Морской волк - Владислав Олегович Савин

– Это измена! – сказал лейтенант Колен. – Наш адмирал говорит с немецким пистолетом у виска! Господин капитан первого ранга, отдайте приказ: открыть кингстоны!

Раздался выстрел. Колен упал. «Эльзасец» – вахтенный держал в руках парабеллум.

– Вы слышали приказ своего адмирала, капитан. Исполняйте.

– Вы не француз, – понял вдруг Мальгузу. – Вы немец! Ваш акцент…

– Так точно, – усмехнулся тот. – Позвольте представиться: корветтен-капитан Вильке. Однако приказ вам отдал ваш непосредственный начальник, я лишь слежу за его исполнением. Вы хотите жить, капитан первого ранга? Адрес вашей семьи ведь тоже нам известен.

На мостике появились еще двое «эльзасцев», вооруженные автоматами, немецкими МР-40. Внизу, на палубе, послышался выстрел, еще один, протрещала автоматная очередь.

– Будьте благоразумны! – продолжал Вильке. – Это ведь правда. Если корабль утонет или взорвется, все спасшиеся члены ВАШЕЙ команды будут расстреляны. А семьи всех офицеров отправятся в концлагерь. Не дай бог, кто-то бросит гранату в артпогреб – взлетим все. Мы-то умрем за фюрера, а вы, капитан, за старого маразматика Петена! Или желаете служить франко-германскому союзу, возможно, даже в том же чине?

На берегу появились немецкие танки. Следом бежали солдаты в фельдграу. Мальгузу увидел, как вахтенный у трапа «Алжира», «эльзасец», призывно закричал им, замахал рукой. Сейчас немцы ворвутся на борт и сопротивление бесполезно.

– Будьте вы прокляты, – пробормотал Мальгузу. – Чего вы хотите?

– Прежде всего отдайте по кораблю приказ не оказывать сопротивления и ничего не портить, не ломать, – приказал Вильке. – Ну а после об остальном поговорим.

Через два дня. Берлин

– Итак, герр рейхсфюрер, операция «Шарлемань» прошла успешно. Практически весь тулонский флот в наших руках. Затоплены лишь три старых корабля, которым мы не сумели уделить должного внимания – лидер «Пантера», эсминцы «Ле Марс», «Ле Палм», а также пять подводных лодок. Герр рейхсфюрер, у нас было слишком мало людей, чтобы взять под контроль все! Впрочем, корабли постройки 1924 года имели бы для нас весьма малую ценность. Ну а подлодки у французов, в сравнении с нашими, просто дрянь. Зато все корабли, отмеченные в списке как «особо ценные», не пострадали совершенно. Линкоры «Дюнкерк», «Страсбург», тяжелый крейсер «Алжир», легкие крейсера «Гаррисольер», «Марсельеза», «Жан де Винн», лидеры «Могадор», «Волта», «Индомитайбл», восемь новейших эсминцев «Ле Харди». На прочих же кораблях были отдельные инциденты, приведшие к порче оборудования, и даже затоплениям и пожарам. Но ничего серьезного. Хотя тяжелый крейсер «Кольбер», лидеры «Вулверин», «Волтур» потребуют ремонта.

– Что ж, я вами доволен, Отто! Сооружения военно-морской базы?

– На девяносто процентов. Кое-что лягушатники успели испортить. Тут армейцы оказались на высоте. В целом же Тулон может обеспечить базирование и нормальную боевую работу эскадры.

– Экипажи? Корабли без команд – это просто металлолом.

– Если не считать активных саботажников и смутьянов, которых мы расстреляли, то все прочие заявили о добровольном желании вступить в Ваффенмарине СС. Правда, после того, как мы распустили слухи, что несогласившиеся и их семьи будут заключены в концлагерь. Так что все корабли из «особого списка» полностью укомплектованы командой и за короткое время могут быть доведены до боеспособного состояния.

– Браво, Отто! Осталось только убедить фюрера отменить свой приказ о запрете принимать французов-военнослужащих даже добровольцами СС.

История одного корабля – ретроспектива

У этого корабля была долгая жизнь. Завершенная не в бою, а «естественной смертью» на разделочной верфи, через тридцать с лишним лет после постройки. Этим он не отличался бы от других своих собратьев, которые строились для боя, но так и не воевали. Что ж, оберегать покой своего Отечества – тоже работа, незаметная, но нужная, «fleet in being», это когда вероятный противник начинает задумываться, нападать сейчас или подождать пару лет, пока у нас появится противовес этой угрозе?

Он проектировался как лучший в своем классе. И даже, возможно, был им какое-то время по чисто «бумажным» характеристикам. Дать же оценку «по-боевому» жизнь не дала. Потому что цифры в справочнике – это хорошо, даже великолепно, но в какой мере и с какой гарантией можно обеспечить их в реальной боевой обстановке? Но жизнь зло посмеялась, при этом проведя корабль через Большую Войну. Сохранив ему жизнь, но дав такую репутацию, что… Впрочем, обо всем по порядку.

Итак, крейсер «Алжир». Вступил в строй в тридцать четвертом. Считался, а возможно, и был, лучшим тяжелым крейсером в европейских водах, превосходя и немецкие «хипперы», и британские «лондоны». Обошелся французской казне в круглую сумму, но ничем не помог отечеству, ни когда немецкие сапоги гремели по парижским бульварам, ни через два года, когда захватчики вошли и взяли, ошвартованным у стенки, весь французский флот – четвертый флот мира.

Что за имя – «Алжир»? Вот «Дюнкерк» – славная победа немецкого оружия в сороковом, «Страсбург» – теперь немецкий город, взятый с боем. А это что такое?

Так «Алжир» стал «Аахеном». Через год, захваченный в Генуе, также без единого выстрела, стоящим в доке, он стал «Неаполем». Так же, почти без стрельбы, по крайней мере из корабельных орудий, отбитый немцами и переданный под руку марионеточной Туринской республики Северной Италии, он стал «Вероной». Захваченный после капитуляции англичанами, он стал «Атлантис». Правь, Британия, морями… Возвращать корабль возможному конкуренту британцы категорически не хотели. Тем более что после все мировые игроки, среди прочего, решали вопрос – французы, по факту, были союзником Гитлера или нет? В этой катавасии на корабль наложили руку американцы, заинтересованные видеть во Франции и английский, и германский противовес. При чем тут это? Ну так господа из-за океана хотя и любят делать добрые дела, но обставляют это так, что вы окажетесь должны им по уши и будете расплачиваться еще лет сто, только по процентам. Французы, конечно, и хотели бы вернуть «Алжир», не только гордость своего флота, но и теперь, самый сильный его корабль, поскольку ни «Дюнкерк», ни «Страсбург», ни «Ришелье» войну не пережили. Что-то утопло, на остальное наложила лапу алчная Британия – и отдавать не собиралась. Но США обставило возвращение корабля такими условиями, которые французы отчего-то посчитали за нарушение суверенитета, поэтому торг затянулся. Наконец уступки были сделаны, и крейсер торжественно вернулся под флаг бывшего отечества, чтобы в тот же год быть посланным на край света, в китайские моря.

Ему везло… или нет? Первый раз он был на грани гибели в Тулоне. Затем в Средиземном море его обстрелял пролетавший мимо «харрикейн». Все бы ничего, но одна из пуль влетела в открытую дверь башни главного калибра и подожгла пороховой заряд. И «Алжир» – «Аахен» имел все шансы стать единственным тяжелым крейсером, потопленным из