейшего наступления, хотя плацдармы находились в его руках. Оборонительные сооружения, в короткий срок воздвигнутые самоотверженным трудом сотен тысяч ленинградцев, оказались непреодолимыми для врага. Большую роль в боях сыграли также первые три дивизии народного ополчения, сформированные из трудящихся Ленинграда, мужественно боровшиеся бок о бок с частями Красной Армии.